Арваниэль задумалась.

— Как же тогда демонам удалось захватить этот мир?

Я пожал плечами и вопросительно посмотрел на ортанина.

— Тогда обрыв и блокировка были ещё не развиты — пояснил он. — Даже знаков почти не было. Как я понял, они в основном использовали полное поглощение.

— Жёстко… — пробормотал я. — Бедная планета… Если так, то у них было мало шансов.

— Полное поглощение… — нахмурилась метаморфа. — Имеете в виду, без сдерживания знаками?

Ортанин кивнул.

— Материя, пространство, время… Всё, что есть рядом. Демонов-то оно засасывает, но, даже если вовремя остановиться, ткани реальности изрядно достаётся, что приводит к появлению новых демонических врат. Да и прочие эффекты…

— В общем, из пушки по мухам — подытожил я.

— Скорее, гасить огонь огнемётом — возразил он. На мой взгляд, моя аналогия точнее, но спорить я не стал. — К тому же ранние Коллекционеры и Коллекционерами-то не были…

— Пустотники — кивнула Арваниэль. — А без возможности накапливать Силу теряется половина эффективности…

— Ладно — вздохнул я — с этим историческим вопросом мы разобрались, так что давайте вернёмся к нашей цели. Мы, кажется, решили побеседовать с местными привратниками?

— Кланами-привратниками — педантично поправила Арваниэль.

— Так вот вопрос — не обратил я на это внимания — как будем их искать?

— А у вас разве нет способов поиска демонов?

— Есть, конечно. Но только на довольно небольшом расстоянии. А у нас тут целая планета…

Мы задумчиво посмотрели друг на друга.

— Ар, может, воспользоваться твоим поисковиком? — наконец, предложил я.

— Они же специализированые, для поиска памятников культуры — возразила она.

— Ну, насколько я знаю привычки демонов — заметил я — они и разместятся в каком-нибудь памятнике культуры. Они обожают исторические места, особенно дворцы и замки.

— А почему? — снова заинтересовалась Арваниэль.

— Потому что там много всего интересного происходило — пожал я плечами. — Инферналов привлекают негативные эманации, а хаотитов — насыщенность событиями. В общем, попробуй поискать эти самые исторические места вместо магических центров, как раньше.

Метаморфа кивнула.

— Только выключите завесу.

Ортанин засунул руку в левый рукав, и солнечный свет, заливавший поляну, исчез; пейзаж резко помрачнел. Арваниэль, в свою очередь, вытащила из-за пазухи кулон — три капельки в металлической оправе. Интересная, кстати, штука; Арваниэль первая, у кого я видел нечто подобное. Как там называется штука из нескольких металлических колец, вращающихся по разным осям? Гироскоп? Ну, оправы кулона были такими же. А капли в них были именно каплями жидкостей трёх цветов, хотя и походили временами на драгоценные камни. Как пояснила Арваниэль, это многофункциональный инструмент, используемый археологами. Да, чего только не найдётся на Перекрёстке…

Я с удовольствием принюхался. Эта поисковая магия удивительно приятно пахнет… Арваниэль удивлённо глянула на меня, но молча продолжила поиск.

— Есть парочка. И не очень далеко — произнесла она через несколько минут, убирая кулон. Ортанин кивнул и снова активировал завесу.

— Вот и хорошо. Уже вечереет, так что выспимся и с утра отправимся заниматься дипломатией. Возражения есть?

Мы отрицательно помотали головами и встали с бревна. Я принялся расстёгивать рюкзак; полагаю, остальные делали то же самое. Вскоре палатки были поставлены — собственно, эти продукты какого-то высокотехнологичного мира ставятся за пару секунд, просто я не сразу смог вытащить свою из рюкзака. Арваниэль первой забралась внутрь своего обиталища, а вот ортанин сперва подошёл ко мне.

— Ты бы присмотрелся к ней повнимательнее… — улыбнулся он. — Интересная девушка…

— Я и так присматриваюсь — усмехнулся я в ответ. — Только я не очень-то в курсе традиций метаморфов. Рисковать не хочу…

Он пожал плечами, ещё раз многозначительно улыбнулся и забрался к себе. Я тоже не стал тянуть.

Сразу заснуть, естественно, не удалось. Впрочем, как обычно… Несмотря на чрезвычайно удобную постель (блин, в какой-то палатке удобнее, чем у меня дома! Нужно будет домой забрать…), я долго ворочался с боку на бок. В конце концов не выдержал и выбрался наружу.

Неподалёку, поёживась, стояла Арваниэль и со странным выражением смотрела на небо. Тучи к этому времени частично рассеялись, и кое-где виднелись звёзды или краешек луны.

— Тоже не спится? — негромко произнёс я. Она вздрогнула и резко обернулась.

— Ох, это ты… — с облегчением произнесла девушка. — Я прямо испугалась… И так страшновато, а тут ещё…

— Боишься? — понимающе спросил я.

— Боюсь — со вздохом призналась она. — Всё-таки к клану демонов идти собираемся. Это вам не прогулка в зоопарк… А я вообще не храбрая совсем. Вот Кристана, та да…

— Не волнуйся — улыбнулся я. — Обещаю взять твою безопасность на себя. Совешенно непозволительно позволить пострадать такой милой девушке…

Она покраснела, прямо как при нашей первой встрече, а затем неожиданно оказалась рядом.

— Тогда побудь рядом со мной. Завеса завесой, но я всё-таки боюсь оставаться одна…

— Как скажешь — согласился я, бережно прижимая её к себе и вдыхая необычный, но приятный аромат её духов.

В общем, зря только я со своей палаткой возился…

— Скучно… — пожаловалась Арваниэль. — Может, пока идём, расскажешь что-нибудь?

Я задумался.

— В принципе, можно… Правда, история с местной спецификой, так что что-то может быть непонятно. В общем, представь: дождливый вечер, пустая улица, налысо бритый парень куда-то идёт по своим делам…

— Привет, Череп — произнёс незнакомый голос сзади. Череп мгновенно развернулся — на реакцию он никогда не жаловался — и обнаружил позади, где только что совершенно никого не было, столь же незнакомую фигуру. Невысокого роста, лицо под капюшоном, так что рассмотреть его в вечернем сумраке не удавалось.

— Ты кто такой? — недружелюбно поинтересовался Череп.

— Заинтересованное лицо — похоже, он усмехнулся. — Твои ночные художества на кладбище привлекли моё внимание. Я бы сказал, бездарно, но с чувством.

— Какие ещё художества? — набычился Череп. — Какое кладбище? Шёл бы ты, дядя… пока я добрый.

На этот раз фигура в капюшоне точно усмехнулась и щёлкнула пальцами. Череп, к собственному ужасу, ощутил, что отрывается от земли.

— Ты… Э… Реально? — только и смог он пробормотать, выпучив глаза. Фигура снова щёлкнула пальцами, и он упал на мокрую землю.

— В общем, у меня тебе подарок — спокойно продолжила фигура, протягивая Черепу нечто прямоугольное, обтянутое чёрной плёнкой. — С этим твоё представление станет гораздо более ярким… Полагаю, скоро увидимся снова.

Рука Черепа сама собой протянулась, принимая "подарок", и как только тот оказался у него, фигура исчезла.

Два дня Череп безвылазно проторчал в своей берлоге, не отвечая на звонки. К концу второго дня он принял решение и сел за телефон.

Воскресенье, ночь, кладбище. Человек двадцать разбойного вида.

— Братья! — воздевая руки, воскликнул Череп. Впрочем, сейчас он выглядел немного иначе — чёрная мантия верховного жреца, покрытая оккультными символами, придавала ему несколько театральный вид. — Мне было откровение! Сам Князь Тьмы явился мне, чтобы наставить на путь истинный!

— Череп совсем съехал — лениво заметил парень с чисто выбритой головой и чёрными кругами вокруг глаз своей спутнице с кольцами в нижней губе и в носу. Та хихикнула. Череп, тем временем, раскрыл чёрную книжицу, и, с книжкой в одной руке и церемониальным кинжалом — в другой, начал что-то зачитывать вслух. Перед ним на свёрнутой могильной плите, в кривоватой красной пентаграмме, окружённой горящими свечами, дрожала привязанная чёрная кошка.

— Быстрей бы уж завязывали с этой лабудой и переходили к интересному — поморщился бритый, хищно поглядывая на свою спутницу; та снова хихикнула. Однако в этот момент через кладбище словно пронёсся порыв холодного ветра, и из глоток собравшихся вырвался дружный вздох: руки Черепа и предметы в них окутались багровым сиянием. Кинжал опустился, брызнула кровь; по лезвию кинжала пробежала дорожка инея. С лезвия — на кошачий трупик, с него — на камень надгробия… Иней покрыл начерченную кровью пентаграмму, но наружу ограничивающего её круга не выходил. Меж тем трупик кошки, похоже, съёживался; ещё… ещё… и внезапно взорвался. Череп отдёрнулся, но замёрзшее кровавое крошево, как и иней, не сумело покинуть пределы круга, в который была вписана пентаграмма. Через несколько секунд крошево растворилось в воздухе, а на его месте появилось НЕЧТО. В толпе раздался истерический всхлип, кто-то попятился.