А потом выдала карт-ключи от номеров — один на третьем, второй на восьмом этаже.

Что-то помелочилась! Наверняка она хотела бы расселить нас в соседние вселенные.

Макс поблагодарил и улыбнулся ей своей фирменной улыбкой, после которой, как я уже не раз убеждалась, все женщины начинали смущаться, стрелять глазками и забывать, что они сейчас вообще-то на рабочем месте. Я бросила на девушку взгляд, исполненный жалости. Очень надеюсь, что я, когда встретилась с Максимом Геннадьевичем в первый раз, выглядела не так глупо.

Когда мы получили карт-ключи, Макс придержал меня за локоть.

Я замерла.

Если честно, я и сама понимала, что нам надо обсудить не только историю с наследством, но и ту историю, что сейчас разворачивается между нами. Так что обернулась с готовностью продолжить начатую беседу.

На чем мы остановились? Не жалею ли я? На самом деле трудно сказать. Конечно, я должна о содеянном жалеть. У меня на то куча причин. Во-первых, он мой шеф. И нам еще работать вместе. И то, что должно было быть просто, теперь станет сложно. Во-вторых, сам Максим пока еще ничего не сказал. Ни словом ни жестом не выдал своего отношения к случившемуся.

И вот это мое «жалею ли» во многом зависит от того, что он имеет мне сказать. Мы сделали несколько шагов в сторону лифта. Я убедилась, что восторженная девица осталась позади, и уже вдохнула, чтобы задать ему встречный вопрос, но не успела. Макс вручил мне визитку отеля и пластиковую карту и самым обычным деловым тоном произнес:

— Мне нужен ноутбук взамен утопленного, три-четыре костюма, таких, чтобы можно было появиться в приличном обществе, но не слишком дорогих, не надо шокировать местную публику. Себе обязательно купи телефон и вообще все необходимое.

Он окинул меня взглядом с ног до головы, и по этому взгляду выходило, что ничего необходимого у меня нет.

— Свяжись с Орловым и уточни список людей, с которыми мне надо встретиться, и в каком порядке. И если успеешь, — он бросил взгляд на настенные часы, — обзвони их и назначь эти встречи.

Это выглядело так… Не знаю как. Но мне вдруг стало невероятно обидно.

— Вечером встретимся за ужином, — закончил он давать мне ценные указания.

Не дожидаясь ответа, он пошел в номер.

В первую секунду где-то в глубине души поднялась волна возмущения. Это что, он вот так вот мне указал на мое место? То есть «Не забывай, деточка, что ты тут просто секретарь!», но потом мне удалось взять себя в руки.

Обижаться не на что. Хотела деловые отношения — получай деловые отношения. Собственно, я для этого сюда с ним и приехала — чтобы выполнять его поручения.

А как он еще должен был себя вести? Я и правда секретарь, и то, что сейчас он перечислил, это и есть мои обязанности. И если бы не моя несусветная глупость, если бы этой ночью я вдруг не решила, что остаться в его номере — это хорошая мысль, у меня бы и мысли не возникло, что на сказанное можно как-то обидеться.

А раз не возникло бы — нечего обижаться и сейчас.

Если мы с Максимом Геннадьевичем дружно сделаем вид, что ничего не произошло, это будет лучше для нас обоих.

Как ни странно, выполнение должностных обязанностей вывело меня из того странного состояния неопределенности, в котором я пребывала. Будучи занятой тем, что умею делать лучше всего, я почувствовала себя куда увереннее. А главное — если поменять порядок дел, можно успеть всё. Для начала связалась с Орловым и взяла у него все нужные номера. Затем обзвонила почтенную публику и назначила нужные встречи.

И только потом приступила к остальным делам. Но прежде… Прежде я выяснила, как дела у Алевтины, позвонив в больницу.

— Состояние стабильно тяжелое, — после долгих попыток выяснить, кто я такая, и с чего мне вдруг понадобилось что-то узнать, меня осчастливили этой информацией.

Подробностей я так и не добилась. И вообще разговаривали со мной крайне неохотно.

Зато, когда я позвонила Ришке, меня засыпало шквалом вопросов: как я, где я, что случилось, почему я пропала. Если честно, как раз с ней бы я поговорила часа три, рассказала бы, как страшно падать в машине в холодную воду и как страшно делать хоть что-то, после того как ты в эту воду падал. Как глупо прыгать в постель к своему начальству и как обидно после этого прыжка получать холодный официальный тон и подробный список поручений на сегодня…

Вот именно из-за списка поручений я и не стала вдаваться в подробности. А еще из-за того, что Ришка все равно далеко и ничем помочь мне не может. А вот начать безумно нервничать очень даже может. Так что какой в этом смысл?

Поэтому я сказала:

— Да ерунда! Просто потеряла телефон… А потом была занята… Только сейчас удалось восстановить карту.

Как ни странно, я почти не соврала. Я ведь действительно потеряла телефон. Да, вместе с документами и всеми остальными вещами… но всё же. И действительно была очень занята. А кто сказал, что пробираться сквозь лес — это не занятие? А сейчас смогла восстановить номер. Так что совесть моя была практически чиста…

Все покупки и поручения не заняли у меня много времени. И даже принесли удовольствие. Когда-нибудь я напишу книжку о человеческих странностях. И один из самых важных разделов будет посвящен тому, что даже в самых критических ситуациях стоит лишь полностью обновить гардероб, до отказа забить косметичку и выбрать флакончик потрясающих духов — сразу становится легче.

Настала очередь покупок для Максима Геннадьевича… Он, кончено, попросил только костюмы, напрочь забыв о том, что к ним не помешают рубашки, галстуки, обувь, полный набор гигиенических принадлежностей и еще кое-какие мелочи. В общем, я купила всё. А потом это всё я велела улыбчивым сотрудникам магазина доставить прямо в его номер. Как показывает практика, это место, от которого мне лучше держаться подальше.

Справившись со всеми делами, я позвонила отчитаться. Вообще-то сегодня был как раз тот самый случай, когда боссу следовало замереть в восхищении: как много мне удалось! Но когда я коротко и небрежно доложила о своих успехах и свершениях, он также коротко и небрежно сказал:

— Спасибо! — и после секундной заминки (видимо, смотрел на часы) добавил: — Встретимся за ужином в ресторане в 20.00. Там все и обсудим.

— Хорошо, — безо всякой заминки сказала я.

И только потом посмотрела на часы: половина восьмого. Он это серьезно? Мне на сборы полчаса?

Ладно. Это не первый вызов моей карьере.

Но зато это был первый раз, когда все валилось из рук. Мне хотелось выглядеть безупречно, а все, словно нарочно, шло не так. И волосы не укладывались как надо, и макияж не ложился, и даже туфли, которые, как мне казалось, безупречно подобраны к платью, почему-то стали выглядеть слишком громоздкими для этой ткани.

Так, стоп! Отставить панику! С чего вдруг такие приготовления? В конце концов, нынешний босс не так давно видел меня растрепанную, свежевытащенную из воды и проведенную сквозь лес. И ничего, пережил как-то. Отчего же я нервничаю сейчас?

Ответ был очень очевидным, он лежал на поверхности и, если честно самой себе во всем признаться, то не вызывал никаких сомнений. Проблема в том, что этот ответ мне категорически не нравился.

В ресторан я успела вовремя. Взглянула на Макса и нахмурилась. Эти ребята, что доставляют одежду, похоже, освоили телепортацию. Мой босс был одет с иголочки.

А еще на этот раз он не хмурился, не раздавал указания, а приветливо улыбался так, как будто бы снова из того зануды, что я видела целый день, превратился в душечку Макса. Интересно, с чем связано такое улучшение настроения? Надеюсь, не с той очаровательной барышней с ресепшен. Хотя… Кто знает. Может, пока я, высунув язык, носилась по городу, она все-таки продемонстрировала Максиму какие-нибудь особые преимущества этого отеля перед другими.

Нет. Я не хочу об этом думать.

Макс помог мне сесть, протянул меню и, всё так же улыбаясь, сказал: