Где-то хлопнула дверь, и Юля словно очнулась. Вот что можно натворить, когда не контролируешь свои эмоции. Ну и болтушка!

— Юль, не молчи.

— Уходи, я больше ничего не скажу.

Когда Егор ушёл, Юля заметалась по кабинету. Она лихорадочно вспоминала весь разговор, чтобы понять, как много успела разболтать. В таком состоянии её и застал Трифонов. Недолго думая, он отпустил Юлю домой, разумно полагая, что толку от неё сегодня на работе всё равно не будет.

Юля вызвала такси и спустя час уже входила в родной дом.

— Привет, мам! Я дома! — привычно крикнула она и прошла в кухню.

И сразу столкнулась с матерью.

— Юленька, тише.

— Мам, что случилось?

— Отец вернулся, — одними губами произнесла мать, словно боялась спугнуть счастье. — Сейчас спит.

— Он что-нибудь говорил?

— Нет. Но ты не волнуйся, вместе мы выстоим.

— Хотелось бы верить, — выдохнула Юля. На сегодня это была лучшая новость.

— Как день прошёл? Как дела в компании? — спросила мать, накрывая на стол.

— Народ волнуется. Требует возвращение короля, — ответила Юля, усаживаясь за стол. Она по-прежнему была на взводе, но в родной кухне напряжение начало спадать.

— Что-нибудь ещё случилось?

— Мы поссорились с Егором. И решили расстаться, — сразу выдала Юля и тяжело вздохнула. Ведь не собиралась пока говорить маме, чтобы лишний раз её не волновать, но не удержалась. Так хотелось, чтобы ей посочувствовали.

— Не расстраивайся. Всё ещё образуется, — мать подсела к дочери и нежно погладила её по руке.

— В этот раз всё окончательно.

— Значит, так тому и быть.

— Наверно, я обречена быть одна, — всхлипнула Юля, стало нестерпимо жаль себя.

— Не говори так.

За ужином Юля в подробностях рассказала обо всех событиях дня. Мать внимательно выслушала и, как всегда, пожалела «свою бедную девочку, на которую столько свалилось».

— Что-то я устала сегодня, — сказала Юля, получив свою порцию материнской любви и заботы.

— Отдыхай, доченька. Утро вечера мудренее.

— Как в сказке, да, мам?

— Да.

— Только у меня не получается, как в сказке. Мне кажется, я уже и чугунные башмаки сносила, и железный посох сломала, а всё никак своего Финиста — ясна сокола найти не могу.

— Всё ещё будет. Главное — не отчаивайся, Юленька.

— Это сложнее всего.

На следующий день Юля проснулась рано от звонка будильника. Переставила его на полчаса позже и в следующий раз уже пробудилась от криков отца. Неужели опять проспала?

В первый момент показалось, что события последних дней ей приснились. Ведь всё было, как всегда. Она вскочила с кровати и бросилась в ванную. В зеркале отражалось осунувшееся помятое лицо. Только когда умылась, пришла в себя, вспомнила, что на работу сегодня идти не собиралась, а крики отца ей, должно быть, приснились. Какой у него повод кричать, если он сам на работе появляться не планирует?

Можно опять завалиться спать, но Юля решила спуститься в кухню и позавтракать. Есть очень хотелось. Последние дни она питалась как попало.

В кухне Юля наткнулась на отца. Она привыкла видеть его сильным, всегда подтянутым, организованным и готовым покорять вершины бизнеса. Сейчас за столом сидел немолодой уставший мужчина с потухшими глазами. Юля мысленно отметила эти перемены в отце, но не захотела их принять, слишком была поглощена своими эмоциями и эгоистично не желала знать, что отец сломлен.

Отец вернулся, значит, должен решить семейные проблемы, чтобы все они опять зажили, как прежде. Ведь не так плохо было раньше, ей не нужны никакие перемены. Она мечтает опять погрузиться в сонно-меланхоличное состояние прежней жизни и прятаться от внешнего мира за широкой и такой надёжной спиной отца.

— Мать сказала, ты была в офисе? — вместо приветствия сразу спросил отец.

— Да, — ответила Юля и села за стол напротив него.

— Как там?

— Плохо, — трагическим голосом ответила Юля, даже не замечая, как он болезненно сморщился от её слов. — Твои сотрудники меня чуть не растоптали. Я решила больше не ходить на работу, пока ты не разберёшься.

— Дочь, ты что, совсем ничего не понимаешь? — он посмотрел на неё долгим тяжёлым взглядом. Юля не выдержала, отвела глаза.

— Всё плохо, я знаю. Но ты сегодня отдохнёшь, а завтра в бой. Да, пап?

— Нет, Юль. Никакого боя больше не будет.

— Как это? Да ты сам не сможешь сидеть дома. Ты же у нас трудоголик.

— Был. Но весь вышел.

Отец отвернулся, однако Юля успела заметить, как в его глазах блеснули слёзы. Если бы он кричал, в бешенстве размахивал руками, как накануне, она бы испугалась меньше, чем вот этих слёз. Беспомощность отца была так очевидна, что она не могла больше это игнорировать.

— Пап, ты что? — Юля встала, обошла стол и обняла отца за шею, прижавшись, как в детстве, к его спине.

— Я выдохся, — отец не пошевелился.

— Нет. Так нельзя, — она отстранилась и села на соседний стул.

— Всю жизнь положил на этот бизнес. Работал, работал, работал. И, видно, сработался, даже не заметил, когда начал падать. До последнего думал, что успею набрать высоту. Но я ведь совсем один. Когда предают те, кому верил больше, чем себе, работать уже не хочется.

— Я с тобой. Я тебя не предала.

— Ты не предала, — согласился отец. — Только какой от тебя толк? — махнул он рукой.

Юля понимала, что сейчас не время для обид, но слова отца кольнули в самое сердце. Как раньше. Это отношение к ней как к бесполезному созданию всегда одинаково болезненно её ранило.

— И что же мы теперь будем делать? — стараясь не показать обиду, спросила Юля.

— Жить будем, Юль. Жить!

— Как? Если ты не будешь работать, мы не сможем содержать этот дом, и домработницу, и водителя.

— А у нас больше нет дома. И я всех уволил.

— И где мы будем жить?

— В маминой квартире.

— В той «однушке» на краю Москвы?

— Да.

— Она же меньше, чем моя ванная комната. Я там не смогу жить.

— Тебе и необязательно. Ты уже взрослая. Можешь жить, где хочешь.

— Как это? — вытаращила глаза Юля. Одно дело — съехать от родителей по собственному желанию. И совсем другое — когда тебе негде жить. К таким переменам она не была готова.

Но отец не успел ответить. Из гостиной послышались трели и голос мамы:

— Чей телефон звонит?

— Это мой! — спохватилась Юля.

Звонила Кристина.

— Приветики! Юль, какие планы на следующие выходные?

— Я так далеко в своей жизни теперь не загадываю, — мрачно ответила Юля.

— Классно, — поняла по-своему Кристина. — Пошли со мной на открытие кулинарной школы Титова.

— Шутишь? Мне сейчас не до готовки.

— Глупенькая. Я тоже не собираюсь там учиться. Это просто открытие. Тусовка будет классная. Может, Артём приедет.

— Мне сейчас не до тусовок. Мне жить негде, — вырвалось у Юли. Не хотела признаваться в этом подруге, просто само как-то вылетело.

— Что? Хотя, знаешь, ничего не говори. Можешь жить у меня, сколько хочешь. Прикинь, как здорово будет, как в детстве. Только теперь не я у тебя буду жить, а ты — у меня, — загорелась Кристина.

Юля немного поупрямилась, но Кристину уже было не остановить. Она нашла тысячу аргументов в пользу совместного проживания. Через десять минут настойчивых уговоров Юля сдалась.

— Сколько тебе надо времени, чтобы собраться? — спросила Кристина.

— Да я ещё и не успела разобрать чемоданы. Так что минут за пять справлюсь.

— Нет, так быстро я к тебе не успею. Скидывай адрес и жди меня. Я уже бегу к машине.

Стало так страшно, что ноги подкашивались, и Юля присела на диван в гостиной, пытаясь справиться с волнением и дрожью, пробивающей всё тело.

Кристина приехала через час. В джинсах и простой белой футболке она выглядела совсем юной и свежей. Сразу бросилась обнимать Юлю.

— Ну, давай свои чемоданы. Просто повезло, что сегодня я взяла за свой счёт, надо кое-какие дела уладить. Так что я готова тебя перевезти.