— Глеб, мне показалось или в комнате что-то упало? — непонимающе спрашивает она. — Я слышала какие-то хлопки. Это ты там буянишь?

— Отчасти, — коротко отвечаю я, сгребая обнаженную после душа девушку в охапку. — Анюта. Радость моя… Любимая.

Осыпаю поцелуями ее макушку, на ходу пытаясь продумать план спасения. Да и… как теперь с ней объясняться? Похоже, за шумом воды она толком и понять не успела, что происходит, приняв выстрелы за «какие-то хлопки». Может, оно и к лучшему?

— Да что это с тобой с утра пораньше? — встревоженно спрашивает она, как всегда чутко подмечая любое мое состояние.

И как я теперь буду оправдывать валяющееся посреди нашей спальни тело? Нет, я уверен, что ублюдок все еще жив. Но его внешний вид оставляет желать лучшего. Ане точно не понравится.

Она отстраняет меня за плечи и заглядывает в глаза.

— Они приезжали, да? — проницательно говорит она. — Ты говорил с информатором? Что он сказал?

— Это больше не имеет значения. Сейчас у нас проблема посерьезней. — Я оглядываю ванную. — Где твоя одежда?

— В к-комнате, — неуверенно отзывается Аня.

Стягиваю с себя рубашку и упаковываю в нее Анюту.

— Глеб, да объясни толком, что случилось? — требует она, послушно поддаваясь моим рукам.

Не успеваю ничего сказать, потому что слышу, что за дверью начинают бубнить голоса:

— Не понял! — восклицает незнакомый. — Головастик, ты хера разлегся?

Я зажимаю Ане рот на случай, если она еще не распознала угрозу, и прижимаю к себе.

— Хил, он живой вообще? — вторит второй голос.

— По ходу, Золотов его вырубил, — встревает голос Коли. — Не думаю, что он все еще в доме. Сбежал, скорее всего. Надо снаружи искать.

А Колян красавчик. Пытается их из дома вывести. Вопрос только в том, понял ли он, что мы все еще здесь? Хочет помочь или считает, что мы и правда успели сбежать и решил нам на хвост присесть?

— Чучело это оттащить в машину. И дело доделать! Заболотский сказал: если с Золотовым не разберемся, живыми можем не возвращаться.

— Эх, лошара Головастик! Не справился телку пристрелить. Больше понтов!

Выпускаю Аню из объятий и направляюсь к двери, но, осознав, что происходит, Невеличка ловит меня, буквально повиснув на шее.

— Нет, Глеб, — истерично выдыхает она в мое ухо. — Пусть уходят!

Осторожно отцепляю от себя Аню и поворачиваюсь к ней.

— Я не могу это так оставить, — шепчу, поглаживая пальцами ее лицо. — Никто не смеет пробираться в дом Золотова. Я должен объяснить это им предметно! Пообещай, что подождешь меня здесь. И ничего не бойся. Я никому не позволю войти и навредить вам!

— Да я не за себя боюсь, Глеб! — Слезы брызгают из ее глаз. — Неужели ты до сих пор не понял? Мне без тебя жизни нет! Не хочу, чтобы ты пострадал! Я не вынесу этого еще раз!

— Тише-тише, любимая. — Провожу большим пальцем по ее влажным от слез губам. — Не плачь. Я ни за что вас не оставлю. Их всего двое…

— Трое как минимум! — спорит она.

— Третий — свой. Так что я там буду не один, — успокаиваю ее, хотя сам все еще не знаю, стоит ли доверять Коляну.

Понимаю, что не отпустит. По глазам вижу, что не согласна. Боится. За меня. За что мне это? За что такое счастье? Всецелое доверие? Терпение моего отнюдь не ангельского характера? Должно быть, я в прошлой жизни мир спас. И она мне в награду.

Только я не ценил совсем. Таким дураком был! Надо было сразу сердце слушать, а не трепать ей душу своими обвинениями! И ведь простит… Я даже не сомневаюсь. Она ведь будто мой личный ангел. Своей любовью лечит. Заботится о чудовище. Как можно было в ней усомниться?

Кажется, я уже давно понял, что ошибся. Но этот выстрел в подушку разбил последние сомнения. Они не стали бы убивать своего человека. Заболотский людей не напасется, если после каждого дела будет по информатору выносить.

Может, конечно, они решили от нее избавиться, потому что она отказалась сотрудничать и переметнулась-таки на мою сторону. Но инфа относительно строителей у него свежая. Ане не было смысла палить им способ проникнуть в дом, ведь тогда она и саму себя под удар подставила бы.

Так что, несмотря на все россказни Коли и на то, что ни одной зацепки в пользу Ани фактически так и не нашлось… она не информатор. Заболотский сам помог мне это понять.

Однако сейчас это уже неважно. Даже приставь Аня сейчас мне ствол к виску, доказывая, что предала… Я бы не перестал любить ее.

Убедив Аню в том, что вот-вот подоспеет охрана, я наконец получаю неуверенное добро на выход из ванной. Кстати, эти оболтусы что-то задерживаются. Должно быть, уже крутят ребят снаружи.

Выскакиваю за дверь и упираю ствол в татуированный затылок.

— Не меня ищете, ребятки? — выплевываю я, опуская ладонь на плечо застывшего мужика.

Второй пацан, который нависает над распластавшимся на полу Головастиком, реагирует не слишком резко. Однако все же реагирует: поднимает руку, направляя на меня пистолет.

— Золотов, сука! Опять шухеришься? — Взгляд нервно бегает от его кореша ко мне и обратно.

Боится, значит. Это хорошо, но вполне ожидаемо. Не каждый может кидать Золотову в лицо такие смелые заявления. Как уж тут не испугаться?

— Как же, — усмехаюсь я, равнодушно пожав плечами. — Вот он я! Кента вашего баиньки уложил и отлить отлучился. Сейчас еще вас к нему же определю и пойду завтракать, пока мои ребята будут вас в братскую могилу упаковывать. А то вы нерасторопные какие-то. Вы хоть в курсе, как правильно выбираться из гроба, если вас заживо закопали?

Колян продолжает стоять неподвижно, вроде и не при делах. Ну не против — уже хорошо! Для него в первую очередь…

— Слишком много понтов, Золотов, — кидает парень со стволом, очевидно, собрав всю свою наглую браваду. — Ты один. Нас семеро. Значит, ты выстрелишь раз, а в тебе уже будет семь дыр.

Голос звучит не слишком уверенно, а потому от этого мне только смешно становится.

— Ты вообще в школе, что ли, не учился? Как-то херово у тебя с математикой, — смеюсь я и киваю на лежащего без сознания Головастика. — Минус один.

Воспользовавшись тем, что пацан повелся на уловку и глянул на своего собрата по несчастью, быстро отвожу ствол от татуированного затылка и стреляю по коленям умника:

— Еще минус половина! — комментирую я.

Взвыв, пацан оседает на пол и бездумно стреляет. Дергаю на себя этого татуированного, прикрывая дверь в ванную и догадываясь, что моя девочка сейчас стоит сразу позади нее. Чувствую, как чужое плечо под моей ладонью резко проваливается, и понимаю, что умник таки попал в Хила. Вот дебил.

— Ну вот ты мне уже и сам помогаешь! — выдаю я, подаваясь вперед и одним резким движением выбивая из рук постанывающего умника пистолет. — Еще минус один. Итого — сколько?

— Нас все еще больше! — шипит он.

— Не на того нарвался, сосунок! — рычу я, видя, что он не собирается угомониться.

— Шухер!!! — раздается вопль из коридора. А следом за ним слышится выстрел.

— Ну, вот и еще минус один, — пожимаю я плечами, однако глаз от Коли не отвожу на случай, если он все еще не определился, на чьей он стороне.

Дверь в комнату отворяется, и на пороге появляются мои парни в форме во главе с Витьком.

— И за что я вам деньги плачу? — усмехаюсь я. — Все приходится делать самому. Всех выживших сюда. Быстро! Пора поговорить по душам.

Уже через минуту на ковер в Аниной комнате высаживают на колени в рядок троих связанных парней. Остальные валяются ладненькой кучкой под шкафом. Маякую Коле, чтобы тоже не стеснялся и присаживался рядом с братвой.

Витя кидает на меня вопросительный взгляд, а Колян, по ходу, понял правила игры.

— Значит, так, — начинаю я, — запоминаем, потому что записать у вас возможности нет. И потом рассказываем другим, если удастся-таки выбраться. Первое: в дом Золотова можно приходить только по приглашению самого Золотова! Ясно?