Девушка зажала себе рот ладонью, чтобы не завыть, как та же рыбачка, и отступила от окна. У нее не было сил смотреть на эту резню. Не было сил слушать крики женщин, детский плач, звон металла и нечленораздельные воинственные выкрики. С той стороны двери раздавался страшный грохот и англо-шотландская ругань — это четверо бойцов из отряда Ивара рубились насмерть с напирающими захватчиками. Которые, получается, были как раз англичане… "Обычно разбоем занимаются норманны! — промелькнуло в голове у перепуганной леди. — Но эти… Как же такое возможно — английские пираты беспрепятственно вторгаются на земли английского же адмирала, убивают его крестьян, грабят… Но ведь лорд Кэвендиш — военный моряк на службе британской короны! Как этим мерзавцам только наглости хватило?!"

Подумать над ответом на этот вопрос она не успела: в дверь ударило чем-то тяжелым, с той стороны глухо выругались по-норманнски, лязгнули железные петли, и в сени влетел встрепанный Тихоня с мечом наголо. Меч был в крови. Нэрис побледнела:

— Ульф!..

— Обождите, госпожа… — вояка, прижав вздрагивающую дверь плечом, поспешно опускал тяжелый засов. — И откуда только взялись, спаси нас Один?..

— Это правда пираты, да, Ульф? — она рванулась к нему, чтобы помочь, и ахнула:- Господи! Ты же ранен!

— Это пустяки… — прогудел норманн, шаря глазами по горнице. — Хвала богам, живой, и меч из рук не падает… Эй, хозяйка! Выхода второго тут нету?

— Не-е-ет… — прорыдала жена старосты, вжимаясь в угол. — Ох, Пресвятая Дева!.. Смерть наша пришла-а-а… Всех убьют, деток увезут, скотину заберу-у-ут!..

Тихоня поморщился. Потом оглянулся на дверь, которая держалась уже буквально на честном слове, и поудобнее перехватил меч.

— Сховайтесь хоть в погреб, госпожа!.. — отрывисто сказал он, утирая с лица кровь из рассеченной брови. — Глядишь, не заметят… Торопятся, стервятники…

— А ты как же?.. — всполошилась она. Ульф только рукой махнул, не ответил. Дверные петли жалобно застонали… Девушка сделала поспешный шаг в сторону откинутой дверцы погреба и вдруг замерла, как вкопанная:

— Тихоня! А где Шон, Вилли… где все остальные?!

— В погреб! — с незнакомой повелительной интонацией бросил норманн, оставив без внимания ее вопрос. Леди МакЛайон похолодела:

— Они… их…

— Нет времени плакать, госпожа, — Ульф замер в черном прямоугольнике сеней, широко расставив ноги и нагнув тяжелую голову. Нэрис, кусая губы, попятилась к спасительному погребу, куда только что нырнула более расторопная рыбачка… Но не дошла — дверь сдалась натиску смуглых захватчиков и слетела с петель, с грохотом обрушившись внутрь дома. Послышался топот сапог, английские ругательства, в узких сенях стало тесно от напирающих снаружи людей.

— Вот же лось норманнский… две стрелы в живот поймал, и не чешется!..

— С боков заходите, кретины! Всех в капусту порубает!

— Где тебе "с боков", Чарли, тут же не развернуться!..

— По ногам бей…

— Сколько можно копаться, остолопы?! Отлив на носу!..

— Навались…

Нэрис, дрожа как осиновый лист и напрочь позабыв о том, что велел ей Тихоня, вжалась в стену возле окошка. Из сеней донесся глухой яростный рык Ульфа, потом — страшный грохот, звон оружия, крики боли и звуки падающих тел. Господи, спаси и сохрани!..

— Хватит канителиться! — раздался все тот же хриплый бас, недавно ругавшийся "кретинами" и "остолопами". — Вы что, с одним бойцом справиться не можете?!

— Чарли, да ты ослеп, нет?.. На ем кольчуга, а нам тут тесно…

— Идиоты, — сплюнул голос. — Разойдись! Что вы сюда всей шарагой вперлись?! Проем освободить!.. Где Громила?

— Тута… — отозвались с улицы.

— "Здеся"! — рявкнул неведомый Чарли. — Полдеревни положили, а с одним берсерком справиться не могут!.. Громила, что рот раззявил?! Давай!

— Эт можно…

Что-то тонко просвистело в воздухе. Раздался гулкий удар и скрежет. Замерший в проеме двери Тихоня покачнулся и вцепился левой рукой в стену. Нэрис едва не лишилась чувств — в шлеме старого вояки, наполовину уйдя лезвием в кованое железо, торчал метательный топорик. Кровь брызнула фонтаном.

— Чего встали, олухи?! Дожимай!.. Где капитан?

Ему что-то ответили. Что — Нэрис не слышала. Она молча смотрела, как двое мародеров, свалив все еще сопротивляющегося норманна, орудуют мечами, как остальные прорываются в горницу… Они его убили. И ребят Ивара тоже. И ее, наверное, убьют. Потом. О том, что будет перед этим "потом" лучше не думать — всем известно, что это за нелюди…

Очнулась она только тогда, когда обнаружила, что захватчики окружили ее плотным кольцом. И, судя по мерзким ухмылочкам, долго они тут стоять и попусту таращить глаза не намерены.

— То-то я и думаю — чего это пятеро бойцов за хибару дрались, как черти?.. — сально заулыбался стоящий ближе всех разбойник с рваным ухом. — Ишь какая цаца!.. Чистенькая, свеженькая…

— Для себя небось берегли, да не случилось, — в тон "рваному уху" захихикал тощий лохматый пират, хватая обмершую от ужаса девушку за руку. — Ты глянь-ка, Чарли, и колечко недешевое. А ну-ка…

— Да погодь! — отпихнул его еще один, с маленькими заплывшими глазками и в заляпанном кровью, протертом до дыр камзоле. — Куда поперед старших прешь?! Мне этот норманн чуть хребет не перешиб! А, стало быть, и добыча моя…

— Харя не треснет?! — набычился все тот же, с рваным ухом. — Ну-ка, грабли подобрал и отвалил подальше, пака второй раз по хребту не огреб!.. Кабы не я, вы б тут еще час валандались!

— Чарли, не борзей! — набычился оппонент. — Добыча поровну!.. Ну, хошь — бери цацку, а девку нам?

У Нэрис все поплыло перед глазами. От запаха крови и мужского пота замутило… И сквозь оглушающее биение собственного сердца она услышала чей-то повелительный голос:

— Что здесь за собрание? Чарли, Громила, Джек! Вам жить всем надоело?.. Отлив уже начался!

— Капитан… — прошелестело в толпе взбудораженных мародеров. Девушка моргнула, борясь с дурнотой. И увидела, что в горницу, пригнувшись, входит высокий темноволосый мужчина с золотой серьгой в ухе. Мужчина был статный, такой же смуглый, как и остальные, но одет не в пример лучше… И, определенно, с военной выправкой. "Это их главарь? — подумала Нэрис. — Они его назвали капитаном. В какие одежды только не рядится зло! Впрочем, мне вряд ли от этого будет легче… Ох, Ивар! Зачем ты уехал? Зачем отправил меня в эту проклятую Англию? Зачем я вообще потащилась на эту чертову прогулку?! Господи, будь милостив, дай мне умереть до того, как кто-нибудь из этих свиных рыл до меня дотронется!.."

— Капитан, — услужливо высунулся вперед один из разбойников, — не серчай! Глянь-ка лучше, что за жемчужину мы в этом клоповнике нашли!..

— Хм, — тот подошел поближе и окинул стоящую ни жива, не мертва, девушку внимательным взглядом. — И правда. Кто бы мог подумать, какой улов знатный!.. Чарли, хваталки убрал. Быстро! Не про твою честь.

— Не по правилам, кэп… — нахмурился "рваное ухо". Темноволосый повернул голову:

— Если б ты соображал так же, как мечом машешь, цены бы тебе не было, Чарли. Ты не видишь, кто перед тобой? Знатная дама, замужняя, и богатая к тому же, если я не ошибаюсь… А я в таких вещах не ошибаюсь. И когда мы получим за нее хороший выкуп, всем хватит… Разойтись, дубьё! Хоть пальцем ее тронем — и вместо золота получим петлю на шею! Я понятно объяснил?!

— Да, капитан… — нестройным хором протянули пираты. — Прости, погорячились…

— Вот то-то же, — усмехнулся он и снова повернулся к Нэрис. — Не бойтесь, леди. Никто не причинит вам вреда. Даю слово.

Она молчала. Капитан ободряюще улыбнулся и хотел что-то добавить, но тут с улицы послышался топот ног и в дом влетел еще один потрепанный разбойник:

— Капитан! Капитан здесь?.. Уходить надо! Королевская эскадра на горизонте!

— Дьявол их побери… — правильные черты темноволосого исказила злобная, полная ненависти гримаса. — Прыткий, зараза! За милю нас чует… Что встали?! Добычу в лодки — и на корабли! Или вы по нашему доблестному адмиралу соскучились?!