— Я согласилась покинуть замок вовсе не для того, чтобы, словно избалованная девчонка, избежать нежелательного брака, — холодно ответила Элиз. — Я бы хоть завтра вышла за принца Майкла, но не желаю, чтобы моя семья снова разожгла наследственную вражду. Не забывайте, я принадлежу к роду Уиллсов, и, значит, гибель других людей не должна меня шокировать — а также тот факт, что я сама приложила к этому руки, — но я вела уединенную жизнь. Возможно, вас удивят мои слова, но не всех представителей рода Уиллсов учат перерезать глотки врагам, как только им исполняется пять лет.

Алаан отвесил ей короткий поклон:

— Конечно. Приношу свои извинения, леди Элиз. Иногда я забываю, чья вы дочь. — Он вновь поклонился и вскочил в седло.

Они продолжили спуск, и на глазах у Элиз пейзаж начал постепенно меняться. Когда они пересекли небольшой луг, она оглянулась и могла бы поклясться, что гора уже не кажется такой высокой. А где каменная гряда? Неужели ее скрыли деревья?

Когда день начал клониться к вечеру, они выехали из леса на берёг тихого озера. Спешились и напоили лошадей. Элиз с наслаждением растянулась на траве.

— Скажите, что мы остановимся здесь на ночь…

— Вы хотите, чтобы я солгал. — Алаан показал на противоположный берег озера. — Там, среди деревьев, есть небольшая хижина. Ее трудно разглядеть отсюда. Там мы и проведем ночь.

— Под крышей?

— Да, но я не обещаю пуховую перину.

— А как насчет Хафидда и остальных?

— Им тоже не достанется пуховых перин, — улыбнулся Алаан. — Я полагаю, сейчас мы в безопасности, но на всякий случай хочу прибегнуть к последней уловке. Вы умеете плавать?

— Нет.

— Вас не научили резать людям глотки. Вы не умеете плавать. Похоже, ваша семья совершенно не занималась вашим воспитанием.

— Я умею ненавидеть врагов, отец научил меня игре на лютне и пению. У меня прекрасные манеры, и я могу целый день скакать по любой местности. Кроме того, я неплохо стреляю из лука, хотя мне никогда не приходилось целиться в живое существо.

Алаан склонил голову:

— Впечатляющее образование. Если нам немного повезет, плавать не потребуется.

Он зашагал вдоль озера, а потом спустился к самой воде. Возле отмели покачивался на волнах плот. Элиз перевела взгляд с плота на озеро, которое вдруг показалось ей очень глубоким и холодным,

— Нам придется бросить лошадей?

— Вовсе нет. Они поплывут вместе с нами,

— Ничего не выйдет!

— Брисс уже не раз плавал на плотах. Без особого энтузиазма, но и без жалоб. — Алаан посмотрел на серую кобылу Элиз. — Она последует за Бриссом куда угодно, если вдруг не захочет проявить свободолюбие.

— Или мудрость, — проворчала Элиз. Алаан спешился, но Элиз не хотела покидать седло. — Лошади перевернут плот, и я утону!

Алаан посмотрел ей в глаза и улыбнулся, что всякий раз придавало Элиз уверенности в успехе задуманного им плана. Она почувствовала, как смягчается.

— Если мы пойдем ко дну, я вас вытащу, — обещал он. — Клянусь.

— А что будет с Зорькой?

— Лошади умеют плавать, хотя могут об этом не знать. Не беспокойтесь о ней.

Алаан взял шест и слегка оттолкнул плот от берега. Потом осторожно завел на него Брисса. Элиз совсем не понравилось, как закачалось их утлое суденышко, когда копыта жеребца застучали по дереву, однако она соскочила с седла. Зорька тревожно заржала.

Алаан обхватил голову кобылы руками и осторожно потянул ее за собой. Зорька подошла к плоту, но категорически отказалась на него войти. Элиз почувствовала огромное удовлетворение. Однако Алаана было не так-то легко смутить. Он подозвал Брисса, а потом отправил его на дальний конец плота. Зорька метнулась вслед за ним — а оказавшись на плоту, так испугалась, что застыла на месте. Алаан помог Элиз присоединиться ко всей компании и решительно направил неуклюжее суденышко к противоположному берегу.

Они быстро скользили по гладкой поверхности озера, дно стремительно уходило вниз. Элиз заглянула в темно-зеленую воду и вспомнила о высоком карнизе, по которому они еще совсем недавно шли. Если она сейчас свалится в воду, то будет падать очень медленно, погружаясь в черные глубины, пока не окажется на дне. И там навеки заснет.

И все же Элиз почувствовала, что конец будет иным. Она родится вновь — вода даст ей другую жизнь. Элиз подняла глаза и тряхнула головой. Если она переживет сегодняшний день, это будет чудом.

Алаан разжег огонь в очаге, чтобы приготовить ужин. Тонкие восковые свечи мерцали на треснувшей каминной полке, буфете и пыльном столе. Им предстояло переночевать в маленьком каменном доме с большой гостиной и единственной спальней. Грубо оштукатуренные стены давно потеряли первоначальную белизну. Потолочные балки почернели от дыма.

Элиз стояла у двери и смотрела на озеро сквозь деревья — гладкая поверхность застывшего черного стекла. Звезды, луна и опаловые облака придавали небу удивительные оттенки.

— Эта тайная страна прекрасна, — сказала она, не глядя на Алаана.

С озера подул холодный ветер, и Элиз обхватила себя руками.

— Мы уже покинули тайные земли. Вас восхищает Долина Сладкой воды, а завтра к полудню мы проскачем мимо крестьянских полей.

Элиз замерла.

— Долина Сладкой воды находится в пяти днях пути от замка Брэйдон.

— Пять дней потребуется другим.

Она закрыла глаза, вслушиваясь в ночные звуки, вода тихонько плескалась у берега, потрескивал дом, нагреваясь от огня, пылающего в очаге. Интересно, останется ли озеро на месте, когда они утром проснутся.

И вдруг у нее перед глазами возникли образы: человек неподвижно лежит где-то высоко в горах, а его товарищи убегают, спасая свои жизни. Неужели его свалил камень, сброшенный ею? Она убила человека, чтобы избежать брака с принцем Майклом?

Элиз вспомнила слова Алаана: тысячи погибнут в сражениях, если наследственная вражда возобновится…

Мэнвин был прав, будь он проклят.

Детство закончилось , сказал он.

Получалось, что она сумела сбежать от дяди, но не от его приговора. Детство действительно закончилось. Элиз больше не ребенок, и если не будет принимать решения самостоятельно, другие сделают это за нее. Она должна сама писать свою историю, в противном случае у нее будет плохой конец: нежелательный брак, одинокая жизнь в доме Иннес, сломленный, вечно печальный муж. Нет, она выберет другой путь.

Легкая рука опустилась на ее плечо и шею, Элиз вздрогнула.

— Моя благодарность имеет пределы, Алаан, — резко сказала Элиз, стараясь дышать ровно. — Не стоит ею злоупотреблять.

— Никогда не следует упускать свой шанс, — негромко ответил Алаан, и звук его уверенного голоса вновь заставил Элиз вздрогнуть.

Рука осталась на месте, Элиз не шевелилась — и тогда Алаан начал осторожно гладить ее шею. Элиз не открывала глаз. Казалось, все ее существо сосредоточено на прикосновениях Алаана. Она слегка отклонилась назад и прижалась спиной к его груди. Левая рука Алаана легла на талию Элиз, и она почувствовала тепло его пальцев. Он мягко отвел в сторону ее волосы и коснулся губами затылка Элиз. Ей ужасно хотелось погрузиться в накатившую волну удовольствия.

Однако она решительно сделала шаг вперед и оказалась на террасе, рядом с ней возникла темная тень Алаана. Интересно, сколько ей потребуется оставаться на террасе, чтобы он все понял, и как сильно она потом будет жалеть о своем решении?

Утром отряд спустился вниз — все, кому удалось уцелеть. Они провели ночь в лощине, не в силах найти тропу, по которой ушел уист Хафидда. Наступившее утро ничего не изменило. Если только Элиз и ее похититель не сумели каким-то образом взобраться вверх по отвесным стенам, прихватив с собой лошадей, им просто было некуда деться. Однако никаких следов найти не удалось.

Для принца Майкла обратный путь вдоль карниза получился не менее устрашающим — в некотором смысле даже более неприятным. Теперь он, как и его спутники, знал, что произойдет, если лошади испугаются. Страх застыл на всех лицах.