Мы степенно вышли из корпуса, пересекли заснеженный двор и парк, в котором не хватало живых скульптур, то бишь замерзших в движении студентов. Заснеженные деревья смотрелись скромно, кусты невзрачно, а покрытые льдом лужайки и дорожки наводили на недобрые мысли об охране академии.

— Демоны мстят студентам? — вопросила я у задохлика, за которого цеплялась обеими руками, потому как скользила на каждом шагу.

— Скорее очередная проверка на сообразительность, — ответили мне с улыбкой. Удивительно, но маг шел легко и просто, поигрывал тростью в свободной руке и улыбаясь, точь-в-точь как утреннее солнце. От которого меня еще и слепило.

— А вы, выходит, сообразили. Ну и как мне ступать?

— Покажу потом. — Видимо, ему понравилось, как я на нем висну.

Регген открыл и распахнул ворота академии. Сопроводил меня на рынок, напугав до дрожи продавцов и знакомых мне торговок. Господина проверяющего лицензии в этот раз с ними не было. Но кажется, в толпе я видела его острую бородку, быстро удаляющуюся. С покупкой подкормки для обитателей поместья пришлось повозиться. Вначале оставить сопровождающего у лотка с газетами, затем самой искать, покупать и катить груженую тележку обратно, ибо зачитавшийся граф не услышал зова о помощи.

— И что вы такого важного нашли, что не отзывались? — вопросила я, заглянув ему под локоть. — Что это? Вырезки?

— Да. Кто-то из шутников зачаровал все сведения о главе контроля, что появились в последние десять дней. Интересно получилось. Смотри.

Это были газетные статьи, вырезанные и закрепленные на листке в хронологическом порядке, да так, что их заголовки представляли собой диалог под названием: «И все-таки где наш многоуважаемый?»

«Список без вести пропавших в этот ясный день пополнил сам глава контроля над одержимыми! — писал корреспондент газеты „Выжимай все соки“, риторически вопрошая крупными буквами: — Куда катится мир?»

«Вверх по наклонной», — мелким шрифтом ответил секретарь по связям с общественностью при отделе стражей, и крупным подзаголовком сообщил: — «Пропадаем в отпуске за собственный счет!»

«Отпуск более походит на забастовку! — попеняли в ответ. — У.В. не откликается на наши сообщения!»

«Не лезьте, куда не просят, или Хороший отдых многое объясняет…», — не сдержался служитель отдела, оставив в конце заголовка многозначительное троеточие.

«Однако объяснит ли „отдых“, отчего глава контроля вот уже трое суток не выходит из номера?!»

«Усталость бывает разной, или Вам тоже стоит отдохнуть», — прилетело в ответ а следом шел подзаголовок-намек: «Отдел стражей улучшает условия содержания в карантине».

«Сам не выходит, и других не пускает, — не внял предложению корреспондент. — Кто она новая пассия главы контроля? Общество теряется в догадках».

На этот вопрос секретарь по связям с общественностью ответил молчанием. Именно поэтому следующий заголовок так же принадлежал газете и звучал не менее ехидно: «К слову о загадках! Почему с баронессы Дафо сняты все обвинения в шпионаже? Кем является неучтенный одержимый, посетивший деревеньку Тминь? Как долго еще У.В. просидит взаперти?»

— Они не додумались увязать эти случаи, какое счастье! — прошептала я.

— Возможно, дальше читай.

«Неучтенный, он же неизвестный, — ответил секретарь, и в подзаголовке коротко поведал о случившемся: — По словам очевидцев, озверевший прибыл со стороны границы Т'Агро, вел себя тихо и мирно. Разрушений нет, жертв нет. Личность мага устанавливается».

И тут же статья от «Выжимай»:

«Ушел порталом», — незамедлительно оправдался секретарь и пояснил, отчего же монстр не был пойман: — «Король чтит частную собственность граждан Дагатии».

«Его сообщники среди нас!», — взвился корреспондент, намереваясь искать предателей. А затем сам же дал опровержение на свою статью. «Пусть покоятся с миром» гласило оно, и в тексте статьи приводились впечатляющие цифры жертв, пострадавших от ярости или же страсти одержимых и короткие истории о них.

И пока я удивленно смотрела на Реггена, не представляя, как этот ужас можно отнести к безмерно сдержанному магу, он ненавязчиво указал на странность газетных выдержек.

— Удивительно, как корреспондент газеты «Выжимай все соки» скатился от задорной пикировки до мрачного цинизма. Только послушай: «Сколь много нас умрет, прежде чем У.В. отдохнет?», «Что это было: отдых или побег от ответственности?», «Почему главы Совета молчат?». И, наконец, итог его стараний… — задохлик пальцем указал в самый низ всех вырезок. Где секретарь коротко и строго сообщал, что в связи с недавними волнениями среди населения, новый законопроект об одержимых вновь рассматривается Советом глав.

«Чьи права правее?!» — ехидно вопросили в «Выжимай», и на этом диалог корреспондента и секретаря закончился строчкой «Продолжение вклеится. Осторожно с пальцами».

— Наверное, речь идет о проекте, что Врадор совсем недавно отклонил, — сказала я тихо. — Нам нужно купить этот сборник статей.

— Я тоже так подумал, — задохлик улыбнулся и вздохнул, — но торговец убежал быстрее, чем я поздоровался.

— И всегда-то с вами сложности, — покачала я головой, только сейчас заметив зону отчуждения, в которой находился маг. — Швырнули бы в него монеткой, он бы обратно прибег.

— Если б я и швырнул, то обязательно зашиб бы человека, это во-первых, а во-вторых, я без денег, Ося.

— И кто виноват? — не сдержала я подколки.

— Предлагаешь вернуться к оружейному делу? — не остался в долгу задохлик, выразительно глянув на меня. И под этим его золотым блестящим взглядом я вспомнила, во что превратились прекрасные щипцы после столкновения с шариком из петель.

— Не надо! — не сдержала я крика души. Затем вцепилась в руку удивленного мага и потребовала: — И вообще, вам стоит убрать все опасное из кузни! А лучше и из поместья… и из Бурфо тоже. Словом, куда подальше.

— Н-да, так рьяно меня еще не выгоняли.

— А вы причем?

— А ты подумай. — Он забрал у меня кошель, выудил из него целых двадцать серебрушек! И вручил их попытавшемуся проскочить мимо нас мужику. По-видимому, тому самому сбежавшему продавцу. — Мы берем ваши вырезки.

Затем забрал тележку, подхватил меня под локоток и повел в сторону академии, не слушая моих возмущений о транжирстве. Двадцать серебрушек — это же почти шестьдесят пирожков!

Мы стремительно преодолели расстояние до ворот, пересекли заледенелый дворик и лестницу, ведущую в корпус. Регген, как истинный граф, открыл одну из огромных кованых дверей, посторонился, дабы пропустить меня, и застыл словно вкопанный. Побледнел, покрылся испариной, прошептал что-то про лживого Врадора и кишки, которые стоит намотать на кулак. В слова я не особо вслушивалась, куда больше меня заинтересовал его полубезумный взгляд, направленный в сторону студентов, что во главе с профессорами прошли мимо нас.

— Регген? — позвала я тихо. — Вардо! — сказала громче, ибо он не отозвался, задрожал. — Вам плохо?

— Н-нет, Ося…

— Вам дурно, страшно?

Он мотнул головой и сжал зубы, так что желваки заходили на щеках.

— Вы сердиты, обмануты, обижены?.. — предположила я и запнулась. Профессора обернулись, чтоб отчитать отстающих, а я узнала в них магов. Тех самых, что сопровождали третью группу захвата, дотошно допрашивали задохлика и совсем недавно чуть не отправили Врадора к праотцам.

Маг дернулся, закрыл глаза, а затем и дверь перед моим любопытным носом. Его руки дрожали, пальцы отдавали синевой.

— Так вот оно что! Я знала, прямо сердцем чувствовала. Вы злы на этих магов. Вы разгневаны. Недовольны! Да?

— Хуже! — произнес он сквозь зубы и схватился за голову.

— Что? Что случилось? Вардо, на вас лица нет! — я похлопала его по моментально ссутулившейся спине и строго произнесла: — Ну же, не пугайте меня, откройте глаза и прямо скажите, в чем дело!

Святые угодники, a вдруг он с ума сошел? Узнал про связь Врадора с Эллен и по-тихому свихнулся. От горя… или от счастья.