Теперь, когда я поймал его с поличным, бросать дело на полпути уже нельзя.

Я толкнул секционный стол и придавил патологоанатома к стене. Он безвольно вскрикнул и потянулся к скальпелю, но я предусмотрел этот ход заранее, а потом ударил ребром ладони по его руке. Скальпель упал на холодный пол секционного зала.

Резким рывком я достал из сумки хоботок клеща и остановил его у шеи Сухорукова.

— М-Мечников! — завопил он. — Вы что творите⁈

— Ты прекрасно знаешь, зачем я это делаю. Говори, если не хочешь испытать на себе хвалённый тобой яд, — пригрозил я. — Как ты связан с бандитами и зачем собирался меня убить?

— Алексей… — оскалился он. — Ты ведь понятия не имеешь, во что ввязываешься. Убьёшь меня — и за тобой придут другие.

— Кто — другие? — спросил я. — Это всё из-за долгов моего дяди?

Чтобы разговорить Сухорукова, я нажал на стол, придавив кости его таза к стене.

— Да плевать всем уже на эти долги! — проскулил Сухоруков. — Вернее… Ты моему знакомому куда более интересен, чем жалкие гроши Олега Мечникова.

— Имя своего знакомого назови, — спокойно произнёс я. — Хватит уклоняться от моих вопросов.

Сухоруков в недоумении посмотрел мне в глаза.

— Так ты же был в Красных Гривках, разнюхивать ходил. Разве не из-за… Проклятье… — Сухоруков, осознав, что проговорился, устало прикрыл глаза. — Обвёл ты меня вокруг пальца, Мечников. Что дальше? Убьёшь меня в моём же морге? Как славно! Далеко меня нести не придётся!

Сухоруков нервно рассмеялся.

Значит, неспроста я с ним встретился в этом селе. Он намеренно следил за мной. Похоже, главарь бандитов живёт где-то там — в Красных Гривках.

— Я отпущу вас, коллега, — сухо ответил я, вернувшись к повседневному деловому тону. — А вы отправитесь к своему главному и скажете, что Мечниковы ему не по зубам. Он ведь заплатил вам за мою голову, Антон Генрихович?

Сухоруков ничего не ответил, лишь спокойно выбрался из-за стола, который я перестал удерживать силой.

— Скажу вам прямо, Алексей Александрович. Главарь местных бандитов вам не по зубам. Однако я могу помочь вам с ним за одну встречную услугу, — пропел Сухоруков.

— Сотрудничать с вами я точно не собираюсь. Мне хватает того, что мы с вами коллеги, — твёрдо ответил я. — А вы что же, уже решили переметнуться?

— Вы что, совсем слепой, Мечников? — нахмурился он. — Вы до сих пор не поняли, где оказались? В Хопёрске нет места благородству. В этих краях, где власть императора с трудом достигает местных графов и баронов, можно полагаться только на себя. И для выживания хороши любые способы.

— Говорите за себя, Сухоруков, — помотал головой я. — Каждый сам решает, по какому пути ему идти. Не сомневаюсь, что вам проще следовать лёгкому пути измен, обманов и предательств. Но я в такие игры не играю.

— А придётся, голубчик, — пожал плечами он. — Поверьте, Мечников, я вам уже не угрожаю. Просто даю ценный совет. Дружеский, можно сказать. Воспользуйтесь моими услугами. И я помогу вам избавиться от главной угрозы, что нависла над вашей семьёй.

Заключать сделку с Сухоруковым я не собирался, однако из интереса всё же спросил:

— Напомните, а что вы хотите взамен?

Губы патологоанатома расплылись в широкой улыбке.

— Научите меня использовать технику обратного витка, — заявил он.

— Так вы всё-таки видите эту силу, — прищурился я.

— Порой вскрытие не нужно, чтобы узреть очевидное, — хмыкнул Сухоруков. — Ну так что, по рукам?

— Нет. С проблемами я разберусь сам. Без вашей помощи, — наотрез отказался я.

— Ч-что? — удивился Сухоруков. — Но… Алексей Александрович, я ведь знаю вашу тайну!

— И что? Будете меня шантажировать? — усмехнулся я. — Не стоит. Ведь мне также известно, что вы — подпольный лекарь местной преступной группировки. Интересно, как отреагирует Иван Сергеевич Кораблёв, если я сообщу ему об этом?

— Вот так, значит? — раздражённо фыркнул Сухоруков. — Теперь будем хранить взаимные секреты?

— Именно. Только учтите, Антон Генрихович, я не шутил, — решил подытожить я. — Если я ещё раз почувствую от вас угрозу — в Хопёрске освободятся сразу две должности. Придётся Кораблёву искать нового патологоанатома, а бандитам нового лекаря. Я ясно изъяснился?

— Более чем, — вздохнул Сухоруков. — Что ж, в таком случае сделаем вид, что этого разговора не было. Верно?

Я положил многострадального мана-клеща в свою сумку и покинул морг, проигнорировав последний вопрос своего коллеги.

Этот разговор был необходим. Если ранее Сухоруков побаивался меня, то теперь знает наверняка, что я могу с лёгкостью избавиться от него, если он ещё раз попытается приблизиться ко мне со спины.

Печалит только, что я клеща полностью изучить не успел. Придётся оборудовать стол в дядиной лаборатории.

Время шло к вечеру. Я забросил домой свою сумку и строго-настрого запретил Олегу и Кате притрагиваться к её содержимому. Между тем, женщине стало намного лучше. Маналериана полностью подавила магию плода, и супруга моего дяди вновь заметалась по дому, занимаясь хозяйством.

Ровно к шести вечера я подошёл к небольшой хижине, что находилась за чертой города. Чтобы добраться до неё, мне пришлось пройти через широкое поле, усыпанное душистыми цветами.

Я всё больше убеждаюсь, что пора подыскать хороший справочник местных растений. Из них можно много чего наготовить.

А ещё лучше вырваться в Красногривовский лес. Если уж обычный клещ из тех мест может стать источником ценного препарата, значит, и другие обитатели мне пригодятся.

Только не утешает один факт — люди там пропадают пачками. Даже поисковым отрядам не удаётся пройти в его глубь. Многих губят жалкие насекомые вроде клещей и других ползучих тварей. Сложно даже представить, какие же там тогда обитают рептилии и млекопитающие!

— Лекарь Мечников! — дверь хижины распахнулась, и ко мне быстрым шагом приблизился художник Шацкий. — Я боялся, что вы не сдержите своё обещание.

— Обещание я держу всегда, Анатолий Васильевич, — ответил я. — Ну что, вы готовы показать свои картины?

— Долго сомневался, но вижу, что иного выхода у меня нет… — вздохнул он, а затем достал из карманов свои руки. Теперь его тремором можно гвозди забивать! — Всего за несколько часов произошли такие ухудшения. Боюсь, вы оказались правы, отравление прогрессирует.

— Тогда не будем терять ни минуты, — кивнул я. — Покажите мне свои краски.

— Пойдёмте-с, — кивнул он и повёл меня в сторону леса. — Моя палатка находится там. Специально купил этот домишко, чтобы держаться подальше от вездесущих глаз. Местных всегда очень тревожит появление новых лиц в городе. Думаю, вы и сами стали жертвой такого внимания.

— Да, я вас прекрасно понимаю, — отодвигая от себя тонкие ветви кустарников, ответил я. — Вы, кстати, откуда будете, Анатолий?

— Долгая история, Алексей. Я успел вдоволь накататься по Российской Империи. Но родом я с ваших мест. Из столицы, — пояснил он.

— Слухи действительно распространяются очень быстро, раз вы уже в курсе, что мы с вами земляки, — усмехнулся я.

— Привыкайте. В Хопёрске всем кажется, будто каждый житель знает всё и обо всех. Оттого местные учатся более тщательно таить опасные тайны, — проговорил Шацкий. — Интересный городок. И природа здесь красивая. Я уже почти что закончил свой, не побоюсь этого слова, шедевр! Но руки подвели…

Не успел Шацкий закончить свой монолог, и мы оказались на небольшой поляне, которую освещала лишь магическая лампа около палатки художника и тусклое мерцающие сияние светлячков.

— Минуточку! — попросил Шацкий, прошёл в свою палатку, и вытащил из неё накрытый тканью мольберт.

Затем дотошно высчитал определённое количество шагов от костра до края лесополосы и поставил там свою деревянную треногу.

— Как мы и договаривались, Алексей, никому о моей работе ни слова, — ещё раз попросил Шацкий, после чего сорвал с мольберта ткань.

Я замер, разглядывая незаконченную картину. Признаться, я ожидал чего угодно. Светящихся красок или любых других люминесцирующих фокусов.