Шанти вернул мне камеру, а я снова глянула в видоискатель и начала лихорадочно размышлять. Льдины в море, галька и снег, истекающий лавой вулкан и ночное небо с колышущимися волнами света… Да это же северное сияние! Но его можно увидеть только на далёком холодном севере… Например, на Осевом острове, посреди которого стоит вечно извергающийся вулкан. Тот самый Осевой вулкан, до которого тридцать лет назад добралась Шела Крог и который, если верить базарным слухам, на самом деле и является горой Фум.

С ума сойти… Будто миры наложились друг на друга и слились в единое целое. А мы с Шанти стоим то ли на берегу Осевого острова, то ли на лугу в мире вечного лета…

– Эмеран, – тихо сказал он мне, глядя на приближающихся всадников. – Кажется, мы попали в обитель малых чудодеев, что охраняют гору Фум от непрошеных гостей. Будь осторожна. Они большие мастаки наводить морок и путать мысли. Не говори им необдуманных слов.

Что это значит, я так и не успела спросить. Иллюзия перед моими глазами начала расползаться, и с каждым мигом всадники становились все ближе и ближе, словно преодолевают сотни метров за один шаг.

Я снова поднесла камеру к лицу, и огромные глаза восседающих на оленях чудодеев впились в меня своей всепоглощающей чернотой.

От неожиданности я выронила камеру, хорошо, что ремешок удержал её на моей груди. Она всего лишь оттянула мне шею, а не разбилась о землю. И вместо нечеловеческих глаз я теперь видела только доброжелательные улыбки на самых заурядных лицах всадников. Встреть я таких людей в Фонтелисе, даже не запомнила бы их.

Щебетание незримых птиц разлилось в воздухе. Я невольно подняла глаза к небу, а когда опустила, увидела двух спешившихся всадников прямо перед собой.

Высокий темноволосый мужчина с карими глазами, не отрываясь, смотрел на меня. Он ничего не говорил, только улыбался и протягивал мне свою ладонь. А вот женщина… эта шатенка стояла напротив Шанти, но её взгляд был так же устремлён на меня.

– Здравствуй, незваная гостья, – услышала я мужской голос, но так и не заметила, чтобы его обладатель разомкнул губы. Он по-прежнему улыбался, а его голос продолжал звучать в моей голове, – зачем ты пришла туда, куда тебя не приглашали?

– Зачем ты вторглась в чужую обитель? – вторил ему женский голос такой же безмолвной незнакомки.

О нет, похоже, мне здесь не рады. Очень сильно не рады. Как бы теперь не навлечь на себя гнев обитателей чужого мира?

– Я должна передать вам кое-что, – только и смогла сказать я. – То, что дарует богам усладу, а мне свободу.

Я запустила руку в сумку и вынула цилиндр. Мужчина напротив всё так же продолжал держать руку навытяжку. Так он знал, зачем я сюда явилась, а вопрос задал лишь для острастки?

Следуя совету Шанти, я не стала ничего говорить, а просто сунула цилиндр в ладонь чудодея. И он его принял. Всё, будто гора упала с плеч, наконец, я избавилась от этой штуковины.

Темноволосый страж протянул цилиндр своей спутнице, и та ухватилась за его свободный конец. А в следующий миг раздался щелчок, и цилиндр разделился на две части словно пенал. Как это? Он разве не цельный, из куска золота?..

Внутри футляра зияла пустота, чёрная и тягучая. И внезапно она начала выползать из футляра… Словно расплывающееся желе, она превращалась в мерзких слизняков, что поползли по руке мужчины. На плече семь чёрных сгустков свернулись в коконы, но не прошло и минуты как из них высунулись крылья. А потом на этих крыльях начали проступать краски.

Теперь я видела удивительной красоты бабочек, что взмахивали своими красно-синими, жёлто-зелёными, пурпурными, оранжевыми крыльями и летели в сторону зелёной рощи.

Я не смогла сдержать любопытства и заглянула в видоискатель. Преломлённая через зеркала камеры реальность скрывала за миражами бабочек привычные моему глазу огоньки душ. Вырвавшись из плена цилиндра, они воспарили к небу и унеслись вверх, навстречу северному сиянию. Семь замученных Нейлой наложниц, наконец обрели свободу и растворились среди тысяч звёзд. А может, даже стали ими в этом странном мире, где всё не то, чем кажется. Ведь только звёзды могут залететь в Небесный Дворец на пир к богам.

– Дар молящей о пощаде получен и скоро будет принят истинными властителями миров, – услышала я мужской голос и невольно перевела камеру на его обладателя.

В видоискателе на уровне пояса мелькнуло узкое лицо с бездонными, ничего не выражающими глазами-плошками, и я с испугу выпустила камеру из рук. Теперь перед моими глазами снова оказался мужчина в аконийском костюме, и мне пришлось поднять глаза, чтобы взглянуть на его вполне человеческое лицо. А он больше не смотрел на меня. Его взгляд был обращён на Шанти, как и взгляд шатенки, что буравила его недоверчивым взглядом. Что происходит? Она что-то говорит ему? Говорит без слов, и её мысли слышит только Шанти? А как же я? Я тоже хочу знать, что происходит.

– Не сердись, милостивая чудодейка, – словно отвечая ей, сказал он, – я бы никогда не стал вторгаться в твою обитель с пустыми руками. Я лишь хочу вернуть то, что твои соплеменники некогда даровали моей матери вместе с острым зрением. Вот, эти чудодейственные камни уже давно не служат ей. Так может, твоей милостью они окажутся в руках тех, кому нужны больше?

И Шанти потянулся к поясу, чтобы отвязать мешочек возле ножен. Шатенка приняла его, положив на ладонь, а после запустила внутрь руку и вынула четыре самоцвета. Два бесцветных кварца, аметист, чёрный хрусталь… Во всяком случае, очень на них похожие камни. Что это вообще такое? Для чего и откуда?

– Я не смею ничего требовать взамен, – продолжал отвечать женщине Шанти, – кроме самой малости. Моя троюродная сестра Санджана так мало пожила на свете, чтобы быть обещанной богам. Слишком часто болезни терзали её весь последний год. Она много страдала и так мало знала радостей. Всё, чего я хочу, так это чтобы Санджана снова была здорова. Прошу тебя, милостивая чудодейка, помоги ей, как когда-то твои собратья помогли моей матери.

Ах вот оно что… Не земные блага и таланты для себя он хотел попросить у чудодеев. Здоровье дальней родственницы – вот что, оказывается, волнует его больше всего. Удивительно… и так похоже на Шанти.

– Что ж, я понимаю, – отчего-то опечалился он и опустил голову. – Камней для выздоровления Санджаны будет мало. Тогда скажи, что я ещё могу дать тебе, чтобы она жила?

И снова шатенка посмотрела на Шанти с недовольством и раздражением, а после он сказал ей.

– Хорошо, я готов отдать долг богам, раз по моей вине они лишились своей добычи. Я попрал все законы, мне за это теперь держать ответ. Зато Санджана будет жить.

Сказав это, он сделал шаг в сторону шатенки, а она взяла его за руку и повела в сторону зелёной рощи у подножья горы. К той самой роще, что в видоискателе становится горящим буреломом.

Так, что происходит? Почему они уходят? Куда? А как же я?

– Закрой глаза, незваная гостья, – услышала я в голове призыв темноволосого мужчины. – Думай о своём родном мире, и скоро ты вернёшься туда, откуда пришла.

Закрыть глаза и вернуться обратно в пустыню? Одной, без Шанти? Ну, уж нет!

– Куда она его ведёт? – не смогла я сдержать возмущения. – Там ведь на самом деле не роща, а пылающий огонь. Она заманивает его в сердце пожарища. Что вы задумали сделать с Шанти?

– Тот, кого называют Шанти, попрал волю богов, когда вздумал украсть у них жизнь своей родственницы. Боги вправе покарать его за это преступление и забрать себе причитающееся. Но если он согласен отдать крупицы своей жизни за душу троюродной сестры, пускай отдаёт. Боги не будут против такой жертвы, а мы – не против отвести отступника к ним.

Что? Шанти согласился пожертвовать собой в обмен на здоровье родственницы? Да что он творит?!

Не в силах просто стоять и смотреть, я кинулась вслед за ним, а ноги, каждый раз погружаясь в разнотравье, будто увязали в снегу. Всё кругом иллюзии, всё не по-настоящему… И никакой кары богов тоже не должно быть.