Фредерик Буш стоял, глядя с высоты своего роста на двух полицейских офицеров из Лондона, которые вызвали его для допроса. Получив предложение сесть, он повиновался, сохраняя прямую осанку и привычное выражение мрачного достоинства. Буш снял шапку и держал ее в руке, которая лежала на его правом колене.

Лэм внимательно смотрел на него.

— Спасибо, что пришли, мистер Буш. Мы проверяем события, происшедшие во вторник вечером, и я думаю, вы сумеете нам помочь. — Он протянул через стол лист бумаги. — Это текст вашего заявления на дознании. Просмотрите его и скажите, все ли здесь верно.

Буш взял бумагу и положил ее на левое колено. Потом он опустил шапку на пол, достал из внутреннего кармана футляр для очков, открыл его, надел очки, не спеша прочитал текст и положил бумагу на стол.

Лэм наблюдал за ним.

— Здесь все правильно?

Буш сиял очки, спрятал их в футляр и вернул его в карман.

— Да, — ответил он.

Сержант Эбботт, записав это слово, подумал, что беседа походит на фильм, демонстрируемый с замедленной скоростью. При допросе мистера Буша стенография была излишней.

— У вас есть, что добавить к этому заявлению? — продолжал Лэм.

— Нет, — после небольшой паузы сказал Буш.

— Вы в этом уверены?

— Да.

— Кажется, мистер Буш, у вас в привычке каждый вечер обходить церковь и кладбище?

— Да, — столь же лаконично ответил Буш.

— В котором часу?

«На сей раз ответ будет другим, — подумал Фрэнк Эбботт. — Я уже устал записывать слово „да“.

— В десять, — тем же тоном произнес Буш.

— Вы совершали этот обход во вторник вечером?

— Да.

— Тогда почему вы не сказали это на дознании?

— Меня не спрашивали.

— А вам не пришло в голову самому об этом заявить?

— Нет.

— Значит, вы отвечали только на то, о чем вас спрашивали. Если бы вас об этом спросили, вы бы сказали, что совершили обход?

— Да.

«Опять го же самое», — с тоской подумал Фрэнк. Он пытался придумать вопрос, на который нельзя ответить простым утверждением.

— Вернемся к обходу во вторник вечером, — сказал Лэм. — Когда вы его начали?

— Немного раньше обычного.

— Почему?

— Я не связан временем и делаю обход, когда мне удобно.

— А почему во вторник вам было удобно начать его раньше?

На сей раз последовала солидная пауза.

— Не знаю. Не все поступки можно объяснить.

— Насколько раньше вы начали обход?

— Точно не помню. Возможно, минут на десять.

— Вы слышали выстрел?

— Нет.

— И вы вышли раньше не потому, что услышали его?

— Нет.

Лэм устремил на него пристальный взгляд. Меланхолическое спокойствие никуда не делось. Буш поднял шапку и снова положил ее на колено. Но теперь он держал ее так крепко, что костяшки его пальцев побелели.

— Итак, вы отправились в обход, — продолжал Лэм. — Расскажите, куда вы ходили и что делали. Только не опускайте ничего, потому что вас об этом не спрашивали, — мне нужен подробный отчет.

Буш не спеша сунул руку в карман, достал оттуда красный носовой платок, высморкался и положил платок на место. Последующие слова звучали столь же неторопливо.

— Я вышел из дому на улицу, направился к воротам кладбища и вошел туда.

— Это были ворота, выходящие на деревенскую улицу.

— Да. Потом двинулся по дорожке направо, обошел вокруг церкви и вышел через те же ворота.

— Вы видели кого-нибудь?

— Нет.

— И это все?

— Я вошел, сделал обход, вышел и никого не видел.

— Вам больше нечего добавить?

— Нет.

Внезапно Лэм склонился вперед и протянул руку через стол.

— Вы никого не видели, Буш, зато вас видели два человека — парень и девушка, сидевшие под деревом у ограды пасторского дома. Что вы на это скажете?

Костяшки пальцев, сжимавших шапку, побелели, как мел, но меланхоличное лицо оставалось спокойным.

— Не знаю, что они видели. Я совершал свой обход.

— Они видели, как вы вышли из церкви.

— Они могли видеть меня, спускающимся с крыльца.

— Нет, они видели, как вы вышли через дверь и заперли ее за собой.

— Я совершал обход, — повторил Буш после паузы.

— И ваш обход приводит вас в церковь?

— Иногда.

— А во вторник вечером?

— Не помню.

Лэм опустил руку и сел.

— Вам лучше говорить начистоту, Буш. Если вы заходили в церковь, то знали о смерти мистера Харша за два с половиной часа до того, как пришли туда с мисс Мид и обнаружили тело. Вы отлично понимаете, что это требует объяснений. Если вы невиновны, то дадите их нам, А если виновны, то имеете право молчать и получить предупреждение, что каждое ваше слово может быть зафиксировано и использовано против вас. Итак, вы собираетесь говорить?

На сей раз пауза затянулась.

— Пожалуй, — наконец отозвался Буш.

Лэм кивнул.

— Отлично! Итак, вы вошли в церковь…

— Да, вошел во время обхода. Пастор часто оставляет окна открытыми.

— Вы видели тело мистера Харша?

— Да, видел.

— Расскажите обо всем, что вы делали с тех пор, как вошли в церковь.

Буш почесал подбородок свободной рукой.

— Когда я повернул за угол, откуда виден орган, то обнаружил, что занавес отодвинут и мистер Харш лежал возле табурета.

— Свет в церкви горел?

— Только лампа, которую он использовал для игры. Пистолет лежал рядом с ним. Когда я увидел, что он мертв, то не знал, что мне делать. Я ничем не мог ему помочь, поэтому решил позаботиться о себе. Мне казалось, что будет лучше, если тело обнаружу не я один, да еще в такое позднее время. Его наверняка хватятся дома и пойдут искать — что и сделала мисс Дженис. Я не хотел иметь дело с полицией.

— Продолжайте.

Буш немного подумал.

— Я не прикасался к нему, так как знал, что этого нельзя, только убрал его ключ с табурета.

— С табурета? — воскликнул Лэм.

— Мистер Харш положил его туда. Он всегда отпирал дверь, входил в церковь с ключом в руке и клал его рядом с собой на табурет. Как-то я сказал ему: «Когда-нибудь вы потеряете ключ, мистер Харш». Он покачал головой и спрятал ключ в жилетный карман. Поэтому, когда я увидел ключ на табурете, то сделал то же самое — положил ему в карман.