Ганна появилась за спиной тенью, успев передать одному из солдат заботу о своем коне, ничуть не сомневаясь, что ее просьбу выполнят в лучшем виде. Судя по тому, как испуганно утвердительно кивал молодой горец, так и случится.

— Идем, Маршалла, у нас мало времени, — проговорила она, беря меня под локоть.

В обеденном зале народа было немного, но все же путники здесь не редкость. Похоже, перевал, о котором говорили Юстум и Владеющий, что представлялся ещё непроходимым, находится со стороны той самой Ангеи и, вероятно, на ещё большей высоте. Здесь же движение было, если не оживленным, то все же по пути нам попадались спешащие в Империю пешие и конные штатские.

Нам с ведьмой выделили укромный уголок, скрытый от посторонних глаз и ушей. Расторопно подали нехитрую, но сытную еду — мясо с какими-то злаковыми, приправленное маслом, да румяные краюшки хлеба, очень похожего на ржаной, разве что имеющего несколько более насыщенный вкус. А может я просто была голодна и любая еда сейчас мной воспринималась, как манна.

Ганна ела неспешно, запивая бокалом чего-то алкогольного. Я же предпочла горячий травяной напиток, что тут заменял привычный чай — решение иметь трезвую голову сочла правильным.

— Ладно, деточка, — Верховная отставила бокал на потемневшую и растрескавшуюся от времени поверхность стола. Я же завершила есть первая и лишь прикладывалась к большой глиняной кружке, отпивая обжигающую жидкость мелкими глоточками. — Для начала, буду рассказывать тебе все, что придет в голову о нашем мире. Ну, а ночью нарисую руны — будешь учить. Если не дура, то справишься быстро, благо сила сама к тебе льнет, а значит обучение будет недолгим, — вздохнула она устало. Нет, вот интересно, сколько же ей лет? Если мне такие долгие переходы дались все же не так легко, то каково ей?

— Мне сто восемнадцать, — хмыкнула Ганна. Я что это вслух спросила? — И, поверь, для ведьмы это совсем не возраст. Просто мне однажды не повезло, вот и растеряла молодость, — отмахнулась Верховная, словно речь шла о чем-то несущественном. — Не пугайся, — усмехнулась она, — У тебя такое живое лицо, что все вопросы читаются. Марша была другой. — Лишь на секунду ведьма отвела глаза, но я успела заметить в них нотки грусти. Не боль, как бывает у родителей, потерявших ребенка, а так, легкая печаль. — Я бы все же хотела услышать немного о твоем мире, если останется время, — неожиданно добавила она, слегка пожав плечами, словно ей было неловко от этой просьбы. — Просто любопытно!

Наверное, в каждом из нас живет тот любознательный исследователь, которого ещё в детстве восхищало все новое. Даже в самых серьезных и взрослых. Весь вопрос лишь насколько глубоко мы его погребли под слоем прочей шелухи. По крайней мере, мне показалось, что в случае с ведьмой все именно так.

— Я не была из тех, кто двигает науку, тут я в принципе бесполезна, — улыбнулась Ганне иронично. — Ну, а в остальном… Небо голубое, трава зеленая, а люди, как мы уже выяснили, везде похожи. Но я расскажу, — пообещала я госпоже Мольд, которая откинулась на спинку стула и понимающе улыбнулась в ответ.

— Что ж, значит пока моя очередь…

Что можно успеть поведать о целом мире за неполный час времени? Много, если учесть выше сказанное мной: людьми действительно движут схожие мотивации. И исходя из этого, достаточно было выдать лишь общие сведения.

Так теперь я наконец-то узнала, что эта реальность именуется Сангея. Местное солнце так и зовется — Солнце, что характерно. Размера планеты местные звездочеты и ученые мужи ещё точно не выяснили, но знали, что если двигаться на самом быстром корабле вдоль экватора и на лошадях по суше континентов, то обогнуть всю землю можно примерно за сорок тысяч миль, которые, опять же, почти совпадали с нашими мерами длины. У этой планеты имелась так же одна луна, по имени Санея и четыре континента, включая мертвую ледяную Игиду. Тот, на котором располагалась Империя Четырех Стихий, как полно именовалось это государство, назывался Обитель — пафосно, но отражая суть того, что люди считали, будто жизнь зародилась именно здесь. Хотя было ещё два обитаемых материка — Пантийский, где властвовали джунгли на севере и пустыни на юге, мало изведанный с весьма враждебным населением, что считались дикарями. И полумифическая Таира — земля Богов, как считалось у простолюдинов. Достичь Таиры пытались многие, вот только океанические течения и роза ветров этому не способствовали. Земля такая существовала точно, ее видели издали и даже кто-то там побывал, но вот вернулся ли — доподлинно неизвестно. А от чего уверенность, что он обитаем? Так были оттуда пришельцы, были! Давно, конечно, это случилось, но только именно от великих колдов и пошли маги! Отсюда и именуют их — колдунами. В каждом умеющем управлять стихией живет частичка крови этих предков. Особенно сильна она в родах Владеющих, но и у таких, как Юстум сила сохранилась.

— Кстати, ты знаешь, что Юстум и Игнис родственники? Не прямые, но кровь общая течет по жилам, — удивила меня Ганна. — Именно поэтому Марша и вцепилась тогда в тысячника, — Покачала она головой, слегка брезгливо морщась. — Она если и помнила о том, что обаяние луны не действует на магов Огня, то была уверена в своей неотразимости. Вот только ей бы следовала сначала бегом узнавать все о тех, кто окружает Владеющего, а не пытаться сходу окрутить того, кто прошел настоящее чистилище и выжил чудом только благодаря Игнису Ардере! Надеяться, что тот предаст его ради юбки? — Она махнула рукой, — Ладно, Санея ей в защиту, или как там в твоем мире зовется младшая сестра матери-планеты?

— Просто Луна, — сказала я тихо. — Некоторые народы звали ещё Селеной.

— Селеной, значит. Тоже красиво. Может сохранит дуру эту… — Вздохнула Верховная, вновь сокрушенно качая головой, — Но, в одном Марша была права — Юстум мог бы стать Владеющим, если бы стихия его приняла — а она бы приняла, если б тот решился вероломно убить друга и повелителя. Огню вряд ли было бы дело до морали, ему нужно вместилище. Сильное вместилище! И молодой тысячник смог бы таким стать. Он другой, не такой как Ардере… Но ставка не сработала, как мы все уже знаем.

— И в чём такая существенная разница между этими магами? — спросила я, ещё не понимая, что на самом деле меня так задело. То ли сам факт убийства ради цели, то ли та досада, что проскользнула в голосе Верховной.

— Ты просто не представляешь, до какой степени когда-то вся Империя тряслась при упоминании одного имени Фламеля Ардере — отца Игниса, — покачала она головой, и улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. — Владеющие пределов Воды, Земли и Неба — просто мальчишки по силе пред Огненными. Это словно ярмарочных факиров сравнивать с магами — разница та же! Вот только кротостью нрава наши Пламенные колдуны не отличаются, впрочем, это ты и сама наверняка заметила! Ну и как ты думаешь, чего хорошего для себя могла ждать от молодого Владеющего самовлюбленная ведьма? Она ведь помнила о репутации папочки Игниса, о его бешеной силе, которую он никогда не стеснялся применять, убивая как своих врагов, так и недругов Империи направо и налево, притом шутя?

— Того, что сын может оказаться иным, например? — я вздернула бровь, спрашивая иронично.

— Кто знает, конечно! Чем Темные Сестры не шутят, а?! — ухмыльнулась Ганна, глядя при этом куда-то в зал. — Может и иной, деточка, о нём вообще мало что известно. В Волантес не одной ведьме хода нет, да и люди, что служат Владеющим не болтливы. Вот только некоторую правду не утаить. Впрочем, никто и не пытался… — Верховная резко повернулась ко мне, и произнесла, жестко чеканя слова, — Игнис Ардере стал Владеющим Предела Огня, убив собственного отца — сильнейшего мага Империи Четырех Стихий!

Интересно, в какой момент способность чему-либо удивляться у меня отключилась?

Действительно, чему? Ну, убил маг своего отца — эка невидаль! Наверняка ведь были причины. Ну, продали парочку ведьм Владеющим в сексуальное рабство, так не всех же! Ведь не корысти ж ради и не только блуда для! А за государство радеючи! Вот!