Сам я отправился в ремонтный цех. Его, кстати, гораздо чаще называли сокращенно ЦРЦ — центральный ремонтный цех. Щуп-манипулятор возился со мной не меньше часа. Заплатить пришлось тоже больше обычного, причем ощутимо — сорок тысяч нодов.

— Что-то как-то прилично, — сказал я Вектору в ответ на услышанную сумму. — Про скидку не забыл?

— Твоя скидка интегрирована в систему, забыть о ней невозможно даже при всем желании. Я же не с потолка цены рисую.

— Тогда почему так много?

— Терять органы — не то же самое, что мять карбионовый каркас. Вместе с рукой ты потерял сосуды нейрожидкости, а это — самое дорогое. Именно благодаря нейрожидкости мы настолько искусно владеем своими телами. Это отличает нас от жестяных коробок роботов.

— Почему эту жидкость не используют в Империи? — задался вопросом я. — Если она такая всемогущая.

— А кто бы знал, — ответил Вектор. — Технологии механоидов жизнеспособны только здесь, в Т-Нуль-Пространстве. Повторюсь, мы не просто биороботы. В какой-то степени мы органические существа с неорганическим телом. Никто так и не смог перенять эту технологию на что-либо еще.

Закончив с ремонтом, я вновь прикупил «Грозу» — другое оружие мне пока было ни к чему, слишком уж привык. Не побрезговал и гранатами. Баланс кошелька стремительно снижался, но про зарубку об огнестрельном оружии я не забыл. Оказалось, на него ассортимент был весьма скромен, а цены не такие уж и кусающиеся.

— Что посоветуешь? — спросил я у робота-продавца рядом со стрельбищем.

— Зависит от задач и особенностей эксплуатации.

— Хочу иметь запаску на случай, когда все плохо и хочется просто хорошенько всыпать по тварям.

— Могу посоветовать Криг-22, — ответил продавец, доставая из ящика увесистый автомат. — Двадцатимиллиметровый калибр, сто пятьдесят патронов в магазине.

— Сто пятьдесят? — не поверил глазам я. — Магазин же совсем небольшой.

— Там стоит пространственное микро-хранилище, — пояснил робот. — Его на все пороховое барахло у нас ставят. Перезаряжать не требуется, но как все отстреляешь — финиш. Можно выкидывать.

— Неэкономно.

— Потому что неактуально давно. Производить сложно и дорого, когда есть энерго- и плазмо-оружие.

Прикупил Криг, раздумывать не стал. В случае чего выдам его Микелю, а если не пригодится — оно и к лучшему. К слову, своего практиканта я встретил на взлетной площадке.

Первым делом попробовал согласовать его практику с Джоуи — не с первого раза, но дозвонился до профессора, коротко обрисовал ситуацию. В школе от Микеля требовали хоть какую-то отчетность, чтобы зачесть практику.

— Без проблем, — ответила она. — Только без допуска к закрытым сведениям.

— Рекомендательное письмо от самой керры Самерхольд! — воодушевился Микель, когда узнал, с кем я поговорил.

— При условии, что ты справишься, — осадил его я. — Рано радоваться. В редкий день я возвращаюсь в форпост целым и невредимым.

Не теряя времени, почитал доску еженедельных контрактов — ничего особенно интересного. Ничего, кроме главной новости последних дней — пропажи звездолета, перевозившего модуляторы и запчасти с завода «Кетанафт» для механоидов. Последние данные от него пришли над Болотами Пантанала, и с тех пор тишина. Очевидно, что звездолет рухнул, но территории были слишком большими, чтобы быстро обнаружить цель. Потому и объявили для механоидов задание, именуемое «Свободным поиском».

Правда, рядом с контрактом стояло примечание о том, что браться за него рекомендуется только опытным командам — у одиночек велик риск пропасть бесследно, не дождавшись помощи.

Транспортники и челноки над Болотами Пантанала летали редко и осторожно. Некоторые из заводей испускали едкие газы, которые могли привести транспорт в негодность. Поэтому высадки производили у самой кромки региона. Каждому с собой выдавали пеленгатор — устройство-датчик, посылающий сигнал в Самерхольд. Нажатием одной кнопки можно будет вызвать группу спасения. Связано это с тем, что Болота полны трясин и коварных ям. Впрочем, в далекие и труднодоступные места лететь уже вряд ли будут, просто пошлют ближайшие группы мехов.

Ребята в ЦРЦ шептались, что звездолет «Кетонавтов» перевозил не просто что-то, а двигательные части для ступней с расширением под модуляторы. Слухи — дело сомнительное, но сама миссия выделялась на общем фоне. Кроме того, приличные запчасти для моего механоида, которые не жрут огромное количество энергии, стоили сотни тысяч, а то и миллионы нодов. Помню, Вектор не раз говорил: «Кетанафт» фигню не делает. Может и свезет.

От Микеля я многого не требовал — всего лишь беспрекословно исполнять любые мои приказы и быть начеку.

Путь через болота и топи тянулся на долгие километры. Поначалу мы шли не одни: желающих найти звездолет хватало. Опытные мехи резво пролетали мимо на реактивных двигателях, кто-то даже рассекал по местности на глайдерах. А вот новички перли пешком.

— Это что еще такое? — спросил я Микеля, когда увидел, как он достал из спины какой-то предмет, напоминающий механическую черепаху, только более крупную в размерах.

— Так это же матсборщик, — ответил он так, словно это должно было все объяснить.

— Зачем он нам?

— Собирать ресурсы, — пожал плечами Микель. — Я собрал его сам на робототехнике. Конечно, ему далеко до моделей того же «Кетонафта», но редкие ресурсы собирает исправно.

— Что значит собирает ресурсы?

— Бегает по земле, анализирует землю, траву, различные частицы. Анализирует их по степени редкости и собирает в разные отсеки. На выходе можно получить наборы редких веществ.

— Это у вас во Фрее таким промышляют? — хмыкнул я.

— Неплохой способ немного зарабатывать на жизнь, когда выбираешься за купол. Умные матсборщики могут неделями обходиться автономно.

— Значит, наверняка есть и те, кто их ворует, — кивнул я.

— Были, — поправил меня Микель. — Когда Рой объявился снова, люди стали редко выбираться за пределы поселений.

Прошло несколько часов пути. Несколько раз мы становились свидетелями, как механоиды-новички проваливались в трясины, и за ними прилетали транспортники. Хотя механоид в большинстве случаев имеет свойства мистической «регенерации», не потребляет воду, еду и воздух, но двигаться в пузырящейся горячей грязи то ещё удовольствие. Многие из «эвакуированных» возвращались обратно, не желая копошиться в этом дальше.

— Я слышал, что среди Роя Ксилус есть твари, что создают органические кислотные озера, — задумчиво сказал Микель.

— Скажи мне лучше вот что. Как ты до Фредерика достучался? — не выдержал и спросил я.

— Мама сказала, что у «Псов» был контракт на защиту и обустройство шахт, — пожал механическими плечами Микель. — По регламенту, в присутствии людей должен быть один «Пес», а они свалили это на тебя, ну и второго… Крула. В итоге штаб согласился не разрывать контракт только из-за приличной компенсации от «Псов». Но Фредерику все-таки высказали за халатность — я лишь толкнул маме тот факт, что «Псы» даже своего фаворита решили одурачить. Разнос был тот еще, жаль, что ты не застал! Но формально о случившемся мне нельзя никому болтать, и остальным тоже.

Теперь понятно, почему даже Кири оставил мне отзыв с расплывчатой формулировкой о доставке грузов, а не спасении.

В целом, первые часы с Микелем проходили нормально. Высокий, долговязый робот имел облегченный корпус и широкие ступни, что вполне подходило для хождений по болотистой местности. Но на моем фоне он выглядел набором склеенных спиц и мелких металлических пластин. Если смотреть в профиль, голова Микеля походила на верхнюю часть вопросительного знака. Из нее смотрел один черный окуляр, прикрытый сверху округлой «крышей».

— Скажи, Микель. Если Рой вернулся на Аргуссу недавно, почему вас с детства готовили к эвакуациям и нападениям?

— Это бред, — махнул он рукой. — Ни одну планету так до конца и не удалось полностью очистить от Роя. Аргусса была зачищена от видимой его части. Но это не касалось водоемов и подземного мира, да и в целом где-то что-то может внезапно появиться.