Относительно красоты архипелага с высоты птичьего полета Нельсон был совершенно прав. Впереди, на синей поверхности моря, светлыми голубыми пятнами разной цветовой насыщенности заблестели россыпи островных лагун. Они тянулись до самого горизонта, и их было так много, что Сергей растерялся от одной только мысли о том, как в столь сложном архипелаге можно ориентироваться? Действительно, тут без системы глобального позиционирования разобраться было не просто… «Магеллан» периодически позвякивал электронным сигналом, исправно извещая пилота об отклонении. Сверяясь с ним, Нельсон уверенно заводил «Бонанзу» на пологую глиссаду, легкими движениями штурвала и педалей выравнивал покачивавшуюся машину. Началась легкая болтанка. Двигатель то вздрагивал при росте оборотов, то затихал, опуская самолет ниже. Сержант напрягся. Внутри екнуло, волосы встали дыбом в самых неожиданных местах. Ему сразу захотелось обратно на грешную землю, желательно в дышащем и неиспорченном состоянии.
Тот остров, на который им предстояло совершить посадку, уже угадывался прямо по курсу. Размеры сразу и не прикинешь… – высота мешает. Большая неровная лагуна, довольно густая лента зеленого массива – заросли столь вожделенных пальм. Невысокие холмики, на утолщении с правой стороны грунтовая взлетная полоса, на ней маленький самолетик, пара строений рядом, дорога к лагуне… И совершенно безжизненное море вокруг! Сержанта очень удивил тот факт, что он не видел никаких судов – ни больших грузовых или пассажирских, ни маленьких яхт и катеров. Только в лагуне стоял белый океанский катер с обтекаемой рубкой и затененными окнами. Да не просто в лагуне, а в «марине», отгороженном месте – стоянке при пирсе для катеров и яхт. Стало быть, захаживают…
И две оранжевые бочки, мерно раскачивающиеся прямо на воде – начало водной посадочной полосы.
Самолет с шорохом резал крутой серпантин в прозрачном теплом воздухе, стремительно сближаясь с очень крупным небесным объектом – Землей. Восходящие потоки теплого воздуха подхватили крохотную машину и начали швырять ее так, что самолет плясал в воздухе, словно бабочка.
Небо, лазурное безбрежье южного моря и райский (с высоты птичьего полета) остров качнулись и скользнули в сторону. «Бонанза» заканчивала разворот перед посадкой, – Нельсон выходил на глиссаду. Сбоку показалось как будто выстриженное посреди зеленой листвы пальмовых зарослей травянистое пространство, а на нем прямоугольное строение. Ясно выделялась приличных размеров антенна, а рядом – спрятанный от первого, случайного взгляда коттедж с уютными газонами. Самолет провалился, с резким проседанием теряя высоту, и все строения сразу пропали, будто пугливо спрятались в яркой зелени. Оставалась только антенная вышка с причудливыми конструкциями, системами средств связи. Мелькнул шикарный пляж из белого ослепляющего глаз песка и пенный обрез воды. Пилот еще раз попросил Майера пристегнуться покрепче и плавно потянул притихшую машину вниз, к голубому зеркалу.
Опасения Сержанта оказались совершенно напрасными, «Бонанза» приводнилась настолько мягко, что момент касания он определил только по резкому шипению водяных струй, вырезанных из глади острыми килями поплавков. Победно пробежав положенное расстояние, самолет резво развернулся и бодро покатил к берегу, где виднелся деревянный пирс, довольно глубоко выступающий в зеркало в лагуны…
Вот это красотища… Открытка!
Фотография из июльского, самого дразнящего воображение номера «Плейбоя»… Сержанту показалось на миг, что сейчас на берег выйдет стройная красавица в первобытном бикини из «Голубой лагуны» и начнет романтично и призывно дудеть в перламутровую раковину… Однако вместо юной хозяйки затерянного острова на пирсе прорисовались два свирепых ликом человека, более всего похожих на проворовавшихся ветеранов гвардии Че Гевары, ставших на службу к главарям наркокартелей. Никакого Ломброзо не надо… – любой благоразумный человек сразу проверит свой нож на поясе…
Бородатые разбойничьи рожи, в принципе, те же, что и у бойцов Че, только вместо беретов и камуфляжа – цветастые косынки и коротко обрезанные линялые джинсы. «Калашниковых», слава богу, не было, однако здоровые ножи на загорелых ляжках Майер приметил сразу. Один из хозяев притащил округлый неуклюжий «бум?бокс» китайского производства, из недр которого лилась аутентичная пентатоника с элементами южно?китайского рока. Под этот навязчивый, однако, вполне соответствующий декорациям аккомпанемент и происходило дальнейшее скупое общение. «Копманьерос» после пояснений перестали обращать на Сержанта внимание и взялись за работу.
Они сразу принялись крепко швартовать «Бонанзу» к пирсу, бегло переговариваясь с пилотом на немножко смешном тарабарском языке. Майер мирно поздоровался с хозяевами, пару раз присел, разминая затекшие суставы, а затем, спросив предварительно одобрения у Нельсона (вдруг какая нечисть нездоровая поджидает пловца прямо у пирса), разделся и полез в голубую амброзию экзотического моря – освежиться после перелета. Вода оказалась теплей, чем он себе представлял. После купания он вальяжно развалился на белом пляже, рассматривая шикарные пальмы – растительность из сказки… На больших холмах Камрани, куда Сержант залез вместе с Сеней после долгих уговоров, росли какие?то невзрачные кустарники и низкие деревья, напоминающие больше предальпийскую зону Северного Кавказа, чем символ тропиков. В Путоранах и то предгорья будут краше, отметил тогда Майер… На острове же был совсем другой пейзаж. Пальмы предстали перед ним во всей своей красе – широколистные, ярко?зеленые, как на компьютерной фотографии, контрастные фону белого песка пляжа. Это, безусловно, подлежало фотографированию, и Сержант достал свой «Nikon», выглядывая наиболее выигрышный кадр.
Однако эти планам немедленно воспрепятствовали бородатые «чегеварцы». Затея им явно не понравилась, о чем они сообщили Сергею невербально, жестами, а Нельсону громко, и, судя по всему, матерно – резкими, но цветастыми фразами. Пилот виновато пожал плечами, успокаивая местных буканьеров, и торопливо сообщил Сержанту:
— Не надо фотографировать, мистер Майер. Понимаете… У этих людей есть маленькие тайны, и им совсем не хочется оставлять следы на фотопленках.
При этом он, как бешеный, подмигивал зеленым глазом, сигнализировал… Сержант не очень удивился сказанному. Он удивился лишь тому, что сам не сообразил этого раньше, ведь подсознательно и ожидал подобной реакции. Однако немножко все?таки разозлился, в честь чего и сказал этим явным уголовникам по?русски:
— Ладно вам, живорезы… Нельзя, так нельзя. Тоже мне, секретчики, чтоб вас… За версту видно криминал по рожам, хоть сразу бери и сажай в околоточную. Понял я все. Реальным мужчинам реклама не нужна!
Разглядев гримасы непонимания в скупой мимике насторожившихся хозяев, добавил по?английски тем максимально дружелюбным тоном, на который был способен:
— Отлично, друзья! Мистер Майер все понимает, мистеру не нужны проблемы. Фото?сессии и интервью не будет.
После чего он мысленно сплюнул, а в реале – спрятал от греха фотоаппарат и вновь завалился на горячий песок. Не буди лихо… Стало ясно, что к романтичному коттеджу и ВПП с белым самолетиком ему не сходить, не разрешат этого хранители бандитских тайн.
Но ему было немного жаль, что время стоянки в столь красивой акватории стремительно приближается к концу. Аборигены уже утащили и заховали коробки с неизвестным грузом, а взамен, после короткого совещания с Нельсоном, приперли на берег другой ящик, аккуратный, крепенький, – этакий деревянный гробик военного типа, который пилот бережно упрятал в глубине салона. Полуденная жара была в самом разгаре, когда сводная бригада наземного обслуживания уже закончила заправку «Бонанзы» местным топливом.
После чего настала задушевная сцена короткого прощания.
Быстрые напутствия и какие?то уверения на местном диалекте (поди, в вечной бандитской дружбе?), похлопывания по плечу и щербатые улыбки… И даже Сержанту сердечно пожали руку мускулистыми коричневыми лапами. Тот в долгу не остался, закатил прощальную речь, благо, настроение позволяло:
