И тут я его понимаю. Непохоже, чтобы Олег Викторович врал. Да и не такой он человек.

Тогда вопрос… Кто такой этот Заболотский и какого черта ему от меня нужно? Очевидно, Глеб знает, о ком идет речь. В том-то и проблема…

Однако я не теряю надежды! Если я правильно поняла бормотание Вити, Глеб потребовал на ковер еще и информатора, что прислал «разоблачающее» меня сообщение. Посмотрим, что он за фрукт.

Проводив доктора, Глеб будто сквозь землю провалился. Хотя я точно слышала, как хлопнула входная дверь, пока завтракала в кухне бульончиком, чтобы не пить горсть витаминов на голодный желудок.

Наверно, оно пока и к лучшему. Активных подвижек в моем расследовании нет, а значит, и говорить нам с Глебом — в положительном ключе — пока не о чем. Я терпеливая. Уж что-что, а выдержки мне не занимать. В конце концов, я почти целый год готовилась к первой встрече с Глебом. Подожду еще немного, пока все вскроется.

Вывесив белье, иду в гостиную, чтобы оценить масштабы учиненного мной вчера беспорядка. Выхожу в центр зала и пытаюсь разглядеть в потолке дыру от пули. Хорошо, хоть в эти навороченные витиеватые лампы не угодила. Они стопудово стоят целое состояние.

Блин. Чем ее замазать-то? Так, думай, Аня, думай. Потолочек белый, значит, дополнительных колеров добывать не придется. Уже легче.

Из относительно быстрых вариантов на ум приходят только идиотские. Раздобыть лист бумаги и, вырезав кусочек по форме «ущерба», аккуратненько залепить дыру.

Ну, допустим. А на что лепить? Если бумагу я найду, то без помощи Глеба мне вряд ли удастся раздобыть клей-карандашик, чтобы удобненько прилепить свою «поделку».

Закатываю глаза, заставляя свой мозг генерировать идеи.

О! Придумала. Мука! Можно ведь клейстер сварить, вот и будет мне клей!

Понимаю, насколько абсурден мой план, потому решаю для начала отыскать стремянку. В конце концов, до потолка еще как-то добраться надо. Выхожу в коридор и уверенно направляюсь к самой дальней двери, притаившейся в глубине дома.

Я-то изучила пространство на ощупь, но есть тут одно место, куда я не рискнула идти, будучи слепой, потому что, открыв дверь, едва не свалилась с лестницы. Очевидно, тут есть цокольный этаж. А там, наверняка, и какая-нибудь кладовая.

Войдя в ту самую «неизведанную» дверь, спускаюсь по лестнице, на ходу отмечая расточительно горящий кругом свет. Оказавшись в коридоре подземного этажа, нахожу еще несколько неизведанных дверей. Вот так раздолье любопытному созданию вроде меня.

Открываю первую попавшуюся и замираю.

А вот и Глеб…

Невольно облизываю губы, наблюдая за поблескивающей потом спиной. Мышцы лениво перекатываются под бронзовой кожей, вводя меня в какой-то возбуждающий транс. Страшно представить, какая мощь таится в этом теле. Каждый раз, когда он стискивает меня в объятиях, явно не делает этого и вполсилы. Иначе попросту раздавил бы. Ох, как же я сейчас не против, чтобы он меня придавил…

Интересно, он от природы такой смуглый? Когда ему загорать-то, если он только из больницы?

Анна Васильевна! Твою ж мать. Как не стыдно? Хотя чего стыдного? Между прочим, муж законный!

Вздергиваю подбородок, отбрасывая стеснение. Однако подойти я сейчас не решусь. Ему явно не помешает побыть одному.

Замечаю зеркальную стену. В ней отражается Глеб, и я понимаю, что не смогу уйти. Просто ноги не послушаются. Разве ж можно сбежать от такого зрелища? Мои любимые руки, сжимая кусок железа, напрягаются, сгибаясь. А затем вновь разгибаются. Туда… Сюда… И эти вены крупные… Как бы не лопнули от напряжения.

И я. О боже, я сейчас просто взорвусь.

Прикрываю глаза, собираясь с силами, чтобы уйти. Все ясно! Это тренажерный зал. Тут точно нет того, что я ищу. Ну, в смысле…

Точно. Нет стремянки.

Открываю глаза и рвано выдыхаю, ловя на себе горящий взгляд исподлобья. Ну вот. Все же попалась. Чувствую себя как малолетка, что решила подглядеть за старшеклассниками в раздевалке.

— Ты по делу пришла или просто посмотреть? — тихо спрашивает Глеб, наконец опуская взгляд.

— Посмотреть. — Ой, дура! Тру лоб, заставляя голову включиться в диалог не только ртом. — В смысле, по делу… Но не к вам. Я это…

Глеб усмехается, опуская гантели на пол. Двигается по обитой кожей лавке и ложится под штангу, на которой по меньшей мере шесть блинов. При виде этой тяжести в сознании моментально всплывают недавние полуобмороки Глеба, и мозг начинает работать в аварийном режиме.

— А ну стоять! — бросаю я, не успев толком обдумать сказанное. — Даже не смейте, Глеб Виталич!

Глеб замирает, успев вцепиться в штангу руками. Поворачивается так, чтобы бросить в мою сторону выразительный взгляд, мол, обнаглела тут команды раздавать. А я может, и обнаглела, но позволить ему подобное просто не имею права!

Он хмыкает и напрягает руки, сталкивая громоздкую железяку с упоров. С замиранием сердца смотрю, как Глеб без труда отжимает от себя штангу. Вот блин, это слишком…

Так, не о том, Анна!

Подхожу ближе и становлюсь у его ног. Не знаю, может, он привык приводить мысли в порядок подобным способом, но такой ценой мне это не надо.

— Завязывай! — велю я, догадываясь, что он не послушается.

Как и ожидалось, Глеб даже глазом не повел. Ну ладно-ладно. Не хочешь по-хорошему… Осматриваюсь, разыскивая то, что сможет помочь его остановить. Можно было бы, конечно, приложить его гантелей, но это не наши методы.

О, нашла!

Отхожу к дальней стене. Демонстративно поднимаю со стула часы и нагло ухмыляюсь, заметив, что мои действия таки привлекают внимание зрителя.

— Что ты делаешь? — тяжело дыша, говорит Глеб.

Застегиваю на руке ремешок.

— Ну как же, — пожимаю плечами. — Я ведь информатор. Меня хлебом не корми, дай кому-нибудь инфу слить.

Глеб «паркует» свою ношу и приподнимается на локтях на своей узкой скамье, заинтересованно разглядывая меня. Я быстро нажимаю кнопочки на маленьком экранчике. Тишину ожидания разрезает первый длинный гудок, и Глеб моментально вскакивает на ноги.

— Кому ты…

— Да, Глеб, — отзывается вызванный мною контакт.

— Здравствуйте, Валерий Александрович… — Пячусь к стене, когда Глеб начинает приближаться, словно хищник, обнаруживший свою жертву. — Эт-то Аня…

— Что-то с Глебом? — взволнованно прерывает меня голос из динамика.

— Да. Немного, — тараторю я, поднимая руку над головой, когда Глеб оказывается совсем близко. — Он не соблюдает ваш наказ. Вот железо принялся тягать. А меня не слу…

Не успеваю закончить, потому что Глеб вдруг закрывает мой рот поцелуем, и я моментально забываю, о чем только что говорила. Тело плавится от его прикосновений, и от удовольствия поджимаются пальцы ног.

В волосах запутывается огромная ладонь, словно оберегая мой затылок от очередной травмы, а в следующую секунду меня припирает к стене мощным телом.

— Анна? — слышится из динамика с моего запястья, прижатого сильной рукой к холодному зеркалу. — Вы еще здесь? Я сейчас же приеду и насую этому…

Поцелуй прерывается так же резко, как и начался. И я невольно охаю.

— Я в порядке, дружище, — с деланым спокойствием отзывается Глеб, не отрывая от меня горящего взгляда. — Не надо никуда приезжать. Анюта шутит.

Глеб смотрит так, словно хочет меня съесть. И это его «Анюта»…

— Не заливай только, — ворчит голос из динамика. — Будто я тебя не знаю! Зарылся в свои думы и пошел мозг отключать в качалку. Благо у Ани твоей, в отличие от тебя, котелок варит исправно! Ну ничего, я тебе так вправлю! Поедешь у меня в санаторий…

— Все-все, мам, угомонись, — усмехается Глеб. — Больше не буду.

Он сбрасывает звонок, но не спешит меня отпускать. А я уже совсем захмелела от близости его тела. Натруженного, влажного от пота, огромного тела.

— Что ты вьешься, Ань? — грубо усмехается Глеб у моего уха, по-хозяйски сминая мои губы шершавым пальцем.