Олмар столетия был городом ярмарок, городом празднеств и турниров. Он давал людям уличные представления, сцены театров, бесплатные концерты приезжавших бардов и чтения стихов от талантливых поэтов, товары-диковинки со всех концов Энториона и даже привозные аттракционы типа возведённых каруселей.

Дарящий людям радость и веселье город никак не мог пасть под натиском лесных разбойников, не должен был, попросту не мог себе этого позволить по статусу. И защищать его король желал и хитростью, и силой, несмотря на то, что войска неприятеля день ото дня, час от часу, адаптировались под ситуацию и с сумасбродных ошпаренных подъёмов под стенам под кипятком котлов уже созрели до тактических расположений орудий и смекалистых укрытий.

Но всё это всё равно пало под ответным выпадом сил короля. И теперь он надеялся, что очередное поражение отвадит безвестного адмирала и его пиратов прочь от поистине опасной затеи, но по ту сторону лишь возводили новые башни, скрепляя брёвна и снаряжая новые метательные орудия.

Внутри же всё было тихо и спокойно. Многими постройками вчера пришлось жертвовать, так что после каменного обстрела помятые стены, расширенные бойницы, выбитые окна имели вид нелицеприятный. Однако же их обитатели в большинстве своём укрывались в просторных погребах и подвалах.

Сара Темплин-Дайнер составляла чёткие расписания для смен кухарок, чтобы не получалось так, что слишком много слуг толпилось в одном месте. Ряд горничных были освобождены от своих обязанностей, чтобы не протирать пыль в момент, когда в окно может залететь огромный камень. По большей части всегда занятыми оставались лишь кухарки для помощники в военном деле, и то посменно сменяясь, чтобы все могли отдохнуть и выспаться.

Войска хорошо кормили, так как им всегда нужно было быть готовыми к вступлению в бой. Хорошо питались и укрывшиеся в убежище члены королевской семьи. Кирстен Дайнер, в девичестве Айвель, сейчас в тёмно-зелёном платье с синим воротом и воздушными плечами такого же густого небесного оттенка, расчёсывала волосы Леноры, сидящей перед зеркалом у неё на коленках, пока сыновья рядом сидели на нижнем ярусе кровати напротив усевшегося на подвижном пуфике кудрявого историка Рейнарда Ларнаша, сегодня вновь составлявшего им компанию.

У королевы был роскошный каскад светлых волос с тёмными корнями у пробора, раздельная чёлка, правая часть которой слегка прикрывала правый глаз, красивые изогнутые брови тёмно-пшеничного оттенка, аккуратные губы с ярки выраженной острой выемкой по центру, изящный прямой нос, но с широко расходящимся кончиком, привлекавшим на себя внимание, и всегда такие загадочные, как бы полуприкрытые карие глаза карамельно-шоколадного тона, делающие её взор всегда с эдаким кокетливыми игривым прищуром.

— Скажи ещё что-нибудь на эльфийском, мастер Ларнаш, — просила его Ленора, любящая слушать о словообразовании и древних речах.

Уже и не знающий, что ещё ей рассказывать историк, вспоминал что-то совсем простое и понятное, что-то из повседневного обихода, имевшего очевидную связь с говором или названиями прошлого, согласно переводчикам и копиям старых летописей.

— Ну, например, вот у предков эльфов город назывался «полис», — рассказывал он, а всё, что вокруг города, то есть вне стен заграждений, различные постройки и пригород — это называлось «хора», отсюда появилось слово «город», то есть не просто замок, не просто крепость с жилыми домами, церковью, трактиром, кузней и так далее, а действительно город в его широком понятии! А от слова «полис», например, произошло наше слово «политика». То есть отношения между властями городов. Ранее ведь кроме городов не было понятия герцогств. Не было ни баронов, ни лордов, — рассказывал он детям.

— Давай, проверь что-то из экзаменационного, — просил его Генри, всё ещё надеющийся отправится с отцом в Золотой Путь.

— Элемент «гео» это …? — вопрошал наставник, оглядывая мальчишек.

— Земля, — отвечали хором все трое детей под одобрительный кивок пучеглазого старика.

— Хорошо, а на какие реки делится Анника в верховьях Кхорна.

— На три! — первым сообразил Генрих, — На текущую прямиком в Скальдум Малину, — загибал он пальцы, — На уходящую в Карменгхейм Иргу, — продолжал принц, — И на текущую мимо нас Нису.

— Всё так, — улыбался историк, — А как зовётся гвардия Хаммерфолла?

— «Короткие Мечи» — и Вельд и Генри ответили синхронно.

— А гвардия Церкингема? — вопрошал он.

И тут возникла тишина. Их мать в разговор не вмешивалась, предоставляя детям самим думать и догадываться. По лицу Вельда было видно, что у него есть пара вариантов, в которых он сомневается. Глаза закатывались и бегали в раздумьях, губы кривились в неспособности выбора, а пальцы перебирали друг друга, скоротечно касаясь подушечками и размыкаясь вновь. Генри уставился светло-карим взором, один в один, как у матери, в одну точку, будто бы отчаянно пытаясь что-то вспомнить. Такая же кареглазая Ленора изучала шоколадным взором ковры на потолке, закатывая глаза в собственных размышлениях. И первой пришла к озвученному выводу.

— У Церкингема нет своей армии. Эйзенберги закупают войска в других регионах себе на стражу. Обычно в Скальдуме и Хаммерфолле, — выпалила она, раскусив подвох первой.

— Пресвятые боги! Отличный ответ, девочка, — похвали Ленору историк под гордую улыбку её матери.

— С географией и картографией было попроще, — покачал головой Генри.

— Вот, кстати, гео-графия тоже от слова «земля», «гео», — обратил внимание Ларнаш.

— Да это я выучил, — махнул рукой младший из мальчиков, — Гидра «гидро», Пирог «пиро», Аэростат «аэро», — перечислял он, — С этим легко.

— Ну, я надеюсь, мне не нужно проверять у вас пантеон Семерых Богов, — рассчитывая на утвердительный ответ оглядел всех троих детей короля историк.

— Не-ет, — захихикала Ленора.

— Их-то как не знать, — отвернулся Вельд.

— Даже по дням недели можно запомнить шесть основных, — отмечал Генрих, — Бог-Отец — бог неба и небесных светил, циклов вращения звёзд, лун и планет. Богиня-Мать — богиня плодородия и урожая. Бог-Сын, бог гроз, облаков, дождя и ветра. Богиня-Дочь, богиня рек и ручьёв, цветов и лесов. Бог-Брат, бог ремёсел и труда. Богиня-Сестра, богиня рукоделия и искусства. И Бог-Дух, бог силы предков, всего человечества, знаний и наук, циклов и круговоротов жизни: дня и ночи, фаз луны, времён года, — заканчивал юный принц перечисление.

— С этим порядок, хвала всем богам! — радовался Рейнард, — А что насчёт расширенного пантеона? — интересовался он, глядя на Генри.

Вельд явно знал ответ и нарочно молчал, а Ленора боялась ошибиться с именами некоторых богов, в частности последнего, бога природы, так что даже поглядывала на Генриха в ожидании подсказки. Пришлось ему собирать все знания в попытках ответить.

— Эм… Сокол Рагор бог огня, Облако Паральда бог воздуха, Русалка Никса богиня воды, Баран Геб бог земли. И… Кернун… Цернуннос — бог природы, флоры и фауны. Правда, как же тогда Богиня-Мать и Богиня-Дочь? Цветы, ручьи, плодородие, — слегка недоумевал он.

— Верно всех назвал, — широко улыбнулся кудрявый учёный, — Геба ещё иногда изображают массивным чудовищем с широкой пастью, вроде гиппопотама. Ну, а о деталях и различия их областей покровительства тебе ещё расскажут на уроках богословия, — заверял наставник.

— А ещё Бог-Сын бог облаков, дождя, а как же тогда Паральда и Никса? Воздух и Вода. Ох, сложно, — жмурился Генри, размышляя вслух над всем самим же собой сказанным, — Кому молятся о дожде?

— Магам Гильдии Воды, кому-кому! — рассмеялась Ленора, — Главное, чтобы верно ответить на экзамене, а разобраться потом всегда успеешь, — смекнула она вслух.

— Ну, сейчас, пожалуй, да, — отчасти согласился с ней Генри, хотя истинные знания ценил всё же сильнее простого попадания в верные ответы, но когда на кону путешествие по всем уголкам Энториона, все средства «победы» были хорошо, — Всё равно в священники точно не пойду, так что и забивать голову не слишком-то хочется. Но на уроках эту тему уж постараюсь не пропустить, — мотал он головой, не то вытряхивая накопившиеся противоречия, не то просто пытаясь в себя придти от размышлений.