Всё шло отлично. Ну, не совсем — всё-таки прорыв в книжном магазине не входил в её планы — но потом всё наладилось. Она уже почти втёрлась в доверие к Денису. Ещё немного, и он бы согласился пойти к ней домой, затем она расспросила бы его обо всём — и он бы рассказал ей. Про Смерть, про Ингрид и Михаила, про чёрный кристалл. Всё, что интересует её начальство из Башни.

Но нет, нужно же было появиться этим двоим и всё испортить!

Ладно… ещё не вечер. По крайней мере, Денис ни о чём не догадывается и полностью доверяет ей — уже немалый успех. К тому же, Башню наверняка заинтересует фолиант, который она унесла из книжного магазина, подстроив всё так, чтобы выглядело, будто он сгорел. Фолиант, в котором говорится, как увидеть Аббадона.

Аббадон, прикрыв глаза, валялся в кресле и лениво наблюдал из-под опущенных век, как я лихорадочно собираю вещи и пытаюсь вспомнить, ничего ли не забыл.

Наступил понедельник, и пора было отправляться в Немёртвый. Вернуться к учёбе и мирному быту, так, будто и не было всей этой последней недели, живых и мёртвых врагов, безумия и беготни, и суматошного Хэллоуина в её завершение. Просто собираю тетради, раскиданные среди моих вещей, которые мы с Аббадоном наскоро перетащили в Чёрную Цитадель.

Смерть молчал. Он вообще выглядел сегодня как-то… помято.

— Не думал, что у тебя вообще может быть похмелье, — заметил я.

— Иди ты, — кисло и лениво отозвался тот. — Уч-ченик.

— Это поэтому ты вчера не отзывался?

Смерть открыл глаза и мрачно на меня уставился.

— Похмелье, по-твоему? Это всё ваш сраный Хэллоуин, который вы так радостно празднуете. Ты понимаешь, что когда граница миров истончается, мою голову буквально бомбардируют всевозможные «послания» и «вызовы» со всех концов мира живых! Я слышу каждого некроманта-недоучку, которому в эту ночь пришла гениальная идея пообщаться со Смертью!

— Ого, — я приподнял бровь. — Ладно… это многое объясняет.

— Поэтому я и отпустил тебя, — продолжал он. — Поэтому и отключился ото всех. Слышать всех и сразу, тысячу голосов одновременно — препаршивое ощущение, знаешь ли.

Он встал и, пройдя к стоящему напротив мини-бару, вытащил оттуда ледяную минералку.

— … и глушатся эти голоса только самым крепким из имеющегося, — подытожил он, отрываясь от горлышка бутылки.

— А, — кивнул я. — Ну, я же и сказал — похмелье.

— Да что б ты понимал…

— Кто такой Диего Бальтазар? — неожиданно спросил я.

Едва не выронив минералку, Аббадон уставился на меня.

— Где ты слышал это имя?

…вчера вечером я долго не мог вернуться в Чёрную Цитадель — Аббадон просто не откликался на мой зов. А когда это наконец произошло, уже в час ночи с лишним, было очевидно, что мой учитель не расположен к долгим разговорам. Так что пока я не рассказывал ему ничего о вчерашних событиях.

— Довелось услышать, — расплывчато ответил я. — Вчера.

Он с подозрением глядел на меня.

— Не думал, что смертные вообще помнят это имя. Диего был тем ещё отшельником, учёным-схоластом до мозга костей. И точно не любителем вечеринок.

— Так кто он такой? — продолжал упорствовать я.

Аббадон пожал плечами.

— Не знаю, для чего тебе это знание, но если так интересно — он был Хранителем Ключа.

— Как Альтов сейчас? — сообразил я.

— Как Альтов сейчас. Хранитель Ключа может жить достаточно долго — дольше обычного смертного — но всё-таки не вечно. Диего был одним из предыдущих.

Застегнув на молнию сумку, я закинул её на одно плечо.

— Что ж. Не знаю, в курсе ты или нет, но он вёл о тебе записи, и эти записи дожили до наших дней. Там и его размышления о тебе, и всевозможные рецепты, как пробиться к тебе…

…Аббадон оказался возле меня за каких-то две секунды; схватив меня за плечи, он потребовал:

— Погоди, ученик. Ты уверен в этом?

— Более чем, — ответил я. — Вчера один такой фолиант — список, кажется — сгорел в пожаре буквально на моих глазах, но кто знает, сколько их ещё осталось?

— Чем ты вчера занимался⁈ — рявкнул Смерть, отпуская меня. — Ты же вроде отправлялся на фестиваль, праздновать!

Я вздохнул. Это будет тяжело объяснить, особенно вкратце.

— Случились… непредвиденные обстоятельства. Вообще-то, если честно, они случились даже не раз, и происшествий было два — не считая того факта, что Башня отправила по мою душу своих шпионов…

Но Аббадон уже, казалось, и не слышал меня. Взявшись за подбородок, он бормотал, размышляя вслух:

— Книга Бальтазара… да ладно. Я думал, что позаботился обо всех экземплярах. Чёртов маразматик!,. Я говорил ему не записывать, но нет же — он мечтал стать новым евангелистом, моим евангелистом, и всё прочее уже неважно…

— Может, ты «позаботился» только об оригиналах, но забыл про копии? — предположил я.

Смерть поглядел на меня.

— Как выглядела эта книга?

— Кожаный переплёт, небольшая…

— И где ты её увидел? С кем?

Я вкратце пересказал ему наши вчерашние приключения в книжном магазине.

— Странно, — пробормотал Аббадон. — Очень странно. Они все должны были храниться в Смертельной Канцелярии; ошибки быть не должно, я не пропустил ни одной копии. Значит, кто-то смог забрать экземпляр оттуда, но кто и как?..

— Там было ещё кое-что, — заметил я. — Небольшой инцидент, когда целая толпа чуть не провалилась в Ад, и мне пришлось…

— Ерунда, — Аббадон махнул рукой. — Обычное дело на Хэллоуин, каждый год хотя бы пара-тройка идиотов по всему миру открывает портал.

— Там была не пара-тройка, — возразил я. — Там была реально целая толпа. Уличный концерт, в музыку которого влили некро-энергию.

Пару секунд Смерть молчал, обдумывая мои слова, а затем махнул рукой.

— Выглядит не так важно, как книга, но допустим. Вечером расскажешь подробнее, что там было.

— А сейчас?

— А сейчас — тебе пора, — отрезал он. — В Немёртвый. А мне нужно заглянуть в Смертельную Канцелярию и кое-что кое у кого уточнить по поводу утечки важных экземпляров.

Он щёлкнул пальцами — и передо мной открылся портал, ведущий прямиком к Немёртвому — только на первый слой, чтобы я не появился на глазах у толпы живых учеников.

— Я буду на связи, — заметил он напоследок. — Но занят. Так что постарайся связываться только в случае, если возникнет крайняя необходимость или ты узнаешь что-то действительно важное. Окей?

Я кивнул.

Немёртвый встретил меня шумом, гамом, привычной суетой — и ожидаемым вниманием со всех сторон. Студенты, преподаватели, даже уборщики — всем хотелось на меня посмотреть, спросить у меня что-нибудь, убедиться в том, что я настоящий, а не какой-то обман. Я только успевал коротко отвечать на сыплющиеся со всех сторон вопросы.

— … нет, я ничего так и не вспомнил, простите.

— … простите, но нет. Не думаю, что кто-то ещё выжил.

— да, в квартире был прорыв. К счастью, у меня есть своя квартирка, к сожалению, это дыра на самой окраине — теперь придётся вставать ни свет ни заря, чтобы успеть в универ, пока не подберу что-то поближе.

Вот уж когда порадуешься, что ещё в субботу, перед Хэллоуином мы с Аббадоном придумали ответы на все вопросы и закрыли все зияющие дыры в моей безупречной легенде. Ну, по крайней мере, постарались закрыть.

Кое-как справившись с потоком любопытных и добравшись до аудитории, где должна была проходить первая пара — «Прикладная артефакторика» — я только сел на своё привычное место, как рядом со мной радостно плюхнулась Юми.

— Приве-е-ет! — она тут же показала мне две «Ви» пальцами. От вчерашнего угрюмого настроения японки не осталась и следа, и она снова источала вокруг себя жизнерадостность и энергию.

— Привет, — кивнул я, размышляя, когда мы с ней успели стать такими большими друзьями. Ладно, вчера в парке — там я действительно был кем-то, кого она знает, среди множества незнакомцев. Но разве я единственный студент в Немёртвом, с которым она успела познакомиться? Точно нет.