Хитромудрый ректор дело так поставил, что я уже сам запутался. Одно понятно — пока не будут сданы экзамены и зачёты за второй и третий курс считать себя четверокурсником, как минимум, наивно.

Отчего я именно сейчас завис, в темпе прогоняя все эти соображения в голове — так конкурс-то трудовик объявил лишь для второго курса, а если я всё сдам, как планировал, то довольно скоро я стану уже как бы третьекурсником. А значит — прощай десяточка рейтинга. Формально я уже стану студентом третьего курса.

Малое целительское колечко содержит три руны: — Исцеления, Отбора Силы и Соединения.

На местном языке они имеют малопригодные к запоминанию названия, и поэтому я их для себя переименовал. Первые две руны рисуются около креплений, удерживающих кристалл накопителя, а последняя — на середине расстояния между ними.

Как заведено в артефакторике — на работу артефакта влияет всё. В первую очередь материалы. Чем они эффективнее — тем дороже, что, впрочем, меня не удивляет.

Дальше КПД артефакта зависит от величины рун, чистоты и точности их нанесения.

Это уже целое искусство. Вроде написания японских иероглифов. Помню, как мне один из наших артистов рассказывал, что известным японским мастерам за всего лишь один знак, безукоризненно выполненный кистью, по двести — двести пятьдесят долларов богатые туристы платят.

В этом вопросе я лелею большие надежды на недавно обретённые способности Ларри.

Рисовать я нынче стал намного лучше, а с учётом того, что сам Ларри никогда в изобразительном искусстве ничем от своих сверстников не отличался — это знак!

Если честно, я всерьёз заинтересовался артефактами и ознакомившись с соответствующей литературой в местной библиотеке, чуть на затылок не упал.

Хоть убейте меня, но я не понимаю, отчего артефакторика считается сложным предметом.

В моём мире любой школьник, собравший своими руками радиоприёмник на пяти транзисторах, обладает примерно тем же объёмом знаний, как средний артефактор, работы которого стоят довольно дорого. Это я в том смысле, что если ума и смекалки у тебя хватило приёмник собрать по одной лишь радиосхеме своими руками, то ты в этом мире и артефакт изготовишь, не особо напрягаясь.

Я, Сергей Вяткин, в своё время и в своём мире такой приёмник собрал. В двенадцать лет. Ну, ладно, почти в тринадцать. За три дня до моего дня рождения он первую станцию поймал. Не удивительно, что это был "Маяк" — крупнейшая радиостанция, созданная ещё в СССР и сумевшая прожить до две тысячи тринадцатого года.

Понятно, что правильное создание артефактов — процесс творческий и неоднозначный, в том смысле, что два мастера, при наличии одинаковых материалов запросто могут получить разный результат. Так и в радиоделе этих условий и правил — тьма. Тут намотай сто двадцать витков на самодельную бумажную гильзу, но обязательно виток к витку, причём только лицендратом определённого сечения, а концы обмотки закрепи воском или парафином, там силу тока методом подбора в нескольких местах выровняй, а потом расположи блоки правильно, чтобы не было наводок на антенну — и всё это как бы само по себе разумеется, без указаний в радиосхеме. Чем радиодело не артефакторика? Как по мне, так с артефактами попроще здесь будет.

С Силой нет таких непоняток, как с током в радиосхемах. Тут всё очевидно, а роль резисторов играет сечение и длина соединительных линий между рунами.

Куда как важней знать характеристики "батарейки". С накопителя нельзя брать больше, чем он может выдавать на максимуме — рванёт. И ладно, если это будет дешёвенький кристалл из горного хрусталя крайне небольшого размера, как в тех оловянных кольцах, которые я собираюсь делать, но взрыв чего-то посерьёзнее может плохо закончиться. В мастерской артефакторов недаром не ремонтируют шкаф с вытяжкой, внутри которого взорвался накопитель из граната, величиной с ноготь большого пальца. Посмотришь на то, что от шкафа осталось и руки сами тянутся к инструкции по технике безопасности.

Ладно, Релти с ней, с артефакторикой. Будет ясность со свободным временем, я обязательно попробую поучаствовать в конкурсе, а пока стоит переживать о своём провале в качестве детектива и попытаться понять, где и в чём я ошибся.

Не одно поколение людей моего бывшего мира не осталось безучастным к творчеству Артура Конан Дойла. И многие, посмеиваясь над наивностью доктора Ватсона, оценивали свои способности намного выше.

Я тоже не избежал этой участи. Причём, прямо на днях. Возомнил себя сыщиком Шерлоком Холмсом и разработал целый сценарий мини — спектакля, который сегодня принёс свои плоды, и я их пожинаю.

Моя основная версия, в верности которой я сам себя практически уверил, феерично лопнула! У кореша Быка оказалось стопроцентное алиби! Две моих агентессы, засланные прямо в логово четверокурсников, со ссылками на многочисленные показания убедительно доказали, что мой подозреваемый весь вечер провёл в кругу друзей и тому есть куча свидетелей и свидетельниц.

Эпический облом!

Самое противное, что проверить запасную версию мне очень сложно. Практически невозможно. Я не знаю, как проверить алиби Брина, сутулого лидера клуба Дрессировщиков. К тому же, вряд ли он бы стрелял сам. Вполне мог поручить это кому-то из своих подручных. Та парочка типусов, что Элину пасла, судя по отсутствию отпечатка интеллекта на их лицах, на роль убийц вполне может потянуть. Не могу себе представить, что бы мог великий сыщик придумать, поставь его на моё место. Мне даже восковую фигуру негде заказать, чтобы выставить её в своём окне в качестве приманки.

А хотя… Кто сказал, что в мире магии обязательно нужна фигура из воска?

Интермедия 20.

Комната С-36. В центре стоит мышь лабораторная, человекоподобная — 1 шт.

— Какой интересный момент! Вы обратили внимание, насколько дольше просуществовал Элементаль Огня, стоило нам внести жаровню? — очередная группа претендентов на написание научных работ вовсю паразитировала в комнате С-36, наблюдая за результатами работы вспотевшей лабораторной мыши, роль которой была отведена мне.

Ораторствовал же всклокоченный профессор, лэр Ухти Гарингс.

Именно этому вивисектору от науки пришла в голову генитальная мысль на моём мелком Элементале проверить, как влияют на магическое создание самые разнообразные факторы. К таким факторам были отнесены источники огня, разнообразные горючие материалы и влажность помещения. Из высказываний профессора стало понятно, что мой мелкий питомец — идеальный объект для изучений природы Элементалей. Когда он вырастет, то сможет очень долго находиться рядом со мной, постоянно меняя форму и сам находя для себя источники роста и корм, а вот в таком зачаточном состоянии — он крайне прост и понятен. Сейчас у моего питомца практически два режима — включено и выключено.

Как по мне — генитально. В этом мире женские гениталии не совсем подходят для ругательств, им явно не хватает русской звучности и экспрессии, поэтому мне постоянно приходится использовать другие слова. Даже когда я ругаюсь почти что про себя, чтобы неблагозвучные слова не принесли мне недовольства местного божества, приходится довольно тщательно подбирать выражения.

После работ в искусственном тумане и опытов при мелком дождике, которые здесь устроил маг Воды, горе — учёные похватали свои записи, пока их тетради совсем не раскисли, и бросили меня одного посреди комнаты. Злого и вымокшего.

Гады!

Никому из них даже в голову не пришло поинтересоваться, как же я в таком виде буду до дома добираться.

Зря, очень зря я сегодня пришёл не в своём дорогом костюме от Джакомо. Он бы меня спас от дождика, но кто же знал, что взбредёт в голову нашей профессуре в этот раз. Сегодня хотя бы какое-то подобие методики прослеживалось, а до этого большинство наших встреч мне напоминало тыканье вслепую. Этакое изучение объекта эмпирическим путём.

— Ларри, запусти-ка его по той толстой доске, а потом, после отката, по этой армейской нагрудной пластине, — вот примерно так выглядели команды, которые выдавались ими за научную работу.