— Хочу попросить тебя, Грю… — второе слово я подчеркнула интонацией и продолжила: — Чтобы ты выбрал подходящий момент, когда Великая Госпожа или советница смогут увидеть тебя, а затем на их глазах присоединился к очереди семенных рабов. Но когда наступит момент… э-э… вспахивать и орошать…

Я запнулась, чувствуя, как горят щеки. Было дико странно обсуждать подобные вещи с посторонним молодым мужчиной, к которому ещё и не испытываешь никакого влечения.

— Никаких проникновений не совершать, — подсказал Грю, чуть улыбнувшись моей заминке, — и по возможности удалиться в любой подходящий момент.

— Да-да. Всё верно.

Я огляделась, лихорадочно взвешивая необходимость дальнейших действий, затем мой взгляд упал на каменный алтарь странной формы, который установили над свежевскопаной холмистой клумбой. Он сильно смахивал на ту самую лежанку, что я видела на спутнике Демо в учебно-рабской зоне, с отверстиями для лица и мужских органов в соответствующих местах.

…и тогда решилась.

— Грай, Грю, отправляйтесь пока к той стенке возле рабского туалета. Подождите меня там, возле поручней. Пристёгиваться, как другие, вам не нужно. Если что — направьте мне вызов на браслет… А мы с Тэймином пока прогуляемся.

Грай сверкнул недовольным взглядом, но что-нибудь несносно-бунтарское брякнуть не смог из-за шарика-кляпа во рту. В кои-то веки полезной в моих глазах эта штука оказалась!

В поисках тихого местечка мы с Тэймином описали целый круг по внутреннему двору. Зеркальный зал доверия не внушал — там могла быть установлена прослушка.

С крайней неохотой я сняла пси-ограничитель и начала выискивать «слепые пятна», где коконы чужих аур и эмоции отсутствовали. Ощущать космозонок в такой концентрации, а тем более вскользь ловить их агрессивно-предвкушающие в основном мысли и фантазии было, мягко говоря, неприятно. А еще больше тревожило опасение, что исчезнувший после контакта с неизвестным разумом телепатический болевой синдром вернётся в самый неподходящий момент. Всё-таки я пользовалась своими рецепторами в последнее время достаточно активно.

Случайно зацепив во время исследования пространства Тэймина, я почувствовала, что с ним что-то неладно. «Читать» его не стала, раз обещала, но как только нашла декоративную группу колючего кустарника со скромной одноместной беседкой внутри — эдакий садик для философских размышлений, — сразу выдернула у спутника кляп и настороженно спросила:

— Тэймин, ты в порядке?

Он молча смотрел на меня некоторое время, излучая значительно отфильтрованное его разумом чувство беспомощной злости. А затем ответил вопросом на вопрос:

— Гайя, скажи мне, ты действительно любишь этого… Сета Хомма?

— Нет. Но когда-то была им сильно увлечена… И мы собирались пожениться.

Зрачки Тэймина погасли — он прикрыл глаза.

— Почему же не поженились?

— Сет — аферист, — пояснила я. — Он не планировал на мне жениться, только украсть мои баллы ЗССР, вложенные в элитную квартиру. Да я до сих пор себя дурой чувствую, когда вспоминаю, как на него повелась. Какая уж тут любовь…

— Любовь и не такое стерпит, — тихо сказал Тэймин. — Если ее испытывают.

Я покачала головой.

— Знаешь, реальное наличие «той самой» любви между мужчиной и женщиной вообще у меня под большим сомнением. Страсть, влюбленность, интерес, уважение — да. А эта штука с любовью, по-моему, из разряда мифов.

Тэймин промолчал, а меня кольнуло исходящей от него горько-нежной эмоцией. Он меня… жалел?

Блеск, просто блеск, бедная ты Гайя Фай, чудо-юдо юродивое! Мальчик в теле мужчины, которого ты хочешь до одури, испытывает теперь к тебе жалость. Только этого не хватало для нарастающего ощущения внутренней истерики!

Раздражённо дернув плечом, я достала из поясной сумочки коммуникатор и запустила видеовызов личного посольского номера.

Гойриу Делл ответил сразу, словно ждал важного звонка.

— Что-то случилось, Гайя? — спросил он, встревоженно глядя на меня с маленького экрана. — Тэймин, он..?

— С ним все нормально. Мастер Делл… — я набрала в грудь воздуха и решительно сказала: — Дело в том, что на празднике Тигарденского Равноденствия в качестве жертвенного раба выставлен гражданин ЗССР Сет Хомм!

— Ты уверена в этом?

— Более чем, — подтвердила я и торопливо зашептала: — Всего пару дней назад, когда я была на спутнике Демо, там проводился очередной незаконный аукцион, на котором Сета Хомма выставили на продажу с открытым лицом. Он был… моим знакомым еще на Земле, и я сразу узнала его. Покупательницей стала госпожа Ядхе Цин, но деятельность самого аукциона по слухам контролирует сама советница.

Гойриу Делл нахмурился при последней фразе.

— У тебя есть что-нибудь в качестве существенных доказательств? Видео, аудио или, может, дополнительные свидетели..?

— Кроме зрительниц-космозонок в качестве покупательницы там была иммигрантка-рептилоид, а среди зрителей ещё одна землянка… но я сомневаюсь, что они пойдут свидетелями. Неужели нельзя прямо сейчас прислать в Великие Чертоги комиссию ЗССР и зафиксировать незаконное обращение в рабство человека?!

Тяжёлый вздох был мне ответом.

— Если ты только сможешь сейчас прислать мне видео, на котором четко виден человек в рабском ошейнике. Чтобы визуально было ясно, что это не космозонг.

— Но он в черной маске на всю голову! Его разложат на животе, и других некосмозонгских признаков видно не будет!

— К сожалению, комиссия не станет вмешиваться без веских доказательств…

— Чем вообще там занимается ваша комиссия в таком случае? — злобно прошипела я. — Коктейль из миртошки прихлебывает, пока тут человека насилуют?!

— Прости, Гайя, — Гойриу Делл включил режим политика и смотрел на меня со спокойным сожалением. — Я не могу вмешаться сейчас. И комиссии этого не позволю. Иначе будут нарушены все договоренности с Тигарденом-2, и плоды всех усилий Содружества по выводу планеты из рабовладельческой стадии будут уничтожены.

Я изумленно моргнула.

— Вы — главный куратор комиссии ЗССР?

— Да.

— А если бы на месте Сета был ваш родной сын? — не удержалась я от запрещённого приема. — Если бы сейчас именно на него собиралась наброситься толпа похотливых рабов? Вы знаете, наша знакомая интриганка уже подкатывала ко мне с предложением обменять его на Сета. Как вам такой расклад, посол Делл?!

— Гайя…

— Отвечайте!

Усталое лицо Гойриу Делла исказилось, словно от судороги, но он медленно ответил:

— Я бы и тогда не стал вмешиваться без веских доказательств. Это мой долг, моя ноша и моя боль.

За моей спиной раздался судорожный вздох, и меня накрыла волна глубокого стыда за провокационный вопрос. Задавать его в присутствии Тэймина было жестоко.

— Ладно… — я попыталась смириться с катастрофической неудачей. — Политика дело грязное, это понятно. Вам приходится юлить, хитрить, действовать скрытно… сулить баснословную награду за сведения и доказательства. Чтобы такие личности, как журналистка Тана Зу, например, разворачивали бурную деятельность с расследованием бесполезных зацепок в надежде поживиться…

— Не понял. Какая Тана Зу?

— Я еще не рассказывала вам. Изначально мне всегда мечталось переехать на Диниту, но ваша планета ушла в изоляцию. И остался крайне ограниченный выбор планет, подходящий моим запросам. С рабством, конечно, накладочка вышла… Словом, когда киберслужащий предложил мне Тигарден-2, я не стала воротить нос и согласилась. А в очереди на транспортатор встретила ясенирскую журналистку Тану Зу. Она рассказала, что за полезные сведения о местонахождении ваших детей вы готовы заплатить пятьдесят миллионов ЗССР-баллов, и предложила поучаствовать в расследовании…

— Подожди, Гайя, — перебил меня Гойриу Делл. — Ты уверена в том, что она так сказала?

— Уверена. Мы ведь позже ещё и переписывались.

— Скинь мне переписку на почту.

— Не могу. Тана Зу в каждом письме требовала, чтобы я его уничтожала после прочтения.