— За нас с тобой? — Я снова села на кушетку.

— Да, — ответил он. — Мне кажется, ты хотела большего. В смысле, от наших отношений.

Я задумалась над его словами. Он был прав, я надеялась на большее. Но шли недели и месяцы, ничего между нами не менялось, и надежда угасла. А когда Чжин Мо погрузился в депрессию, которая с каждым днем становилась все глубже, надежда окончательно умерла. Я испробовала все средства, но не могла до него достучаться. Я его потеряла прежде, чем он стал моим.

— Да, хотела, — призналась я. — Но я понимаю, почему ты не можешь меня любить.

— Нет, не понимаешь, — ответил Чжин Мо, откладывая книгу. — Ты думаешь, это все из-за того, чем ты занималась… чем тебя заставили заниматься японцы.

В горле у меня встал комок. Я отвернулась.

— Не поэтому, Чжэ Хи, — сказал он. — Ты была совсем девочкой, когда японцы тебя обманули. Откуда тебе было знать?

— Ниоткуда, — сразу отозвалась я.

— Японцы делали с нами ужасные вещи, — продолжал Чжин Мо. — Они убивали наших детей и стариков. Они заставляли наших женщин целыми днями работать на фабриках, а наших мужчин — сражаться в японских войсках. Они насиловали девушек вроде тебя. Ты в этом не виновата, понимаешь? Не виновата.

Я посмотрела на Чжин Мо и спросила:

— Тогда почему ты меня не хочешь?

— Я хочу, — ответил он.

Еще ни разу мужчина не говорил мне, что хочет меня. Особенно с такой нежностью. И не какой-нибудь мужчина, а мой любимый Чжин Мо.

— Я тоже тебя хочу, — выпалила я не задумываясь.

— Прости, я не могу, — сказал он, покачав головой. — Мне нельзя в тебя влюбляться.

Но я-то уже была в него влюблена и не могла больше ждать. Я подошла к Чжин Мо и взяла за руку, потом приподняла ему подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом, и призналась:

— Я люблю тебя.

— Нет, Чжэ Хи, не надо.

Я наклонилась к нему, и мы поцеловались. Невероятная нежность, с которой губы Чжин Мо прикоснулись к моим, прогнала призраки тысяч насиловавших меня мужчин. Прежние демоны исчезли, и меня наполнило ощущение тепла. Чжин Мо положил руку мне на спину и легонько притянул к себе. Я провела ладонью по его гладкой коже, и тепло во мне превратилось в огонь. Я прижалась к нему плотнее и крепко поцеловала. Он обнял меня, и наши тела соприкоснулись. Я упала к нему в объятия. Чжин Мо поднял меня на руки и отнес к себе в спальню.

И там я впервые в жизни занялась любовью по-настоящему.

Лежа рядом с Чжин Мо, я провела кончиками пальцев по его обнаженной груди. Мне еще никогда не было так хорошо. Я тысячи раз занималась сексом с тысячами мужчин, но сегодня впервые не чувствовала ни боли, ни стыда. Все это время я боялась, что, когда ко мне придет любовь, призраки насиловавших меня мужчин останутся со мной и отравят все чувства. Но в объятиях Чжин Мо призраки покинули меня, и я поняла, что мне судьбой предназначено любить его.

И он меня тоже любил. Я это чувствовала — по тому, как он меня обнимал, как произносил мое имя, когда мы занимались любовью; как он нежно прикасался ко мне, как целовал и прижимал к себе. Может, я и правда не виновата в том, чем занималась в Донфене, как ни позорно это было. В объятиях Чжин Мо я сумела в это поверить.

Я подумала про свою сестру. Бедная Су Хи так и не узнала, какая радость заниматься любовью: ей достались только боль и унижение изнасилования. Может, все дело в том, что она отдала гребень мне. На станции утешения я не верила в силу дракона. Но сейчас я жила в огромном городе, занималась важной работой и лежала в объятиях мужчины, которого любила. Может, гребень, который отдала мне Су Хи, все-таки приносит удачу. «Прости меня, Су Хи, — мысленно прошептала я. — На моем месте должна быть ты».

— Чжин Мо, — сказала я, — а почему ты задаешь столько вопросов про мою сестру?

— Просто хочу побольше узнать о ней.

— Но она умерла.

— Ты же не можешь быть абсолютно уверена в этом, — возразил он.

Я на мгновение задумалась. Он был прав: точно я ничего не знала. Я, конечно, часто гадала, что случилось с Су Хи после того, как я оставила ее полумертвую в медпункте. Ясно было только одно: чтобы сестра выжила, понадобилось бы чудо. А на чудеса лучше не надеяться.

— Вряд ли ей удалось выжить, — заметила я.

— Но все-таки шанс остается. И я могу это проверить. Я сотрудник временного правительства, у меня есть доступ к данным.

Я приподнялась на локте:

— Ты уже пытался выяснить ее судьбу? Что ты узнал?

— Пока ничего.

— Но почему тебя так интересует моя сестра? Скажи мне!

Чжин Мо вздохнул.

— Если она жива, я хочу ее найти, чтобы ты была не одна.

— Одна? Но у меня же есть ты, — сказала я, положив руку ему на плечо.

Чжин Мо отстранил меня и сел на край кровати, повернувшись ко мне обнаженной спиной.

— Послушай меня, Чжэ Хи, — сказал он через плечо. — Это… это была ошибка. Нам не стоило так поступать. Мне следовало быть сильнее.

Я натянула на плечи одеяло, чувствуя, как ускользает радость, наполнявшая меня всего несколько минут назад.

— Так это все была ложь — твои слова про то, что я не виновата?

Он повернулся ко мне:

— Нет, это чистая правда. И то, чем мы сейчас занимались, было прекрасно. Я очень давно тебя хотел. Разве ты сама не видишь? Разве ты не почувствовала мою любовь?

— Почувствовала, — призналась я. — Так почему же ты говоришь об ошибке?

Он покачал головой.

— Потому что я под колпаком. Эти глупцы считают меня врагом и хотят убить. Но ты, Чжэ Хи, должна жить дальше. Вот почему я хочу найти твою сестру.

Я знала, что у Чжин Мо конфликт с руководством партии, но не представляла, что дело зашло так далеко и ему грозит опасность. Мне стало очень страшно за него.

— Если они убьют тебя, им придется убить и меня тоже, — сказала я вполне серьезно.

— Я верю, что ты способна на такое самопожертвование, но я тебе не позволю.

Я решительно выпрямилась.

— Тогда нам надо сбежать, Чжин Мо. Отправимся на юг! Так делают тысячи людей.

— Мне никогда не позволят сбежать, Чжэ Хи. Если ты будешь со мной, то убьют и тебя. И тогда они получат твой гребень.

— Гребень? — удивленно переспросила я. — А он-то тут при чем?

— Он не должен достаться им. Нельзя, чтобы дракон их защищал.

— Дракон? Защищал их? Ты и правда веришь в силу дракона? — изумилась я.

— Не знаю, — ответил Чжин Мо. — Может, легенды и не врут. Подумай, Чжэ Хи: ты ведь спаслась. Твоя семья и другие женщины для утешения погибли, а ты спаслась. И теперь тебе надо жить дальше.

— Но ты же сказал, что дракон защищает своих хозяев, чтобы они могли служить Корее. А я ничего не сделала для Кореи.

— Нет, сделала, — горячо возразил он. — Ты сделала очень важную вещь: ты выжила. — Он посмотрел на меня в упор. — И нам не стоит больше заниматься любовью.

Он начал одеваться. Я остро почувствовала, что Чжин Мо ускользает от меня, как когда-то ускользнули родные. Я не могла себе представить, что больше никогда не буду лежать с ним рядом, чувствовать его прикосновения, что никогда не займусь с ним любовью. Без Чжин Мо мне снова грозило ужасное одиночество, и я не сомневалась, что в следующий раз оно меня убьет.

— Гребень меня не волнует, — заявила я. — Я его выброшу.

Чжин Мо повернулся ко мне, и я увидела гнев в его глазах.

— Даже не думай! Ты должна его сохранить, Чжэ Хи.

— Но почему? Почему за него отвечаю именно я? Почему мне нельзя его выбросить и быть с тобой?

Чжин Мо не ответил, просто оделся и вышел в гостиную, а я снова легла и натянула одеяло до подбородка. Я любила Чжин Мо больше всех на свете. И готова была уничтожить гребень с двухголовым драконом, лишь бы не расставаться с любимым.

Еще несколько месяцев спустя

Когда я собралась с силами, чтобы выйти из квартиры и направиться на работу, в животе у меня бурлило. Я вышла на улицу, боясь, что меня опять вырвет, и целую минуту стояла неподвижно, ожидая, пока внутренности успокоятся.