— Или действительно сперва сойдём, а там уж с свете факелов и костров будут разбираться, кто мы и что мы, — раздался голос Тиля Страйкера, одобрившего затею с маскировкой.

— Что ж, — проговорил король.

— Это мерзко, — слышался шепоток Арексы, — Итак туман сгущается, никто нас не увидит!

— Согласна, — поддерживала её и повернувшаяся к её уху Нина.

— Достать ящик гладширских яблок со склада при кухне, да поленьев вязанку, — распоряжался король, а Вайрус тут же подозвал к ним Каледоса, кудрявого чернобрового мужчину лет слегка за тридцать с выразительными бакенбардами, служившего старшим интендантом двора и отвечавшим за всё снабжение.

У него были крепкие руки и рост выше среднего, относительно, например, собравшихся бойцов, однако тёмно-зелёный с позолотой кафтан выдавал небольшой животик любителя пива и жирных закусок, хотя он отнюдь не был человеком полным, как, к примеру, круглолицый мажордом Харрис или генерал Войтех Грох.

— Сейчас же распоряжусь, ваше величество, — сделал он поклон головой, — Что-нибудь ещё? — звенел его железный голосок.

— Так вот откуда щур фрукты тягает, — тихо кашлянул в кулачок эльф-шпажист.

— С тебя всё, где там Харрис? — интересовался король.

А запыхавшийся мажордом облачённый в тёмно-синее мужское платье с накидкой только прибегал на место построения, явно нервничая и волнуясь по этому поводу, белёсым платком протирая вспотевшую лысеющую голову, низко кланяясь монарху и шумно дыша в зависшей тишине.

— Собери придворных слуг, мне нужно двадцать костюмов с этих оборванцев. Пусть поищут снаружи среди трупов, что у башен, самые не запачканные, — велел король, — Например, тем, кому голову срубило, а кровь текла по земле, а не на рубаху.

— Слушаюсь, ваше величество, — удивлённо распахивая золотистые глаза говорил он.

— Лучше даже больше, — встрял без спросу Эрвуд, не остановленный капитаном, — Или мерки снимите по-быстрому или побольше костюмов на выбор, чтобы подошли.

— Позвольте! — раз уж рот не заткнули Эрвуду, с места начала говорить и Арекса, — Среди нападавших не было ни одной женщины, насколько я знаю.

— Да уж, бабы у пиратов и разбойников не в чету, — тихо прохихикал мажордом, так, что его кроме короля и Вайруса вряд ли слышали в строю.

— А нас здесь аж пятеро, — имела в виду она себя, Нину и трёх девушек из Восьмого Взвода, — Во что нам наряжаться? — глядела она на короля, но ответ поспел из строя сбоку.

— В то, что подойдёт, — громко хмыкнул Такада, — Им нельзя заподозрить женщин на лодке, все должны выглядеть, как мужики. Так что волосы в хвост или банданы на лоб оборачивайте, — советовал он, — Капюшоны как раз можно им оставить, у лесных разбойников они в чету, за своих сгодятся.

— Да что б тебя! — хмурилась и негодовала Арекса, — Туман же будет над рекой да у леса на опушке, какая разница в чём мы одеты?!

При этом, пусть и при неком одобрении Нины, протестовала против переодевания столь яро она одна. Другая троица девиц никакого согласия на её слова не оказывала, не вступалась своими аргументами, не оказывала поддержки да и вообще те девушки толком даже не перешёптывались, лишь смотрели в её сторону, перекинувшись парой фраз.

И пока здесь активно началась вся подготовка к переодеванию, по краям замка войска уже выводил Эйверь. Точнее, возглавил он по итогу тот отряд, что пойдёт дугой из главных ворот, дабы зайти с левого боку во вражеский лагерь. А вторую армию возглавил молодой генерал Вершмитц, спрятавший свои короткие кудри под конусообразным шлемом и беседующий со своим дядей Людвигом.

У того как раз поседевшие длинные и немного волнистые волосы вовсю опускались до завитков у середины шеи из-под небольшого округлого шлема со специальной защитой для переносицы. Серые мужские глаза были немного темнее, чем эти локоны и негустые небольшие усики, плавно переходящие в аккуратную бородку.

Сам по себе Людвиг до генерала в войсках короля, а точнее в присланных в Олмар на службу бароном фон Риверштейном, однако после стремительного карьерного роста его племянника смог заделаться не просто капитаном отдельного взвода, а именно его заместителем. Но на это место рвался и Оскар Оцелот, правая рука генерала Вершмитца, ищущий славы и успеха храбрый воин.

— Отметимся в таком сражении, попросим расширение земель в награду, — тараторил, присвистывая, Людвиг сейчас молодому Адельмару, пока они шагали сильно впереди бредущего следом войска, — Сможем попросить независимость от владений барона, а там и следующий шаг недалеко, — потирал он морщинистые руки с серебристым крупным перстнем на указательном пальце правой, украшенным овальным изумрудом.

— А как же Оцелот? Он тоже попросит себе земли за отважное участие, — негромко говорил в ответ молодой генерал, выбрасывая костянки фисташек, пожёвывая сушёные зеленоватого цвета орехи в процессе беседы.

— А я предлагал не брать его сейчас, — упрекал стареющий рыцарь, — Отряд и без него наверняка справится.

— Да как ж его оставишь, — вздыхал Адельмар, — Что ни бой, он тут как тут. Даже в самом начале осады рвался в полки лучников, уверяя, что стреляет не хуже, чем специально обученные подразделения, да я сказал, что потом так на башне или на стене да и останется, мол, в пехоту воевать не возьмут. Он и сник. Воевал уже, когда гвардия ринулась расщелину защищать и далее при любой возможности.

— Тогда можно пойти на союз, — размышлял Людвиг, — Объединим земли. Он будет при нас, ведь он лишь рыцарь при тебе. Пусть ничего не должен, однако сам и со своей землёй всегда в нашем распоряжении, если потребуется воевать. Согласится ли? — хитро поинтересовался седой воин.

— А чего ж тут не согласится? Мы поддержим, чуток средств подкинем на обустройство башни в замок, остальное пусть с короля требует. Хозяйство крестьянское разведёт у подножья, будет опытных мальчишек оттуда посылать в курсанты сюда, например, а мои капитаны их тренировать для нас.

— Дело говоришь, умный мальчик! — усмехался дядя словам племянника, похлопав того по наплечнику гладкого латного доспеха, — Ещё фисташек? — угощал он из мешочка, выдав молодому мужчине горсть орехов.

— Не будем делить шкуру неубитого медведя пока что, дядь, — принимал тот угощение, — Закончим сегодня всё, завтра король даст праздник, там и самое оно будет обсудить, чего хотим, да с Оцелотом поговорить. Может, он вообще в бою погибнет.

— Знаешь, — призадумался седой воин, — Уже бы и не хотелось, вариант объединиться мне теперь куда больше нравится, — проговорил он, поглядывая на племянника.

— Значит, твоя задача разузнать чётко, сколько при бароне сейчас служит людей, — повторял Адельмар, — Надо знать конкретные цифры.

— Если после этой осады король решит мобилизовать войска Олмара или укрепить числом стражу Триграда, то тот может и ещё своих послать, — сообщал ему дядя.

— И это тоже очень важно. Его люди ему верны и преданы, если они служат вместе с нашими отрядами, нельзя допустить утечек. И никакой вербовки, — повернулся он, чтобы они столкнулись взглядами, говоря со всей серьёзностью, — Только если в трактире сам кто-то пьяным будет что-то говорить о правлении барона, оплате и условиях содержания при нём.

— Что вряд ли, учитывая, что если там ему было плохо, а здесь, — имел он в виду и Олмар, и Триград, где бы те ни служили, — стало хорошо, то вместо жалоб они напиваться будут скорее от радости. В лучшем случае лишь сравнивая да вспоминая, как было при замке фон Риверштейна.

— Таких довольных, кстати, возможно подкупить, я думаю, — сбрасывая на землю створки орехов сообщал генерал.

— Я тоже думаю, что часть людей барона, даже тех, что сейчас при нём и никуда не направятся, можно будет подкупить. Но это ещё нужно хорошенько выяснить, кого именно, — вслух негромко бормотал Людвиг Вершмитц.

— У нас есть время, есть план и вариации, так что спешить некуда. А-а-апчхи! — чихнул он, зажмурив глаза, а затем водя теми по кругу.

— Будь здоров, мой мальчик! Смотри, с простудой сляжешь, твой отец меня закопает! — говорил ему Людвиг, — Это он только при тебе всегда добрый, а так мой братец да ещё заноза.