— О да! — воскликнула Эспер, слегка прищурившись. — Кое-что случилось… И теперь мне нужны ответы.

— Ответы? — напрягся Ник, прикрыв глаза. Что же такое он позабыл?

Эспер вытащила из кармана старое кольцо с большим прозрачным камнем и демонстративно надела себе на указательный палец.

— Что это? — спросил Николас, разглядывая украшение, тускло поблескивающее в полутьме кабинета.

— Магический детектор лжи, — улыбнулась Эспер. — Я решила… немного нечестно, что я сказала все прямо, после случая с единорогом, а ты нет. Значит, нужно восстановить справедливость.

Во рту у Николаса внезапно пересохло от нехорошего предчувствия.

— В этом нет необходимости, — с деланным спокойствием ответил он, скрестив на груди руки. Девушка пристально смотрела ему в глаза, теребя прядь волос. — Мы же доверяем друг другу?..

— Разве? — Эспер присела на краешек директорского стола и изящно наклонилась. — Разве, Ник?

В мыслях промелькнула сотня предположений. Одно хуже другого. Он не помнил, что именно заставило ее догадаться. Но она знала о его чувствах. Николас видел интерес в ее глазах.

— Иди спать, Эспер. Я устал, поговорим завтра…

— А завтра что-то изменится? — мило улыбнулась ведьма, наклонив голову. — Я сегодня была честна с тобой. А ты? Просто не скрывай ничего, и я уйду.

Дыхание перехватило. Ник почувствовал, что его почти прижали к стенке. Ладони похолодели. Нужно как-то избежать этого разговора. Вариант немедленного исчезновения дьяволицы из кабинета, с директорского стола и из каждой его мысли Ника полностью устраивал.

— Я честен с тобой, — ответил он, отчаянно выдумывая любой повод скорей закончить компрометирующий диалог.

Чертов камень на кольце вдруг заблестел красным. Ох, как ему захотелось схватить Эспер за руку, стащить проклятое украшение и выкинуть куда подальше, а противную девчонку выставить за дверь.

— Лжец! — почти с радостью воскликнула Эспер, театрально поиграв пальчиками.

Ник почувствовал, что пропал.

Какие же все-таки нежные существа, эти мужчины. Могут часами рубиться в кровь, не зная усталости, но заставь их сознаться в собственных чувствах, как с них сойдет семь потов. Кто бы ни выдумал идею, что миром правит их племя, он был сумасшедшим.

(Ли Виксен "Имя для Лис").

— Скажи мне правду, — продолжала настаивать Эспер.

— Я не скрываю ничего, о чем тебе бы стоило знать, — немного взяв себя в руки, спокойно произнес Николас. — И я не обязан участвовать в этом допросе. Идите спать, Эсперанса!

— О! Решили называть меня полным именем, доктор Хотман? Жестоко. Но вы забыли, что я весьма мстительная натура, а значит, не уйду, — дерзко улыбнулась Эспер и, одернув короткую юбку, села в кресло напротив, изящно положив одну ногу на другую. — Не хочу проспать самое интересное, — рассмеялась она.

Ракурс, поза, движения… Она будто четко знала, как полностью завладеть его вниманием. Николас силком заставил себя отвести взгляд от коленок девушки. Внутри вскипело раздражение, вперемешку с ненавистью и бессилием из-за собственных желаний.

— Тогда я выпровожу тебя отсюда, — произнес Николас сквозь зубы, поднимаясь из-за стола.

— Попробуй! — засмеялась Эспер и сделала быстрый взмах руками. Ник отлетел обратно в свое кресло, которое проехало и ударилось спинкой о стену. Предплечья будто бы прилипли к подлокотникам. — Всегда забавно, когда ты забываешь про мою магию, начиная размахивать своей директорской визиткой.

— Что ты себе позволяешь, Эспер? — прорычал он, безуспешно пытаясь встать. — Это нечестно!

— О, ты всегда это повторяешь. Пора уже привыкнуть! А я лишь восстанавливаю справедливость, — немного хищно улыбнулась она, пересев на краешек стола. Юбка вновь задралась, а Ник про себя чертыхнулся. — Просто ответь… Что ты ко мне чувствуешь? — Вопрос ошпарил, словно бурлящий кипяток.

Дьявол! Он пропал. Эспер не сводила с него своих красивых глаз, а он просто не в силах был выговорить ни слова. Она знала о его чувствах, но зачем-то решила помучить, поэтому он молчал, изо всех сил сжимая челюсти.

— Ты не подумай, Ник, — протянула Эспер и медленно провела кончиком пальца по влажным губам. — Мне приятно послушать тишину в твоей компании, но не ты ли нас учил, что жизненное время стоит беречь? — Он упорно отводил взгляд и специально смотрел то в окно, то на пол, только не на нее — причину его проклятья. — Разве это так сложно? — спросила она, слезая со стола, а затем обошла кабинет по кругу и встала прямо перед Ником.

— Не в этом дело, Эспер, — откинув голову и прикрыв глаза, ответил он. Черт! Как же он ненавидел себя в эту секунду. — Пожалуйста, просто уйди, — произнес почти жалобно. — И мы забудем о том, что произошло!

— Не думала, что для того, чтобы быть честным, тебе нужен дополнительный стимул. — Эспер вдруг широко улыбнулась и стянула с себя кофту, оставшись перед ним в одном лифчике. Ее полная грудь, обрамленная черным кружевом, выглядела особенно шикарно. От ее вида у Ника перехватило дыхание, и он тут же закрыл глаза. В брюках стало непривычно тесно.

— Черт, Нэро! Подумай, что ты творишь! Боже!

— О, доктор Хотман! — язвительно пропела Эспер. — Ты ведь атеист, как и я. Давай обойдемся без религии. Итак, если ты не ответишь на вопрос, я сниму и остальное, — прошептала она.

Несносная шантажистка! Теплое дыхание, будто огонь, опалило его шею, а от ее близости по его спине пробежал морозный холодок, сердце застучало быстрее.

— Одевайся и сейчас же проваливай! — сквозь зубы прошипел Ник, яростно браня тот день, когда она появилась в его жизни. — Хочешь лишить меня работы? Вдруг кто-то зайдет!

— Никто не зайдет, — отмахнулась Эспер и чему-то рассмеялась. — Вся комната укрыта моим заклинанием, и уже полночь. Я жду…

Чертовка!

— Такими методами ты от меня ничего не добьешься, — упрямо прорычал Николас в ответ.

— Я попробую, раз ты сам напрашиваешься, — вновь на ухо прошептала Эспер, легонько прикусив его мочку. Затем он услышал будоражащий звук расстегиваемой молнии и шелестящие звуки, будто на пол что-то упало. Видимо, остальная одежда. Проклятье! Если бы он мог, то отключил бы свое бурное воображение, во всех деталях нарисовавшее ее живой соблазнительный образ.

— Не забывай о моей магии, Ник, — томно произнесла Эспер, прижавшись лицом к небритой щеке, и ласково стиснула пальцами его плечи. — Я могу использовать ее и заставить тебя все рассказать.

— Это подло, — обреченно прошептал он в ответ. Ее голос, ее запах, ее близость до потери пульса кружили голову.

— Не-е-ет… Подло скрывать от меня правду! — Николас почувствовал теплые ладони, а потом ощутил ее на своих коленях. Тело бурно отреагировало. Еще чуть-чуть — и она почувствует его эрекцию.

— Уходи, прошу. — Он уже почти сходил с ума, изо всех сил сжимая подлокотники кресла. Как утопающий цеплялся за ломкую соломинку морали.

— Я люблю тебя, — дрожащим голосом прошептала Эспер, а в следующее мгновение он ощутил влагу и вкус ее губ. Поцелуй. Легкий, почти невесомый. Такой долгожданный, но и столь же ядовитый. Она прильнула к нему всем телом и вновь прошептала: — Я люблю тебя…

— Ты ошибаешься… Ты ничего не знаешь об этом чувстве, — только и смог выговорить Николас, наконец открыв глаза. Сердце бешено стучало в груди. Друг от друга их тела отделяла лишь пара миллиметров тонкой ткани. Он ощущал жар, исходящий от ее кожи, и дурманящий аромат ее тела. — Мы не можем быть вместе…

— К черту правила, Ник! — яростно воскликнула Эспер. Никогда он еще не видел ее так близко: каждую длинную ресничку… Щеки покрывал румянец, идеальной формы губы приоткрыты. — Ты ведь чувствуешь то же самое! Я не ошиблась?.. Скажи мне, что я не ошиблась!.. — В краешках ее глаз появились капельки слез. Николас не мог отвести от них взгляд.

Нет. Сейчас не время тайн…

— Я люблю тебя, Эспер, но… — Чертово кольцо на пальце ослепительно полыхнуло синим. — Я испорчу тебе жизнь!