— Вижу, ты не торопился подниматься, Хотман? — донесся до них голос Ренато. Оборотень сидел, развалившись на кресле перед пустым, холодным камином, и даже не повернулся. — По-прежнему боишься меня?

— Пришлось несколько раз подумать, стоит ли приносить сюда клинок, — спокойно ответил Николас, не поддавшись на провокацию.

С соседнего кресла вскочила Джесс и благодаря вампирской скорости в следующий миг оказалась напротив них.

— Эспер! Почему ты здесь? — с ужасом воскликнула она. — Мы тебя не ждали. — Ренато резко поднялся с кресла и впился глазами в свою дочь, а затем медленно перевел взгляд на Ника, отчего он сильнее сжал руку любимой, но глаз не отвел.

— Ты должна быть сейчас в Неаполе, — полушепотом и с какой-то толикой досады высказался Ренато. Резко отвернувшись, он сделал несколько быстрых шагов к окну и застыл, глядя на сад.

Совершенно не такой реакции ожидал Николас от оборотня старой закалки. Это настораживало. Почему он испуган, а не зол… и ни капли не рад встрече с дочерью? Во что они, черт побери, ввязались?

Воцарилось неловкое напряженное молчание. Раз… Два… Три. Секунды душной тишины повисали в воздухе раскаленными частичками пепла. Первым жалящее безмолвие не выдержал МакСойл.

— Пойду, прикажу подать обед на шестерых, — сообщил вампир, глухо прокашлявшись. — Будьте, как дома. Я мигом, — и пулей исчез из комнаты.

В поисках ответов Николас непроизвольно повернулся к Джессике. Постепенно выражение ее лица изменилось, беспокойство перетекло в краткую задумчивость, а затем его бывшая жена медленно перевела взгляд с Эспер на него. В глубине глаз отразилось смятение, изумление и куча возникших вопросов. Как Ангус и предвещал, она наконец почувствовала. Догадалась. Осталось только суметь пережить несколько дней осуждения, пока Джесс будет переваривать шокирующие новости.

— Я приехала сегодня утром, — наконец решилась ответить Эспер. — К Нику…

— Как это понимать? — почти прошипела Джесс. — Вы… Вы?..

— Мы вместе с прошлого года. С тех пор, как приехали из Афин, и планируем быть вместе и дальше, — ровно ответил Ник и вновь пытливо взглянул на Ренато. Нэро молчал и даже не пошевелился. Пугающе странно, черт возьми!

— Мне жаль, Джесс, что я скрывала от тебя! — воскликнула Эспер. — Осенью я переезжаю обратно в Солинари.

— Я не верю своим ушам! — тонкие брови Джессики взлетели вверх, а на виске забилась синяя венка. — Как вы?.. Почему?.. И ты, Николас! Я… Я… — она задыхалась и просто не смогла найти слов, а потом быстро переместилась к окну. — Ренато! Ты ничего им не скажешь?!

Оборотень промолчал, что еще больше удивило Ника, тело которого напряглось, а нервы натянулись, словно струны, ведь он по-настоящему настроился защищаться. Ренато Нэро никогда не славился терпением, а Ник совершенно не желал быть последней строчкой в длинном списке его жертв.

— Так ты знал?! — яркие эмоции Джесс расходились, казалось, почти осязаемыми волнами по комнате.

— А почему, как ты думаешь, твой бывший, который всегда ненавидел оборотней и вампиров, внезапно стал одним из нас? — холодно процедил Ренато, продолжая смотреть в окно, а Ник непроизвольно выдохнул. Значит Нэро давно знал. И ничего не сделал.

— Он…

— Думаешь, просто спасал свою шкуру? Думаешь, счастливое совпадение, что в его венах текла ее кровь, когда его убили? Удивительно, что ты поверила в эту милую сказочку, котенок Джесс! Я приказал Эспер забыть его и держаться подальше. Угрожал расправой Хотману, и даже увез ее в Неаполь. Но моя дочь сама поделилась с ним собственной кровью, а он по своей воле принял проклятие. Все решилось еще до моего воскрешения, а большее оставалось лишь вопросом времени. Год, десять лет или тридцать? Я знал, что так или иначе…

— Не нужно драматизировать, папа, — вспылила вдруг Эспер. — Не забывай, что благодаря его сделке Кверакор вернул тебе жизнь!

— Жизнь… — Ренато вдруг вздрогнул и нервно повел плечом, а затем опустил голову. Джессика будто бы стала бледнее и старательно отводила взгляд. Ник не мог не заметить резкую перемену в их настроении, и задался вопросом: в чем же причина?

— Зачем вам понадобился клинок Баланара? — спросил он, решив перевести разговор в иное русло.

С их личной тайной решительно покончено, и теперь пора выяснять, что за черти скрываются в чужой табакерке, острый ключ от которой лежит у него во внутреннем кармане, прямо рядом с сердцем.

Неприкаянный. Слишком устал творить зло. Это действительно сложно. И зло уже надоело, и к свету невозможно вернуться. Он никогда не забудет своих грехов.

(Анна Джейн "Поклонник").

Внезапно дверь шумно распахнулась и в проеме показалась спина МакСойла, везущего за собой тележку, на которой стоял поднос с кастрюлей. Николас невольно задумался: какого дьявола вампиру понадобилось возиться с едой? За все время их знакомства он ни разу не видел Ангуса даже вблизи кухни. Максимум, смахивающим пыль с бесчисленных бутылок вина в своем погребе. Испробовать шедевр его новоприобретенного кулинарного мастерства — последнее, чего бы ему сейчас хотелось.

— Ты решил использовать нас, как бесплатных дегустаторов для своего варева? — поинтересовался Ник, приподнимая крышку с огромной вычурной серебряной кастрюли в форме гуся, лежащего лапками кверху. — Лучшего времени не нашел?!

В нос ударил аромат жаркого. Нормального, обычного тушеного с овощами мяса, но, черт! Вряд ли ему кусок в горло залезет, когда он сядет за стол рядом с Ренато, да и собрались они здесь, судя по всему, только из-за проклятого клинка.

— Готовил не я. И знай, впредь ты и крошки хлеба от меня не получишь! — оскорбленно процедил Ангус, карикатурно приложив руку к груди и закатив глаза.

— Прости, мон ами, но я все равно откажусь, — криво усмехнулся Ник, а потом смутно припомнил, что вампир пробормотал перед своим исчезновением. — Стоп, я не ослышался? Ты сказал, что обед на шестерых? Нас пятеро вместе с тобой, кто шестой?

Внезапно свет в комнате мигнул, лампочки в огромной люстре громко затрещали и замерцали, заставив всех собравшихся в комнате нервно подскочить на месте.

— Я уж было подумал, что вы обо мне и не вспомните, — воскликнул Кверакор, вдруг материализовавшись из пустоты. — Простите, мое появление — выглядит таким клише. Но что имеем, как говорится! Не знал, как еще добраться быстрее, — некромант занял самое большое кресло, расправив лацканы своего вычурного камзола, (на этот раз нового и чистого, явно сшитого на заказ), и, закинув ногу на ногу, невозмутимо продолжил: — Я чувствую, что клинок Баланара больше не скрыт чарами Солинари и сейчас находится в этой комнате. Кто из вас, глупцов, притащил его сюда и с какой целью?

Николас обратил внимание, что Кверакор теперь выглядит намного лучше, чем когда они впервые встретились. Лицо темного существа больше не походило на уродливую гротескную маску, теперь он выглядел как обычный человек, хоть и смертельно больной: тускло-серая кожа, впалые глаза, потрескавшиеся губы, только глаза горели голодными живыми огоньками.

— О, передо мной знаменитый Кверакор! — Ангус театрально раскланялся, заставив Ника помолиться про себя, чтобы некромант не почуял сарказма, иначе… Неизвестно, что будет, а проверять на своей шкуре он крайне не хотел. — Добро пожаловать в мое поместье. Если коротко, я — Ангус МакСойл, а это знакомые вам Ренато Нэро и Николас Хотман, мисс Джессика Кэнделберн, его невеста, а это Эсперанса — его дочь от первого, кхм, брака. А теперь, когда все мы познакомились, прошу к столу. Обсудим, так сказать, в приятной обстановке цель вашего визита.

— Право, не стоило так стараться, — сухие губы Кверакора растянулись в кривой ухмылке, тонкие пальцы выстукивали по подлокотникам кресла ритм неизвестной мелодии. — Пища… какой бы потрясающей она не оказалась, увы, не способна меня насытить. Быть нежитью, хоть и привилегия для избранных, знаете ли, но имеет свои недостатки, не правда ли, сеньор Нэро?