Да, с левой рукой ему всегда не везло: двух пальцев он лишился на войне, и вот теперь ещё два пальца были прокушены до крови. Зубы обезумевшего старика-музейщика отпечатались глубокими ранами, из которых бурыми каплями сочилась кровь. Косясь из кабины грузовика на пожар в проплывающем мимо доме, Стас спиртовыми салфетками очищал рану и, морщась, выкидывал окровавленные куски в окно.

Между тем пламя полностью охватило квартиру на верхушке девятиэтажки, и ни одной пожарной машины поблизости! С балкона срывается факел, короткий вопль и звук тяжёлого удара. На несчастного тут же с радостным воем набрасывается толпа голодных людоедов, слизывая с асфальта выплеснувшийся из лопнувшей головы мозг…

— Вы бы салфеточки не выбрасывали, — вежливо попросил водитель.

— Что?! — будто очнулся Стас.

— А то эти ублюдки кровь чуют… Лучше их не дразнить, смотрите, сколько их кругом. Некоторые вон уже бегут за нами, скоро начнут прыгать на подножку, а то и прямо на капот. Они же психи одержимые, у них в башках никаких тормозов не существует!

Прокушенные пальцы распухли и горели огнём. «Однако быстро эта зараза начинает действовать» — неприятно удивился Стас и покосился на водителя. — «Если он и другие узнают, что вирус проник в меня, то прикончат как бешеную собаку. И правильно сделают».

— У тебя есть какой-нибудь спирт?

Водитель порылся в бардачке и с вопросительным видом протянул флакон дешёвого одеколона, на дне которого немного плескалось желтоватой жидкости.

— Пойдёт. Теперь притормози где-нибудь в тихом месте, чтобы поблизости никого не было.

— Легко сказать «остановись», если они кишат вокруг, — недовольно проворчал себе под нос водила. И всё же через километр остановил машину. Капитан через зарешеченное окошко приказал парням позади не покидать кузова, сам же выбрался из кабины, сделал несколько шагов и остановился в кругу яркого света — на этой улице удивительным образом продолжали горечь фонари. В общем, место выбрано удачно.

Перед тем как покинуть кабину, Стас вдруг вспомнил про припрятанную под сиденьем бутылку водки. Вот когда она пригодилась, в самый раз!

Некоторое время он внимательно рассматривал свои пальцы, словно стараясь навсегда запомнить на них малейшую трещинку.

— Вам в нашу медсанчасть срочно надо, — сочувственно посоветовал подошёдший водитель.

— Угу, — качнул головой капитан. Потом присел и положил на край поребрика тротуара мизинец и безымянный палец левой руки и, выхватив из кармана прихваченный из музея отлично заточенный тесак, одним ударом отсек оба под самое основание. Шофёр так и ахнул. Легат выплеснул на кровавое мясо остатки одеколона и большую часть водки, остальное влил себе в горло, после чего стал быстро перевязывать рану, чувствуя как по подбородку сбегает кровь из прокушенной губы.

— Как же так? — не понимающе бормотал водитель.

— Тихо, тихо, браток, — едва слышно увещевал его капитан, кривясь от боли. — Так надо. Спокойно. А теперь слушай меня внимательно, приятель. Нам по пути надо заскочить в одно место, кое-кого забрать. И сразу возвращаемся. Ты меня понял?

Потрясённый его поступком водитель не посмел возражать. Стас похлопал шофёра правой рукой по плечу:

— Вот и молодец. Только остальным об этом говорить не обязательно.

Решение заехать домой за женой и дочкой Стас принял как только они выехали за ворота тюрьмы. Не всем это могло понравиться, только ему на это плевать.

Но стоило им снова тронуться в путь, как буквально через пятьсот метров дорогу грузовику преградили двое вооружённых мужиков в камуфляже. На заражённых они вроде похожи не были, но ведь их целью может быть машина, бензин, медикаменты — всё, что нынче на вес золота. История на заправке кое-чему научила Легата. Самое безопасное не останавливаться, а в случае, если выскочившие прямо под колёса придурки не уберутся с дороги, — давить их к чёртовой матери!

Стас быстро глянул на водителя, тот припал к самому рулю, глаза расширены, но по лицу и по всей позе видать, что если приказа не последует, он так и проедет прямо по людям. Ну что ж, значит так тому и быть, сами напросились.

Но в последний момент за спинами наглых автостопщиков, из мрака, в свете фар проступил приземистый силуэт мощного автомобиля. Почти четырехтонный Хаммер!

— Тормози!

На подножку тут же запрыгнул крупный парень и начал кричать по-английски с американским акцентом. Оказалось, они морские пехотинцы из охраны американского посольства.

— Я мастер-сержант Гранада, а это рядовой первого класса Нильсен.

Пришлось Стасу остановить машину и выйти для объяснений. Сержант очень сжато сообщил, что его и рядового послали на поиски женщины-дипломата, старшего советника по культуре. В последний раз она выходила на связь из этого района. Они уже двенадцать часов тут крутятся, на их Хаммере закончилось горючее, а всё что нашли, это брошенный автомобиль дипломата. Самой же миссис Линды Хаспел обнаружить пока не удалось. Перед глазами Стаса сама собой возникла картинка лежащей на асфальте пожилой женщины, из-под отлетевшей далеко в сторону кокетливой шляпки выбились седые волосы, в беспорядке разметавшись по асфальту, глаза несчастной закатились, так что видны были только голубоватые белки. А изо рта умирающей выступила пена.

— Ваш дипломат умерла, — сообщил Легат.

— Откуда вы знаете? — подозрительно сузил глаза сержант Гранада. У него было продолговатое благородное лицо мулата или метиса с правильными чертами, смуглая кожа цвета кофе с молоком, губы крупные, но красиво очерченные; карие глаза, взгляд выразительный, мужественный. Разве что чёрная трёхдневная щетина, слишком ухоженная для солдата. Да и пахло от него хорошим парфюмом. Впрочем, служба в охране посольства, конечно, несравнима с полевыми условиями передовой. Можно позволить себе заботу о собственной внешности, тем более, что в Москве полно красивых нестрогих девок, падких до щедрых американцев.

— Я сам видел её документы — сурово ответил Легат. — Там была женщина-врач, которая пыталась ей помочь, но у неё ничего не вышло.

Некоторое время американец молчал. Стас исподволь глядел на его задумчивый профиль. Тяжело парню. Впрочем, ему самому ведь тоже несладко. Переносить боль в покалеченной руке становилось всё сложней. Стас чувствовал как по лицу сбегают крупные капли пота. Повязка на месте отсечённых пальцев совсем пропиталась кровью.

— Всё равно мы должны забрать её тело. Куда её увезли? — повернулся к нему американец.

— Не знаю. Мы пытались дозвониться, чтобы хотя бы прислали перевозку отвезти труп в морг. Но по-моему, из этого ничего не вышло.

— Вы хотите сказать, что тело нашего дипломата до сих пор лежит на улице?! — не поверил Гранада. В его американской голове такое не укладывалось. И так как русский информатор утвердительно молчал, сержант потребовал:

— Вы должны отвезти нас туда! — Он именно потребовал, а не попросил об этом.

— Это ваша проблема, — резко ответил Легат.

Американец выхватил пистолет и приказал своему рядовому тоже взять русских на мушку.

— Либо вы нас везёте, либо мы реквизируем ваш грузовик.

Ругаться было бесполезно, на стороне янки тактическое преимущество внезапности.

— Хорошо, садитесь, я покажу дорогу.

Вслед за своим сержантом рядовой тоже втиснулся в кабину. Второй янки был полной противоположностью своему командиру: надвинутый на глаза лоб, квадратный подбородок, тяжёлый неприятный взгляд, короткий приплюснутый нос, — в их Голливуде ему бы поручали играть роли отъявленных злодеев.

И всё же Стас не мог сдержать раздражения:

— Почему вы, американцы, так уверены, что вам все должны? — неприязненно спросил он по-английски. — Думаете, что если построили у нас пару Макдоналдсов, мы забудем вам развал великой страны?

Сержант-морпех пожал плечами:

— Я не владею акциями Макдоналдса, а когда разрушился Советский Союз, я ещё был тинейджер. Я просто выполняю задание командования.