— Дитя мое, — спросил купец свою мнимую племянницу, — майор еще не приезжал?

— Нет еще, милый дядюшка.

— А виконт?

— Тоже не приехал…

— Эти господа вечно опаздывают… К счастью, обед еще не подан.

В эту самую минуту постучали в наружную дверь, и через минуту два новых лица вошли в комнату.

Это были блестящий вельможа Ролан де Сильвера и с ним достойный майор Танкред д'Эстаньяк.

Майор и виконт были одеты с чрезвычайной роскошью.

Майор был в грациозной и кокетливой форме Королевско-Шампанского полка, в кафтане из красного сукна с золотым позументом, в жилете, обшитом точно таким же образом, в белых панталонах, шелковых чулках и башмаках с пряжками. Шпага билась у него по ногам. Шляпа с широким золотым позументом и белой кокардой была надета набекрень на напудренном парике. Черные, закрученные кверху усы придавали ему воинственный вид.

Костюм Ролана де Сильверы в полном смысле слова ослеплял глаза. Гродетуровый кафтан фиолетового цвета, очевидно, вышел из рук самого знаменитого портного. Тонкая вышивка подчеркивала жилет из белого муара. Ничто не могло сравниться с великолепием его кружев и манжет. На безымянном пальце левой руки у него был солитер, который должен был стоить, по крайней мере, сто тысяч ливров, если только действительно принадлежал к неподдельным сокровищам Голконды. Каждое движение головы окружало его душистым облаком самой лучшей пудры. Наконец от него пахло мускусом и амброй необыкновенно тонкого и самого аристократического благоухания1. Словом, военный и вельможа, майор и виконт — оба производили впечатление людей хорошего тона, и Раулю, который, впрочем, и не мог иметь ни малейшего подозрения, было очень извинительно обмануться искусной комедией, разыгранной этими ловкими плутами.

Николас Бенуа побежал навстречу гостям. Обменявшись первыми приветствиями, он представил им Рауля, которого они осыпали самой благосклонной вежливостью. Оба гостя поклонились потом Эмроде, которая отвечала им также поклоном, с робкой скромностью и потупив свои прекрасные глаза, нисколько не привыкшие к этому. Почти тотчас же принесли обед из ресторации. Стол, как бы по волшебству покрылся кушаньями, и Бенуа вскричал:

— За стол, господа! за стол! Не дадим кушаньям остыть!..

Этому гастрономическому совету тотчас последовали, и все заняли места в следующем порядке: Эмрода посреди, виконт направо, Рауль налево, потом майор возле Рауля, а сам Бенуа между майором и виконтом.

В первые минуты все молчали. Слышался только методичный звук ложек. Рауль ел с аппетитом, но каждую секунду он украдкой взглядывал на Эмроду, и взор его ясно выражал опасный восторг. Старая мадера развязала язык гостям, и пока Бенуа разделял на части серебряной лопаточкой великолепного палтуса, разговор начался.

— Знаете ли, любезный месье Бенуа, — сказал виконт Ролан де Сильвера, — что обедать в «Серебряном Баране» истинное удовольствие!.. Я не говорю об очаровательном приеме хозяина и о любезности его восхитительной племянницы, я говорю о чудесных обедах!..

Бенуа поклонился.

— Вы мне льстите, виконт! — прошептал он.

— Совсем нет, — отвечал виконт, — я говорю, что думаю!.. Ужины регента совсем не так роскошны, как обеды, на которые вы нас приглашаете?

— О! — сказал Бенуа.

— Не такого ли мнения и вы, майор? — продолжал виконт.

— Да, конечно! — отвечал офицер с сильным гасконским произношением.

— А вы, кавалер, что вы думаете об этом? — обратился Ролан де Сильвера к Раулю.

— Право, виконт, — отвечал последний, — я не бывал на пале-рояльских ужинах и потому не могу быть судьей в деликатном вопросе, который вы изволите мне задавать, но могу смело решить, что в целом свете невозможно встретить лучший обед, а в особенности более любезное и очаровательное общество…

Произнося последние слова, молодой человек слегка поклонился Эмроде.

— А! Браво!.. браво!.. — вскричали в один голос виконт, майор и Бенуа.

— Черт побери! — вскричал Ролан де Сильвера. — Кажется наш любезный хозяин говорил нам сейчас, что вы приехали из провинции?.. Черт меня побери, если я верю в это!..

— Однако это правда, — сказал Рауль.

— Полноте!..

— Уверяю вас, — сказал Рауль.

— Быть не может…

— Вы в Париже в первый раз?..

— Боже мой, да.

— И давно?

— Два дня.

— Рассказывайте другим!..

— Клянусь вам!..

— Рассказывайте другим, говорю я вам! Меня так обмануть нельзя!.. Я знаю в этом толк, кавалер, знаю, что не на охоте за лисицей в глубине провинции можно приобрести осанку дворянина, бывающего при дворе и умеющего говорить комплименты такие деликатные и тонкие, как тот, который вы сказали сейчас!..

— Неужели вы не верите мне, виконт?

— Сохрани Бог!

— Ну! Даю вам честное слово, что я в Париже только два дня.

— После этого сдаюсь… — прошептал виконт с изумленным видом, — но право не могу надивиться!

— Вы слишком снисходительны!..

— Я только справедлив!.. Поверьте, кавалер, вы пойдете далеко!..

— Принимаю предсказание.

— Позвольте мне задать вам два или три вопроса, внушаемые мне живейшим участием?..

— Не только позволяю, но еще буду вам чрезвычайно благодарен…

— Вы конечно приехали в Париж искать места при дворе регента?.. В таком случае, я почту себя счастливым предложить к вашим услугам все свое влияние…

— Нет, — отвечал Рауль, — я не могу стремиться так высоко…

— Может быть, вы не богаты?

— Точно, я почти беден…

— А желаете ли приобрести богатство, которого вам недостает?

— Желаю, разумеется…

— Это легко.

— Каким образом?

— Поступите на службу…

— Я уже думал об этом.

— Купите роту в каком-нибудь хорошем полку, там, как и везде, вас заметят; вы заставите говорить о себе; регент захочет вас видеть, знатные друзья будут вас горячо поддерживать, вы женитесь на какой-нибудь богатой наследнице, вместо роты будете командовать полком и сделаетесь значительным человеком. Вот ваш гороскоп, можете поверить мне, я никогда не ошибаюсь!..

— О! Это и мое мнение! — подхватил Бенуа. — Виконт сказал именно то, что я думал и что хотел сказать. Да, кавалер, да, мой юный друг… позвольте мне назвать вас этим сладостным именем… вот ваш гороскоп, а что касается богатой наследницы, то, может статься, отыскивая прилежно и долго, мы наконец найдем ее для вас!.. хе-хе!.. хе-хе!..

Бенуа весело потер руки, засмеявшись выразительным смехом и бросив взгляд на Рауля и Эмроду, которые сидели, как мы знаем, друг возле друга. Молодой человек интенсивно поднял глаза на свою хорошенькую соседку, и ему показалось, что прекрасное пурпуровое облако самой милой застенчивости распространилось по щекам ее и лбу.

— Итак, решено, — сказал Бенуа, — наш юный друг вступает в службу?..

— Да, да, да, — отвечал виконт, — решено!

— Вы знаете, — заметил Рауль, — что для этого мне необходимо купить роту.

— Справедливо, — возразил Ролан де Сильвера, — но роту можно найти…

— Не всегда, — прошептал Бенуа.

— Майор, — спросил виконт, — в вашем полку не продается ли рота?..

— Смотря по обстоятельствам… — сказал майор.

— Как это… смотря по обстоятельствам?

— Да, это зависит…

— От чего?

— От рулетки, фараона, крепса, ландскнехта и от более или менее благоприятных шансов игры…

— Вы говорите загадками…

— Нисколько.

— Только мы вас не понимаем, объяснитесь, пожалуйста.

— Очень легко. Между офицерами моего полка есть барон Гектор де Кардальяк…

— Я знаю его немножко…

— Стало быть, вы знаете, что он игрок…

— Мне помнится, что я об этом слышал.

— Все, что могли вам рассказать на этот счет, наверно, гораздо ниже действительности. Есть люди, которые играют затем, чтобы жить. Гектор, напротив, живет для того, чтобы играть, а хуже всего то, что бедного молодого человека преследует ужасное несчастье… Никогда я не видал, чтобы он выиграл, вечно играет и беспрестанно проигрывает…