— Просто, вытащи их. Вот и все.
— Ага, щас, — буркнул лидер стимпанков.
— Подожди, Йожин, не говори «нет»! Скажи, ты веришь в судьбу?
— Алло, Сэм, ты хороший парень, но прекрати эти миссионерские заходы.
— Это не миссионерский заход, — возразил Сэм, — это факт! Четверо парней, о которых я говорю, уже были на Тинтунге, и ваши партизаны их спасли.
— Что-что?
— Я повторю. Эти четверо были на Тинтунге 1-го ноября, и ваши партизаны…
— …Как зовут этих твоих парней? — перебил Йожин.
— Можешь записать, — сказал Сэм, — это двое рейнджеров: лейтенант Филипп Макфи и рядовой Натан Джонсон, еще Енох Ханвил, сержант «морских котиков», и четвертый Патрик Кловер, рядовой спецотряда «Дельта».
— Я записал. Вот как играет Фортуна — Паоро. А есть прямая связь с этой четверкой?
— Есть, — ответил Пумпкинс, — запиши номер их спутникового телефона.
Как дальше двигались в системе Народного флота кванты информации относительно обстановки с отрезанным американским подразделением на моту Мотуко — не важно. Главное, что за оставшуюся часть светового дня, эта информация попала по нужным адресам, и были приняты решения, четко ложащиеся в стратегический план молодого проконсула Визарда Оза (с учетом поправок внесенных его коллегами — старшими по возрасту и имеющему опыт настоящих войн, а не только виртуальных игрушечных).
А потом солнце провалилось сквозь западный горизонт и, мигнув на прощание тускло-красным лучом, утонуло в океане. Последний день первого календарного года Хартии близился к финалу. Но, до Нового года еще многому предстояло произойти. На ракетных эсминцах Тихоокеанского флота США, находящихся в составе миротворческой эскадры, несколько севернее Гуадалканала, готовились к залпу ракетами «Томагавк». А на атолле Кваджалейн (Маршалловы острова), на моту Мек персонал специальной базы ВВС/ВМФ США выполнял предстартовую процедуру аппарата Boeing-MD «Waverider». В 19:02 (с двухминутным отставанием от графика), этот аппарат, напоминающий футуристический сверхзвуковой беспилотный истребитель с геометрически-точным граненым профилем и радикально укороченными крыльями, успешно стартовал с катапульты-ускорителя…
«Waverider» взлетел на высоту более десяти миль и разогнался до мили в секунду. Даже в стратосфере, трение о воздух при такой скорости раскалило его головной обтекатель до красного свечения. Он летел на юго-восток, и авиа-наблюдатели Народного флота легко засекали его. Множились пометки в электронных планшетах. Программы — имитаторы довольно быстро расшифровали алгоритм курсового процессора этого гиперзвукового крылатого снаряда, и передали эту информацию пользователям.
«Алло, Стимбург! К вам летит Waverider, он прошел восточнее атолла Тарава, у вас будет через 20 минут. Следите за обновлениями данных. Через 10 минут наблюдатель в районе Тувалу уточнит, куда именно хочет попасть эта штука».
Прошло 10 минут, и появилось обновление:
«Алло, Стимбург! Этот Waverider ориентирован в самый крупный корабль около ваших пирсов. Срочно уберите оттуда людей и все ценное! У вас девять с половиной минут!».
Йожин Збажин ответил в микрофон:
— Принято, Тувалу, Мы успеем, — и, переключив коммуникатор в режим локальной связи, приказал, — Хэй! Проверьте, нет ли кого на танцплощадке, и держитесь от нее подальше!
— Танцплощадка эвакуирована, шеф, я проверял, — отозвался голос констебля Аволто.
— Отлично, — сказал Йожин, — тогда следи, чтоб на милю оттуда никого не было!
Прошло 9 минут, и в небе на северо-западе вспыхнула тускло-красная звезда. Всего за несколько секунд она разрослась до неровного огненного пятна, а затем стремительно перечеркнула темное небо сверху вниз. Старый неходовой 300-метровый танкер класса «Panamax», выполнявший роль клуба и дансинга, озарился оранжевой вспышкой, вверх взлетели куски разорванной стальной палубы и обшивки, мелькнуло множество искр — горящего разлетающегося мелкого мусора. Еще пять секунд, и до тех, кто наблюдал с безопасной дистанции, донесся оглушительный взрыв.
— Хорошая была танцплощадка, — проворчал Йожин, глядя, на зарево пожара на бывшем танкере, — интересно, утонет, или останется на плаву?
— Хэй, шеф, — снова послышался голос констебля, — Оценка мощности взрыва две тонны по тротилу. Танкер утонет, все швы корпуса разошлись, мне отсюда видно. А что дальше?
— Здесь больше ничего, Аволто. Типа, по нам уже отстрелялись. Дальше, по ходу…
«Алло, Стимбург, — раздался другой голос, — это доктор Хийси, срочно пришлите группу спасателей на атолл Уилимо. Поселок подвергся бомбардировке, серьезные последствия».
— Joder! — выругался лидер стимпанков, — Откуда в них попали? Аволто, быстро 911!
— Я все слышал, шеф! Работаю!
«Алло, всем, — послышался еще один голос, — Это наблюдатель Гуадалканала. Эсминцы начали запуск Томагавков. Их вероятные цели на Автономных Северных Соломоновых островах Бугенвиль: Уарава. На Центральных Соломоновых островах: Гуадалканал — Хониара, Голден-Ридж и южный порт, Малаита — Ауки, Реннелл — лагуна. На Вануату: Луганвиль и Порт-Вила. На Фиджи — Сува, Нади, Ламбаса, и Ротума…».
«Алло, всем! Это наблюдатель Раротонга. B-2-Spirit в небе. Нас только что бомбили».
— Вот мы и увидели бомбардировщик-невидимку… — проворчал лидер стимпанков.
«Алло, всем, это наблюдатель Тупаи. B-2-Spirit бомбил Таити, идет к Бора-Бора».
— …Второй невидимка, — предположила ирландка Пхул, и тут из динамика донеслось:
«Это проконсул Визард Оз! Приказ по Народному флоту: код ULG. Повторяю: ULG!».
ULG означало: Unlimited Guerilla (неограниченная партизанская война).
Вечер 31 декабря — 1 января. Атолл Киритимати.
Полковник Аксель Браун умер практически мгновенно. Пуля калибром полдюйма из снайперского ружья с легкостью пробила «анти-пистолетный» бронежилет на груди и выскочила из спины, произведя по дороге разрушения, несовместимые с жизнью. Из-за нервозности, царившей в расположении батальона, никто не сообразил, что произошло. Сейчас половина личного состава была заражена «гавайской чумой», а другая половина валилась с ног из-за сверхнормативной нагрузки (они должны были и обслуживать два аэродрома, и обеспечивать работу военных медиков, прилетевших из Перл-Харбора). В такой обстановке, снайперы успели сделать не менее полсотни прицельных выстрелов. Только потом, разобравшись в ситуации, охранная рота открыла ответный огонь из всех видов оружия. В темноту, в направлении предполагаемого противника, уносились очереди снарядов из автоматических гранатометов, и шквал пуль из скорострельных пулеметов. За несколько минут маленькая роща кустарника вдоль полосы мелководных соленых лагун оказалась начисто скошена пулями и осколками. Стрельба снайперов прекратилась: то ли их удалось уничтожить, то ли они просто поменяли позицию. Сейчас требовалось срочно наладить управление после потерь от снайперского огня среди старших офицеров но…
…Но, уже не осталось времени. С неба с негромким гудением начали рушиться какие-то темные предметы. Подлетая к земле, они вспухали огненными сферами газовых взрывов. Территорию базы затянуло обжигающей пылью, в тучах которой бессмысленно метались тусклые лучи прожекторов. Остатки батальона превратились в толпу дезорганизованных вооруженных людей, стреляющих в разные стороны, без команды и без особого смысла. Лидер команды «Groom» — единственный старший командир, оставшихся в живых, отдал приказ переместиться в маленький авиагородок Кассиди, где уцелели несколько бетонно-блочных домов и занять там оборону. Около сотни бойцов сумели добраться туда, и даже перетащить несколько пулеметов. Те кто пережили налет в районе второго, восточного аэродрома, не слышали никаких приказов, и «хаотично рассредоточились на местности». Иначе говоря — разбежались, и попрятались, где смогли.
