— Шесть рублей и двадцать пять копеек, — ответил я. — Если сейчас денег не найдёте, можете занести их в амбулаторию на днях, когда я буду проводить осмотр раны.

— Есть денюжки, есть, уважаемый лекарь. Артём хорошо зарабатывает, у него скопились запасы, — закивала женщина. — Пойдёмте, сейчас я с вами расплачусь.

Женщина передала мне мешочек с деньгами, а затем спросила:

— Алексей Александрович, а с этой тварью что нам делать?

Мёртвый магический клещ до сих пор лежал на полу.

А по-хорошему было бы неплохо его изучить. Почему-то мне кажется, что не кровь он пил, а что-то другое.

— Дайте мне какую-нибудь тряпку, я его заверну и с собой заберу, — произнёс я.

Через двадцать минут я уже был в кабинете Кораблёва. На его стол упал кошель с деньгами и свёрток с мёртвым клещом.

Иван Сергеевич выпучил глаза, обнаружив, какая тварь оказалась у него на столе.

— Мечников, вы чего сюда притащили⁈ — воскликнул он.

— Вот вам и домашний вызов, Иван Сергеевич, — заключил я. — Магический клещ на шее. Пациент здоров, а бюджет амбулатории пополнился больше, чем на шесть рублей. Что скажете? Зря я затеял это дело?

Кораблёв шумно выдохнул.

— Ну вы с Синицыным даёте, — усмехнулся он. — Вдвоём за один час заработали больше, чем некоторые наши лекари зарабатывают за неделю. Недурно, Мечников. Очень недурно. Я подумаю, как утвердить систему домашних вызовов. Только, пожалуйста, тварь эту отсюда уберите!

Я, с трудом сдержав смех, забрал свёрток с клещом и вышел из кабинета Кораблёва. Синицын решил довести рабочий день до конца. И это было мне только на руку, поскольку у меня осталось ещё два дела. В шесть вечера нужно быть у художника Шацкого.

А значит, у меня есть целых два часа, чтобы вскрыть клеща. Я прошёл через двор к моргу. Дверь была приоткрыта, а в секционном зале нашего патологоанатома не оказалось. Зря Сухоруков оставляет свою обитель без присмотра.

Ну, это даже к лучшему. Быстро изучу клеща, пока моего коллеги нет рядом.

Я выбрал один из свободных столов и расположил на нём мёртвое существо. Мне не терпелось поскорее узнать, как функционирует организм этого членистоногого — переростка. Я надел перчатки и достал свой скальпель, который позаимствовал из лаборатории дяди.

Как только приготовился сделать надрез, за моей спиной раздался шорох.

А затем прозвучал тихий скрежет стали. Кто-то только что достал острый нож.

Действовать нужно было быстро. Судя по звукам, кто-то подходит ко мне со спины, да ещё и с ножом в руках. В обратном витке энергии осталось не так уж и много. Если врагов несколько, может и не хватить.

Но всё же я попробую.

Ещё долю секунды я делал вид, будто не замечаю приближения незнакомца, а затем резко развернулся со скальпелем в правой руке и остатками обратного витка в левой.

Передо мной стоял Сухоруков Антон Генрихович. Его мой разворот совершенно не удивил. Он лишь улыбнулся и показал мне свой скальпель, который ещё минуту назад находился в кожаном футляре на поясе патологоанатома — словно меч в ножнах.

Он улыбнулся и сказал:

— Вам помочь со вскрытием, Алексей Александрович?

— Я сам неплохо справляюсь, — холодно ответил я. — Кстати, плохая идея — подкрадываться к человеку с лезвием в руках. Особенно если учесть, что у нас обоих по скальпелю.

— Я и не думал вас пугать! — рассмеялся он. — Просто такая диковинка на моём секционном столе лежит… Что это? Мозговик? Или обычный мана-клещ?

Странно… Теперь он вовсю проявляет дружелюбие, хотя я готов поклясться, что буквально почувствовал жажду убийства, когда стоял к нему спиной. Самому странно осознавать, но в этом мире я уже не в первый раз испытываю это ощущение. Будто интуиция диктует, когда мне может грозить опасность.

— Алексей Александрович, может, уберёте всё-таки от меня скальпель? — нервно хихикнул патологоанатом.

На долю секунды я заметил, как Сухоруков покосился на мою левую руку.

Не скальпель его беспокоит. Он видит обратный виток, поэтому и боится. Точно! А ведь, когда на меня напали бандиты, магия в левой руке активировалась сама. Значит, эта сила сама предупреждает меня об опасности. Мне не показалось — Сухоруков и вправду хотел мне навредить.

— Ну-с, может быть, продолжим препарирование? — патологоанатом проскочил мимо меня к столу и удивлённо воскликнул. — И вправду мана-клещ! Да какой напившийся. От кого же вы его оторвали?

Хороший шанс. Подыграю ему, а в процессе разговора вытащу из него ответы на все вопросы. Если понадобится, достану их из него скальпелем.

— От пациента, — ответил я. — Парнишка забрёл в лес около Красных Гривок.

— О-о! А ведь мы с вами совсем недавно рядом с ним пересекались. Какова ирония! — улыбнулся он. — Кстати, что-то я самого пациента не вижу…

Сухоруков пристально осмотрел секционный зал.

— Он у себя дома, восстанавливается, — произнёс я.

— Хорошая шутка, лекарь Мечников, — хрипло посмеялся Сухоруков. — Имеете в виду, что его пока до меня не донесли?

— Имею в виду, что он жив и в ваших услугах не нуждается, Антон Генрихович, — сухо ответил я и вернулся к препарированию клеща.

Поворачиваться спиной к патологоанатому мне было не страшно. Вновь атаковать меня он не рискнёт. Тем более, заметно, что коллега и сам меня побаивается.

— Все рано или поздно нуждаются в моих услугах, — усмехнулся Сухоруков и встал рядом со мной около клеща. — И всё же удивительно, что вы смогли сохранить жизнь тому парню. Никогда не видел, чтобы мана-клещ таких размеров отцеплялся от человека, не свернув ему при этом башку.

Вот ведь заладил! Ему лишь бы вскрыть кого-нибудь. Впервые встречаю такого патологоанатома.

А вот его подсказка на счёт вида этого животного мне очень кстати. Я сразу понял, что высасывает эта скотина не кровь. Мана-клещ… Странно, только откуда в простом крестьянине он нашёл столько маны?

В первую очередь я решил отсечь хоботок, чтобы стало проще вскрывать брюшко.

— Аккуратнее! — прошипел над моим ухом Сухоруков. — В его хоботке содержится яд. С помощью него он отключает чувствительность, причём надолго. Это позволяет ему быстро вырасти и остаться незамеченным.

Яд… Анестетик! Местное обезболивающее, которое можно использовать, как тот же лидокаин или новокаин. Только он явно сильнее своих аналогов из моего мира, если учесть, что пациент толком не испытывал боли, когда хоботок опутал его позвоночник. Без яда он бы погиб от болевого шока.

Я отделил хоботок и спрятал его в свою сумку.

— Решили оставить себе трофей? — ухмыльнулся Сухоруков.

— Вы так и будете мучить меня вопросами или, может быть, поможете со вскрытием? — со сталью в голосе спросил я. — Мне казалось, что вы горите желанием притронуться к этому существу своим скальпелем.

— Ваша правда, — произнёс он, затем резким движением извлёк из чехла блестящий скальпель и одним ловким взмахом вскрыл брюшко клеща.

Либо глаза меня обманывают, либо лезвие даже не коснулось животного.

— Мне приятно ваше удивление, лекарь Мечников, — самодовольно улыбнулся Сухоруков. — Магическая сталь. Намного лучше, чем в любом другом скальпеле. Мне он очень дорого достался…

Надеюсь, что он его не с какого-нибудь трупа снял. Кажется, настало самое время поговорить с ним по душам.

Сухоруков увлёкся разделкой клеща, а я задал вопрос:

— Что вас связывает с той троицей?

На долю секунды Сухоруков дёрнулся, и сделал неровный надрез над лапкой монстра.

— Вы это о ком? — решил увильнуть он.

— Я — не тот, кого вам удастся обмануть, Антон Генрихович, — произнёс я. — Сюда приходили бандиты, с которыми я уже успел познакомиться. И, думаю, вы прекрасно об этом знаете. Вы не рассчитывали, что я не замечу ваших намерений?

Гнев в моей груди вступил в резонанс с обратным витком, и моя рука на одно мгновение вспыхнула горячим светом.

— Стойте-стойте! — затараторил он, отступая от стола, но идти ему было некуда. За спиной Сухорукова была стена.