Очень нравилась полковнику такая стратегия, когда решение какой-либо задачи происходит, не разглашая и не афишируя собственной вовлечённости. Продвижение собственных интересов происходит посредством или за счёт третьих лиц, и это обеспечивает «алиби» и сохранение доброго имени японской разведки за счёт других людей или с помощью сложившейся обстановки.

Ещё одна стратагема нравилась Акаси, которая называлась «Увести овцу лёгкой рукой».

– Даже малейшую слабость непременно нужно использовать. Даже малейшую выгоду ни в коем случае нельзя упускать. Маленькая слабость противника – это маленькое преимущество у меня, – с улыбкой на лице тихо произнёс Мотодзиро, после чего вновь погрузился в воспоминания.

С началом русско-японской войны полковник Акаси занял скромный пост военного атташе в Швеции, причём официальное японское дипломатическое представительство в этой стране было создано в момент его приезда туда. На настоящий момент он являлся высшим по рангу, хотя и неофициальным представителем японских вооруженных сил в континентальных странах Старого Света.

Его заместитель майор Нагао Цунэкити исполнял рутинные военно-дипломатические обязанности, а сам Акаси целиком сосредоточился на организации подрывных операций против России и сборе военной информации о ней. И вот тут на него как из рога изобилия посыпались неприятности.

Сначала был арестован ротмистр Ивков, а вслед за ним Балог де Галанта со всей своей сетью, включая Джека, Ханну, Густавсона, Гуннара, Поля и практически всех агентов, разбросанных по Транссибу. Если кто и остался цел, то связь с ним была потеряна.

Потом облажались боевики эсдеков. Вся боевая группа была уничтожена, а её руководитель попал в руки охранки, и ещё хуже – ангелов смерти, как называли бойцов из отряда специальных операций Аналитического центра. Слухи о них были такие, что перед глазами полковника вставала какая-то помесь самурая, синоби и ямабуси.

Полковник невольно передёрнул плечами, подумав, что про ниндзя и горных отшельников на ночь глядя лучше не вспоминать. Да и с этим полковником Алениным не всё так просто. Чем больше получал о нём информации полковник, тем больше начинал сожалеть о своём предложении ликвидировать членов его семьи.

Жена и сын Аленина остались целыми, но был тяжело ранен его тесть. Как удалось выяснить, сам начальник Аналитического центра в это время был на Дальнем Востоке и поспособствовал тому, что провалилась операция по подрыву дока во Владивостоке, а также была разгромлена японская агентурная сеть и во Владивостоке, и в Порт-Артуре.

Не удалось, используя боевые группы эсеров, заминировать броненосцы. И опять в этом были виноваты секретные сотрудники Аналитического центра. О них удалось узнать после захвата одного из них во Владивостоке и длительных пыток. Жалко, что Аленину удалось ускользнуть из ловушки, которую ему организовала японская разведка.

Удача способствовала этому человеку, когда он отправился на переговоры к новому китайскому императору с его главнокомандующим генералом Юань Шикаем. Повезло остаться в живых и на обратном пути. По последним данным, этот везучий человек сейчас проходит лечение во дворце русского императора под присмотром личных врачей Николая II.

Желая оправдаться в глазах микадо и перед руководством Генерального штаба, Акаси смог убедить своё руководство в необходимости организации восстания на территории Польши, Финляндии и Кавказа. Поражение на море и сложившаяся обстановка заставили японское военное руководство и правительство профинансировать план полковника.

На выделенные деньги Дезаконишвили приобрёл в Швейцарии двадцать пять тысяч винтовок Веттерли и свыше четырёх миллионов патронов к ним. Также удалось приобрести полторы тысячи новеньких револьверов «веблей» и сто пятьдесят тысяч патронов к ним, десять 75-миллиметровых горных орудий с полутора тысячами снарядов, три тонны динамита, две тысячи детонаторов и сто футов бикфордова шнура. И много всего по мелочи.

Для переправки оружия были куплены три парохода и две яхты. Весь этот арсенал хранился в доке Роял-Виктория столицы Великобритании, что гарантировало его полную безопасность. Непонятно каким образом, но все пароходы и яхты, загруженные оружием для русских революционеров, попали в руки ирландцев, которые восстали, захватив столицу Ирландии и ряд важных портовых городов. Японский посланник в Англии виконт Хаяси, вызвав в Лондон полковника, устроил настоящую головомойку по данному факту. Это был второй провал Акаси в его деятельности.

Буквально через несколько дней в Стольгольме до Мотодзиро любезно довели, что капитан Эдлунд арестован русской контрразведкой и ему предъявлено обвинение в шпионаже в пользу Японии. Это стало третьим провалом полковника Акаси, что заставило его с ещё большим энтузиазмом исполнять свои обязанности. Сейчас он готовил новый тайный удар по Российской империи. Целью этого удара должны были стать Транссиб, а именно тоннель № 7, или Второй каторжанский, на восемьдесят восьмом километре Кругобайкальской железной дороги и мост КВЖД через реку Сунгари рядом с Харбином.

Вывод из строя этих двух объектов, особенно тоннеля, должен был сорвать переброску российских войск в Маньчжурию и на Дальний Восток. Как сообщил виконт Хаяси, по линии МИДа удалось получить информацию о том, что Николай II одобрил план высадки русских войск на остров Хоккайдо. Именно для этого в Тихий океан вскоре отправится новая русская эскадра из броненосных кораблей и большого количества вспомогательных крейсеров и судов. А из центральной части России уже началась переброска отдельных частей на Дальний Восток.

Исходя из этой информации, как говорят русские, кровь из носу необходимо было сорвать и, желательно, надолго, данную переброску российских войск. По предложенному Акаси плану, проделать это должны были польские революционеры из Лиги народовой. С лидером этой партии Романом Домовским полковник познакомился также благодаря Конни Циллиакусу, когда те обсуждали возможность одновременного восстания на территории Польши и Финляндского княжества и договаривались о координации антиправительственных выступлений.

Своими корнями польское национально-освободительное движение уходит в последние десятилетия XVIII века, когда в результате трех разделов территории Польши между Россией, Пруссией и Австрией польское государство исчезло с политической карты Европы. После подавления крупных восстаний в Польше в 1830-е и 1860-е годы она лишилась остатков своего суверенитета.

Большая часть польских земель под названием Царства Польского оказалась интегрирована в состав Российской империи. Курс официального Петербурга на насильственную русификацию в полной мере коснулся и этой окраины империи. В ответ здесь стали появляться политические организации, нацеленные на сохранение и расширение автономии Польши с последующим полным восстановлением ее независимости.

В начале XX века крупнейшими и наиболее влиятельными из них были Лига народова и еще более радикально настроенная Польская социалистическая партия во главе с Витольдом Наркевичем-Иодко. В отличие от народовцев, руководство польских социалистов полагало, что добиться выхода Польши из состава Российской империи можно только путем вооруженного восстания.

К сожалению, восстания не получилось. Оружие ушло совсем в другую сторону, но зато осталось много польских радикалов, готовых всеми способами навредить Российской империи. И у этих радикалов были прекрасные связи по Транссибу, в городах которого проживали бывшие каторжане и ссыльные поляки после восстания 1863–1864 годов, их дети и внуки, которые относились к Российской империи как к заклятому врагу.

В этой среде с помощью Наркевичем-Иодко и Домовского были отобраны исполнители для двух громких акций. Идея подрыва вполне соответствовала замыслам самих поляков – они считали необходимым максимально затруднить для российских военных властей переброску на Дальний Восток солдат из числа своих соотечественников.

Однако жизненную важность бесперебойной работы Транссиба для поддержания российских интересов на Дальнем Востоке вполне понимали и в Петербурге. Еще перед началом войны для охраны магистрали был сформирован специальный двадцатитысячный воинский контингент.