Глава 20

По Цветочному бульвару мы с Мари шли пешком.

Охранник вполне справедливо отметил, что мы есть у него в списке, а извозчика в нём нет. Вот если бы мы на своей пролётке приехали, тогда без вопросов. Короче — очередные выверты бюрократии и на лицо ярко выраженное нежелание мужика рисковать столь тёплым местом.

Впрочем, никаких проблем. Погода замечательная. Вокруг сплошная красота и фонтаны, от вида которых сестрёнка пришла в абсолютный восторг.

Продефилировав метров триста по мостовой, к слову сказать, куда как более качественной, чем в городских кварталах, мы подошли к нужному особняку, и я дважды брякнул небольшим колоколом у ворот, обозначив хозяйке, что гости уже на месте.

— Ларри, ты что тут делаешь? — остановилось около нас белоснежное ландо, запряжённое вороным жеребцом, с которого легко соскочила лэра Когни.

— Добрый день, лэра. Я сопровождаю сестру, приглашённую лэрой Хая в гости, — сказал я чистую правду.

— Меня зовут Мари. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, — включив максимум мимишности выдала сестрёнка, старательно изобразив подобие книксена.

Это выглядело настолько умильно, что и я и лэра Когни расплылись в улыбках.

Сестрёнка и так одета, как кукла, и даже если знать, как эта чертовка умеет врубать скилл няшности, то всё равно от улыбки удержаться невозможно.

— Лэра Арвен? — появилась из калитки, открытой привратником, лэра Олира.

— Лэра Хая, — повела носиком моя знакомая, не выразив ни грамма радости.

— Ларри, какие-то проблемы? — повернула голову в мою сторону лэра Хая.

— Разве, что у меня небольшой должок перед лэрой, — кивнул я на свою знакомую.

— Сколько? — прищурилась Олира.

— Две порции мороженого и история про Снегурочку. — выдал я на полном серьёзе.

Лицо лэры Хая дрогнуло дважды. Сначало от удивления, а потом от попытки сдержать смех.

— Я готова удвоить ставку, — справилась она с лицом, — Четыре порции мороженого каждому, но я должна тоже услышать эту историю.

— Нет, не согласен, — отрицательно помотал я головой, — Мари и одной порции хватит, а остальное она пирожными возьмёт. Может даже с собой их заберёт.

И всё бы ничего, но видели бы вы мордашку сестрёнки, и её готовность следовать заветам своего мудрого брата.

Короче, обе лэры прыснули, даже не пытаясь сдерживаться, и мы пошли в дом.

Доподлинно пьесу Островского про Снегурочку я так и не вспомнил. Каюсь, импровизации было больше, чем сюжета в оригинале, но согласитесь — полчаса рассказывать историю в лицах нелегко.

Особый отклик у Арвен я увидел, когда от имени Весны начал выговаривать Деду Морозу, что негоже держать девицу взаперти. У неё прямо щёчки запылали. И заметил это не я один.

Что касается моего выступления то, по моему мнению, мне особенно удался непродолжительный рэп от имени Лешего. Этот номер я исполнил в накидке от кресла. Бахрома на ней мне в помощь.

Было приятно видеть шесть выпученных глаз и три отвалившихся рта.

По-моему, за мной ещё и из-за дверей подглядывали. Иначе трудно объяснить, что там пару раз так громко упало.

Короче, полчаса танцев, белого стиха, разговорного жанра и три капли рэпа. Надеюсь, от моей версии Снегурочки в этом мире Островский у себя там в гробу не перевернулся. От его истории я оставил лишь начало и неполный список героев, и то, переделав их на свой лад, впрочем, как и всю его историю. Тот же Дед Мороз у меня под самый конец очень стал похож на местного военачальника.

А мне в опыт неплохое наблюдение. Каждому веку и периоду присущи свои песни, книги и танцы.

Мы далеко не всегда любим те песни, от которых млеют наши родители, им тоже не нравится то, что нравится нам. Наши дети также не будут в восторге от наших песен, книг и танцев.

Так было. Так есть. Так будет.

Это аксиома, и я даже не собираюсь её обсуждать. Меня другое волнует.

Раз местная публика, открыв рот, слушает истории конца девятнадцатого века, то литературный тренд более — менее понятен. Теперь бы вспомнить, какие известные писатели и про что в те времена писали. Понятное дело, что ни сами тексты, ни сюжеты я доподлинно не вспомню — наше поколение ЕГЭ такой хренью никогда не заморачивалось и то же творчество Льва Толстого, а именно его "Войну и мир", я когда-то раз в интернете прочёл в весьма сокращённом варианте, уложившемся в шесть — семь страниц.

Отчего вдруг меня это волнует?

Так Лэра Олира поспособствовала. Предложила написать на бумаге рассказанную ей историю про Снегурочку, и почти что твёрдо пообещала, что она будет издана, а мой труд окажется неплохо оплачен.

И вот тут уже я завис.

Писатели и поэты времён Островского шли наособицу. Их публичное влияние в те времена впору сравнивать с оружием массового поражения.

Вот и пришло время задуматься. Своя собственная "Литературная газета", где можно будет публиковать бесконечную "рабыню Изауру" или ещё какой-то её клон. Учитывая невысокий стартовый литературный уровень, а творчество Островского, пожалуй, такое и есть, то мне будет, где разгуляться.

— Прошу простить, но у меня ещё намечены визиты, — опамятовала Арвен, с некоторым недоумением взирая на пять опустошённых ею пиалок из-под мороженного.

— Пойдёмте, я вас провожу, — легко поднялась с места лэра Олира, — Раз уж мы познакомились, то в будущем попрошу ко мне заглядывать почаще и без всякого стеснения. У меня всегда найдётся, чем вас удивить, кроме мороженого, — успел я услышать её голос, пока снаружи не хлопнула дверь, выпуская Арвен Когни.

— Ларри, ты и твоя сестра — это просто чудо! — чуть ли не пританцовывая, вернулась к нам лэра Хая, — У меня с отцом лэры Когни очень неплохие отношения, но он безумно любит дочь, а она всегда отвергает любые кандидатуры избранниц лэра.

— Рад, что смог вам оказаться хоть в чём-то полезен, — с трудом продрался я через простенькую житейскую ситуацию.

В самом деле, что сложного. Есть овдовевшая лэра и её сосед, тоже потерявший жену, но его любимая дочь на дух не воспринимает ни одну из предлагаемых мачех. Ситуация настолько знакомая, что её можно запросто назвать классической.

Так бы оно и было, но тут появились мы с сестрёнкой, и лэра Олира не упустила свой шанс. Расстались они с Арвен Когни если не подругами, то, как минимум, добрыми приятельницами.

— Ларри, не расскажешь мне, что же у тебя были вчера за неотложные дела? — вернулась чертовски довольная лэра за стол, проводив молодую соседку.

— Дома в пригороде смотрели. Я хочу родителей в Белговорт перевезти.

— А что за дом ты ищешь?

— Скорее, небольшую усадебку. Белговорт — не столица, и я рассчитывал, что тысячи за две — три золотых тут можно будет присмотреть что-то приличное, но увы… Пока ничего приличного нам не предложили.

— Ого! Не думала, что твои родители располагают такой суммой, — что-то прикинула лэра про себя, скорее всего, сообразив, что богачи вряд ли пользуются дилижансами.

— Покупать дом буду я. И у меня такие деньги есть.

— Браво! Ты отличный сын. Извини меня за нескромный вопрос — это твои последние деньги или у тебя есть возможность ещё сколько-то заработать?

— Вообще-то такая возможность есть, но боюсь, это может произойти не так быстро, — удержался я оттого, чтобы не почесать в затылке.

— Тогда я позволю себе маленький совет — не торопись с поисками дома. Дай мне денька два — три. Мне кажется, я сумею тебе помочь, — доброжелательно улыбнулась лэра Олира.

Домой мы возвращались на маготехнической повозке с гербом на дверце, которой управлял важный мужик в кожаной куртке. Таких средств передвижения на весь Белговорт и пары дюжин не наберётся, и стоят они каких-то совсем запредельных денег.

Сестрёнка изо всех сил изображала из себя гордую королеву и всего лишь пару раз обернулась посмотреть на толпу ребятишек, что бежали вслед за нами, стоило повозке въехать в квартал съёмных домов. Родители вышли на крыльцо, чтобы нас встретить, а за окнами ближайших домов виднелись лица любопытных соседей.