Самым трудное – принять ужасное решение. Когда оно было принято, все остальное показалось Кайлее мелкими простыми деталями.

Лиет Кинес много лет всей душой страдал по прекрасной темноволосой Фаруле. Но теперь, когда женитьба на ней стала близкой реальностью, он не испытывал ничего, кроме щемящей пустоты и чувства долга. Чтобы соблюсти обычай, свадьбу назначили через три месяца после смерти Варрика, хотя и Лиет, и Фарула знали, что их бракосочетание предрешено.

Молодой Кинес поклялся в этом своему погибшему другу.

По фрименскому закону мужчина брал жену и детей человека, убитого им в поединке на ножах или в рукопашной схватке. Однако Фарула не была ганамой, военным трофеем. Лиет говорил об этом с наибом Хейнаром, признался ему в любви и преданности, повторив слова клятвы, которую он дал Варрику, пообещав заботиться о его жене, как о самой драгоценной женщине, и о его ребенке, как о собственном сыне.

Старый Хейнар внимательно смотрел на Лиета своим единственным глазом. Наиб знал всю подноготную происшедшего, знал, какую жертву принес Варрик племени во время бури Кориолиса. Старейшины сиетча Красной Стены считали, что Варрик погиб в пустыне. Видения, которые, как он утверждал, были ниспосланы ему Богом, оказались ложными, ибо он не выдержал испытания Водой Жизни. Поэтому Хейнар дал свое разрешение, и Лиет Кинес стал готовиться к бракосочетанию с дочерью наиба.

Сидя в своей комнате, отгородившись от внешнего мира тяжелой занавесью из цветных волокон пряности, Лиет размышлял о своей вынужденной женитьбе. Суеверные фрименские законы не позволяли ему встречаться с Фарулой в течение двух дней до свадебной церемонии. Мужчина и женщина должны были за этот срок пройти менди, ритуал очищения. Это время жених и невеста проводили в украшении тела, написании взаимных посвящений и любовных стихов, которыми после свадьбы они должны были поделиться друг с другом.

Однако вместо этого Лиет был погружен в постыдные раздумья относительно того, не послужил ли он сам причиной случившегося. Не был ли он когда-то охвачен бешеным желанием увидеть белый бриан? Тогда и он, и Варрик одинаково безумно были влюблены в Фарулу и желали добиться ее руки. Лиет тогда попытался принять свое поражение и проявить великодушие, подавив самолюбие, которое так и не позволило ему забыть, насколько сильно он продолжал желать Фарулу.

Не мои ли тайные желания послужили причиной трагедии?

И вот Фарула скоро станет его законной женой; но это будет союз, основанный на взаимной печали.

«Прости меня, мой единственный друг Варрик». Лиет продолжал праздно сидеть и ждать, когда наступит положенный час и в сиетче начнется брачный церемониал. Он не хотел жениться на Фаруле, во всяком случае, на таких условиях и в таком положении.

Тяжелые занавеси, прикрывавшие вход, с шорохом распахнулись, и в пещеру вошла мать Лиета. Фриет улыбнулась сочувственной и все понимающей улыбкой. Мать принесла с собой фляжку, сшитую из кусков красиво вышитой кожи и промазанную по швам смолой, добытой из пряности. Фриет держала фляжку так, словно это было бесценное сокровище, дар, стоивший всех сокровищ мира.

– Я принесла тебе нечто самое дорогое в подарок по случаю твоей свадьбы.

Лиет очнулся от своих невеселых дум.

– Я никогда прежде не видел этой фляжки.

– Говорят, что когда женщина чувствует, что ее новорожденному сыну предуготована необычная судьба, что он совершит в будущем великие деяния, то она велит повитухам дистиллировать амниотическую жидкость и сохранить ее. Мать может подарить эту воду сыну в день его бракосочетания. – С этими словами она протянула Лиету фляжку. – Храни ее как зеницу ока, Лиет. Это последнее смешение моей и твоей сущности, происшедшее тогда, когда мы с тобой были еще единым телом. Теперь ты соединяешь свою жизнь с другой женщиной. Два соединенных сердца увеличивают свою силу во много раз больше, чем вдвое.

Дрожа от волнения, Лиет принял мягкую кожаную фляжку.

– Это самый большой дар, который я могу преподнести тебе, – сказала Фриет, – в этот важный, но очень трудный для тебя день.

Глядя на мать, Лиет увидел, с каким напряжением она смотрит ему в глаза. Те чувства, которые были написаны на лице сына, напугали мать.

– Нет, мама, ты дала мне жизнь, а это гораздо больший дар.

Когда молодожены предстали перед людьми сиетча, мать Лиета и молодые женщины удалились в специально отведенное место, а старейшие выступили вперед, чтобы представлять молодого жениха. Мальчик Лиетчих, сын Варрика, молча стоял возле своей матери.

Пардот Кинес, который по случаю бракосочетания своего сына прервал свою землеустроительную деятельность, непрерывно улыбался, удивляясь той гордости, которая переполняла его при мысли о женитьбе сына.

Старший Кинес вспомнил свою свадьбу, которая состоялась далекой памятной ночью в дюнах. Как же давно это было: вскоре после его прибытия на Арракис. Он тогда проводил почти все время в отчужденном уединении. Незамужние фрименские девушки, как безумные, кружились по песку в неистовом танце. Слова церемонии произнесла Сайаддина.

Его брак с Фриет оказался довольно удачным. Жена родила ему прекрасного сына, которого он воспитывал как преемника, который, настанет день, продолжит дело его, Пардота, жизни. Кинес улыбнулся Лиету и вдруг вспомнил, что имя Лиет происходит от имени Улиет, а так звали человека, которого Хейнар и старейшины послали убить Пардота Кинеса, сочтя того опасным чужестранцем, смущавшим фрименов своими дикими мечтаниями.

Но убийца осознал величие замыслов Кинеса и, поверив в них, убил себя, бросившись на свой нож. Фримены придавали очень большое значение знамениям и символам, и с тех пор десять миллионов человек – население всех сиетчей – были готовы по первому зову выполнять любые приказания уммы Кинеса. Преобразование Дюны – посадки растений и ограничение площади пустыни – продвигалось вперед необычайно быстрыми темпами.

Пара молодоженов стояла перед собранием народа, и глядя, как Лиет, не скрывая желания, смотрит на невесту, Пардот обеспокоился таким вниманием сына, открытостью его кровоточащего сердца. Старший Кинес очень любил сына, но любил по-особому, как свое продолжение. Пардот Кинес хотел, чтобы Лиет принял мантию планетолога, когда настанет время передать ее преемнику.

В отличие от отца Лиет казался очень уязвимым и подверженным влиянию эмоций. Пардот, например, довольно сильно любил свою жену и был к ней привязан, но все же она, выполняя свои традиционные обязанности, была для него лишь хорошей женой и не более того. Гораздо выше, чем супружеские отношения, Пардот ставил свою важную работу. Старший Кинес был захвачен мечтами и идеями. Он чувствовал страстное желание превратить пустынную планету в зеленый рай. Но именно из-за этого он не мог по-настоящему увлечься другим человеком и раствориться в нем.

Наиб Хейнар сам провел брачную церемонию, потому что Сайаддина была не в состоянии совершить дальнее путешествие через пески. Слушая клятвы, которые молодые приносили друг другу, Пардот вдруг ощутил какую-то свинцовую тяжесть, нависшую над всем происходящим, и испугался за душевное здоровье сына.

Лиет: «Ублаготвори мои глаза, и я ублаготворю твое сердце».

Фарула (в ответ): «Ублаготвори меня своей стопой, и я ублаготворю руки твои».

«Ублаготвори меня в снах, и я ублаготворю тебя наяву».

Фарула закончила ритуальный обмен молитвами: «Ублаготвори меня по своему желанию, и я ублаготворю твои чаяния».

Взяв в свои жилистые ладони руки жениха и невесты, Хейнар соединил их и поднял вверх, чтобы все люди сиетча могли видеть свершившееся бракосочетание.

– Теперь плоть ваша едина в Воде.

Раздался шум, который, нарастая, стал сердечным, счастливым и благословляющим. Фарула и Лиет почувствовали сильное облегчение.