- Вот распорядитель. Предъявите ему свою грамоту о баронском титуле, и он впишет вас под номером в число участников турнира.

Влад так и сделал, вписавшись под номером сто восемьдесят пять в толстенный гроссбух, после чего они быстро ретировались из этого дурдома.

Шатры уже были поставлены, над огнём висели котлы с водой - каждый рыцарь обеспечивал пищей себя и своих людей - попрошаек и нищих в этом мире не привечали. Впрочем - через некоторое время раздался звук трубы герольда, и высыпавшие из своих шатров люди услышали, как он приглашает рыцарей вечером на пир в честь завтрашнего турнира и на жеребьёвку. Через несколько часов, отдохнувший Влад, в сопровождении Борислава, поехал в замок. В воротах замка въезжающих встречал распорядитель, сверяющийся со списками - Борислава внутрь не пустили - Владу пришлось бросить ему поводья и пройти внутрь пешком - как и всем приезжим. Понятно было, что больше двухсот рыцарей и так слишком весомая нагрузка для замка, если ещё и их оруженосцев принять - места в пиршественном зале точно не хватит. Влад приказал Бориславу ориентироваться по обстоятельствам и ждать его к окончанию пира с лошадьми. Найти пиршественный зал было просто - туда несла толпа людей, которые или были раньше в замке, или просто шли на запах мяса - огромный зал был уставлен длинными столами, которые будучи составлены вместе, образовывали собой букву П, у верхней перекладины которой сидела графиня Савалова и герцог Ламунский - представитель императора, призванный наблюдать за соблюдением закона и судействовать на турнире. Как слышал Влад от Борислава - император не пожелал тащиться в такую даль и отвлекаться от государственных дел - таких, как трахание горничных императрицы и соблазнение жён придворных. Со слов Борислава, Ламунский представлял собой довольно нередкую помесь дворянского чванства, сопряжённую с болезненной честью, понимаемой им довольно своеобразно - ну к примеру - в отношении дворянина слово было золотом, которое нельзя просыпать, а простолюдин мог и не дождаться справедливости, так как тот считал, что дворяне гораздо выше всех и по уму, и по остальным параметрам. Этот герцог не любил и выскочек - 'из грязи в князи' - счастливым случаем занесённых на вершину иерархической пирамиды. То есть - Влад, с его купленным баронством, был для него хуже простолюдина - выскочка, из этого следовал сам собой вывод - турнир будет для барона не таким уж простым делом, как он думал. Ну, политика, никогда не была чистым и простым делом - в конце концов решил он. Пришедших рассадили по своим местам, согласно номеров - Владу досталось место не на самом конце стола, но и не очень близко к графине и герцогу. Впрочем - ему на это было наплевать - хотелось скорее отсидеть положенное время и быстренько свалить в свой шатёр, лечь на раскладную походную кровать и вытянуть ноги. Он и на Земле-то ненавидел крупные посиделки типа свадеб и других торжеств, а уж тут, среди толпы незнакомых людей, во враждебном окружении, ему совсем не нравилось. Распорядитель произнёс, с благосклонного кивка герцога, речь, в которой было изложено, что в начинающемся завтра турнире бой будет идти за руку графини и графский титул Саваловых, что бой должен будет идти до тех пор, пока противник будет в силах его продолжать, и что те, кто боится и желает выйти из турнира тут же должны об этом заявить - как будто нашёлся бы такой дурак, чтобы встал и заявил при всех, что он струсил и не желает дальше участвовать в этом действе. Влада откровенно забавляла это нарочитая торжественность и глупость происходящего. Впрочем - думал он - у всех народов свои традиции, вот у племён каннибалов на островах Полинезии, обычай - при встрече чужака или представителя соседнего племени, сразу строить страшные рожи, высовывать подальше свой язык, дико гримасничать и изображать, что он вот-вот его сейчас убьёт. Ну а когда потенциальный противник окончательно запуган - можно и поговорить о том, о сём. Так что, ритуалы сдачи в эксплуатацию несчастной графини Влада никак не удивили - несчастной ли? Он принялся внимательно рассматривать графиню Савалову - да, особой радости от того, что скоро её подомнёт протухший в латах волосатый мужик, как то не замечалось. Скорее - её тоже раздражало происходящее. На её лице было прямо-таки написано - а не пошли бы вы все нахрен, объедалы и тупые ослы! Влад случайно поймал её взгляд, улыбнулся и вдруг весело ей подмигнул - она удивлённо вскинула брови, потом возмущённо отвернулась, хотя непроизвольно косилась в его сторону… потом она что то прошептала своей спутнице справа, косясь на него, видимо что то узнавала.

Влад оглядел публику - большинство были грубоватыми мужланами и молодыми бахвалами, попавшими сюда в поисках приключений, а также для того, чтобы порисоваться своим уникальным оружием, конями и, как они считали - неотразимой внешностью, но были и настоящие вояки - их было видно по жёсткому, оценивающему взгляду, по грации в скупых, точных движениях. Они ели немного, почти не пили, явно готовились к завтрашнему дню серьёзно и обстоятельно - с похмелья и с расстроенным желудком сильно не повоюешь.

Распорядитель начал доставать из ящика 'фанты' с номерами участников - Владу достался участник под номером 36 - он не знал кто это такой был - да и неинтересно - всё равно объявят на турнире. Пир продолжался ещё часа два, которые барон высидел едва-едва, единственным развлечением было рассматривание потенциальной жены, которая, чувствуя его взгляд, смущалась и злилась, стараясь не смотреть в его сторону (не думать о плешивой обезьяне!). В результате двухчасового рассматривания, он уже знал, что графиня выглядит моложе своих лет (может возраст прибавили?), что у неё симпатичное личико с задорным курносым носиком, что когда она сердится, то надувает пухлые губки и розовеет, что у неё хорошие и, главное, чистые блестящие тёмные волосы и длинные ресницы, вполне объёмистая, хотя и не очень большая грудь, а также довольно огненный темперамент - что она продемонстрировала, когда фыркнула и мотнула головой на какие-то слова своей спутницы - Владу показалось, как ни странно, что слова касались как раз его. Может узнала, какой он выскочка - претендент на её руку и сердце? - думал барон - ну- ну…всё лучше, чем эти мужланы, с тридцатью вымпелами над шатром. Но, возможно, принцесса думала иначе - она что то шепнула герцогу, он взглянул на Влада и недовольно сморщился. Потом пожал плечами и что-то сказал графине - после чего она угрюмо отвернулась и больше не смотрела в сторону Влада. Как он понял - разговор был на тему, что то вроде: 'Нельзя ли убрать вон того хама, что пялится на меня - он выскочка из простолюдинов, и претендует на мою руку и графство!' - на что герцог ей ответил, что документы этого выскочки в порядке - распорядитель пускает только тех, кто достоин. А то, что он долго не задержится - и так ясно, рядом с такими сильными и родовитыми рыцарями. Ответ, конечно, графиню не удовлетворил, но заставил замолчать и дождаться окончания пира в отвратительном состоянии духа.

Пирующие уже дошли до кондиции, орали, пытались петь какие-то песни, заглушая специально приглашённых трубадуров, безуспешно пытающихся перекричать пьяную толпу. Баллады о прекрасных принцессах и благородных рыцарях падали и тонули в рёве тупого пьяного быдла. Под ногами шныряли охотничьи собаки, подбирающие упавшие куски и рычащие под столами в драке за лучшие кости, трещали факелы на стенах, коптя на и так чёрные стены и потолки - Влад удивился - что, нельзя было пригласить магиков и повесить нормальные светляки? Или это такая дань традициям? Он этого так и не узнал - спросить было не у кого, да и стало неинтересно - ну факелы и факелы, какого чёрта? Скорее бы этот свинюшник закончился.

Распорядитель объявил об окончании пира, разгорячена толпа потянулась на выход. Влад с наслаждением вдохнул свежий весенний ветер во дворе замка и с улыбкой подумал, что это всё похоже на выход людей из кинотеатра, этакие ностальгические воспоминания - выходишь из тесного душного зала на свежий воздух и обмениваешься впечатлением от просмотренного. Многие из присутствующих друг друга знали, и только он сидел одиноким изгоем, неинтересным никому - худородный барон, из третьеразрядного баронства - ну кого он мог заинтересовать? Если только гильдию магиков - как могущественный лекарь, но они вряд ли пока связывали его, и барона Унгерна.