— Неужели я выразился непонятно, военачальник Анспранд, сын Антара? — холодно спросил Хродгард. — Или ты боишься?

От этого ужасного упрека младший по званию побледнел и дико затряс головой.

— Никогда, полководец!

— Хорошо. Тогда у нас наконец есть план, — подытожил довольный Хродгард.

«И при небольшом везении… моем везении… проклятые тролли оторвут тебе башку, и после этого мы окончательно отправим уродов в ад», — злорадствовал он в мыслях, хищно улыбаясь. Всю свою жизнь он сражался, и тяжким трудом добытую должность не отберет такое честолюбивое ничтожество, как Анспрад. Это уже многие пытались сделать и поплатились за это жизнью. «Я — единственный, кто достаточно силен, чтобы вести гномов к победе!»

Рана Стена болезненно пульсировала при каждом шаге, пока он медленно брел в сторону леса. Меч влахак оставил у двери хижины, ведь если эльфы захотят его убить, то убьют, с мечом он будет или без оружия. Дождь намочил его одежду до нитки, но воин не думал об этом. Он старался игнорировать зуд между лопатками, куда в любой момент ожидал получить стрелу. Но, кроме больших холодных капель, которые стекали по коже, в него ничего не попало.

Рядом шел Вангелиу, опираясь на длинную деревянную палку, которая была на целую голову выше старика.

— И что теперь? — прошептал юный влахак своему спутнику.

— Откуда мне знать? Разве не твоя идея пойти в лес?

Криво усмехнувшись, Стен ответил:

— Разве не ты друг винаи?

— Да, он действительно друг, — раздался ответ из подлеска, и Стен буквально подскочил.

Но как сильно ни напрягался, пытаясь обнаружить говорившего, все равно видел лишь листья и ветки, трепетавшие на ветру.

— Я пришел без оружия и… с миром! — Неуверенно крикнул он в лес.

В ответ раздался громкий смех, потом из тени дерева вышло небольшое существо.

Эльф был меньше Стена, но всего на несколько ладоней, у него были длинные каштановые волосы, такие же мокрые от дождя, как и волосы Стена. Черты лица винака были резко очерчены. Высокие скулы, брови вразлет, светлые глаза цвета меда сверкали иронией, как казалось Стену, а узкие губы кривились в насмешливой ухмылке.

Одежда эльфа была из гладкой темной кожи с меховой оторочкой. Но взгляд Стена был прикован к длинному луку с наложенной стрелой, который винак пока не натянул. «Эти стрелы пробивают доспехи масридов так, как будто те из пергамента, — пронеслось у него в голове, — их выстрелы смертоносны и точны. Мы зависим от того, насколько они дружелюбны, хотя люди и эльфы никогда не были союзниками…»

— Я хочу поговорить, — сказал Стен и поднял руки. — Я уже говорил с одним из… твоего народа.

— Тогда говори, человек, пока ты не растаял от этой воды, — усмехнулся эльф и присел на корточки, не спуская при этом глаз с обоих влахаков.

— Почему вы помогли нам? — осторожно поинтересовался Сарган.

— Это показалось нам хорошим поступком, — таинственно ответил винак.

— Вы знали, что мы придем?

— Мы знаем все, что происходит в лесу. Ведь это наша родина.

— Конечно. Но зачем вы рассказали об этом Вангелиу? — спросил Стен.

Эльф молчал какое-то время, пристально глядя на Стена своими бездонными глазами, потом снова усмехнулся и ответил:

— Нам сообщили о вас. О троллях, которые путешествуют с людьми. Рувон сказал, что вы придете по реке.

— Рувон? Вы говорили с ним? — удивился влахак.

— Нет.

— Но разве ты только что не сказал… — еще больше удивился Стен.

— Рувон сказал, но мы с ним не говорили. Вы ищите тех, кто вредит троллям.

— Это так. И мы теперь знаем, где именно искать, — объяснил юный воин.

— Да. И Рувон хочет, чтобы вы добрались туда. Кроме того, — сказал винак, и его ухмылка стала еще шире, — эти железные люди нам нравятся еще меньше, чем вы.

— А почему мы должны туда добраться? — резко спросил Стен.

— Там происходит такое, что должно было оставаться тайной для людей. Железные люди будят старые тени, которым в этом мире больше нет места.

— Старые тени? — озадаченно переспросил юный влахак. — Какие еще старые тени?

— Тени боли, предательства и одиночества, человек. Тени, которые сбежали под землю и должны спать там до самого конца времен.

— Я не понимаю тебя… Хочешь ли ты сказать, что масриды… что Альбус Сунас заключил договор с духами темноты?

— Вы люди так мало знаете, — надменно сказал эльф и отвернулся.

— Спасибо за помощь, — крикнул Стен вслед удаляющемуся эльфу.

Через несколько шагов винак исчез среди зелени, и Стен с Вангелиу остались одни.

— Знай, вы должны сами найти свой путь, человек, — прозвучал голос эльфа еще раз. — Мы не сможем последовать за вами…

— Да, понятно! Удачного пути, друг! — попрощался с ним Стен и повернулся к Вангелиу. — Что все это значит?

— Ты знаешь Рувона? — удивленно спросил Вангелиу.

— Что значит — знаю, мы просто однажды встречались. А что? Кто он, черт возьми?

— Рувон является чем-то вроде предводителя северных кланов, — объяснил старый прорицатель. — Король винаи, если хочешь.

— Он не показался мне особой королевских кровей. Очень опасный? Да. Король? Нет. Но что означает весь этот разговор о старых тенях?

Старик огляделся по сторонам и сказал:

— Сыро что-то здесь. Давай-ка вернемся в дом.

Застонав, Стен последовал за прорицателем и подумал: «О духи! Ну неужели никто не может просто сказать, что здесь происходит?»

Придя в хижину, где их радостно приветствовали остальные влахаки, Вангелиу сел так близко к огню, что от его одежды повалил пар, вздохнул и начал:

— Слова винака подтверждают мои опасения.

И замолчал, глядя в огонь. Стен переспросил:

— Опасения?

— На этой земле есть могучие существа и могучие места. Там, где сейчас возвышаются стены монастыря Стариг Яцек, раньше было священное место прорицателей нашего народа. Место, где мы раз в год летом собирались, чтобы провести ритуал. Там есть бездонный колодец, он доходит до самых глубин земли, до самых костей мира. На дне колодца спит нечто, создание, которое ищет забвения и спокойствия и сон которого мы продлевали своими ритуалами.

— Создание? Дух? — спросила Висиния, и Вангелиу кивнул. Старик склонился над огнем. Блики пламени отражались в его глазах.

— Дух, да. Когда-то мощный и сияющий, теперь больной и темный. Мы утоляли его боль, лечили его раны, но мы не могли излечить его полностью. С тех пор как масриды прогнали нас, никто больше не заботился о Духе. Мы думали, что люди Альбус Сунаса не станут обращать внимания на духов земли, надеялись, что Дух будет спать, даже если мы больше не будем проводить ритуалов. Шли годы, много прорицателей погибло на жертвенных кострах, а Альбус Сунас соорудил монастырь на святом месте, как он это сделал по всей стране. Дух спит, правда неспокойно, повсюду боль, но он спит. Теперь, однако…

— Масриды делают что-то с этим Духом! — понял Стен. — Так они воздействуют на землю и камни, чтобы навредить троллям.

— По всей вероятности, да, — ответил Вангелиу. — И я боюсь, что они даже не подозревают, с чем связались.

— Что ты имеешь в виду? — озадаченно спросила Флорес.

— Если Дух проснется, Влахкис накроет темнота, — мрачно предсказал старый. — Боль побуждает Дух совершать злые дела, его дыхание отравляет землю.

— Он такой могущественный? — спросил потрясенный Стен, и Вангелиу молча кивнул.

— И как он называется? — поинтересовалась Лейка. — Как получилось, чтобы такой могущественный Дух был известен немногим?

— Все знают одно из его имен, когда-то его называли Белым Медведем, — тихо сказал Вангелиу.

Неожиданно все заговорили разом, возник страшный шум. Неслись громкие восклицания, и прошло некоторое время, пока влахаки немного угомонились.

Висиния первой задала мучивший всех вопрос:

— Как такое может быть? Белый Медведь — дух-покровитель нашей земли! Он благоволящий и мудрый. Почему он должен принести зло? И почему никто не знает об этом?