— Я скажу один раз и больше повторять не буду. Я не собираюсь искать и трахать шлюх, когда у меня под боком есть невеста. Будь готова всегда раздвинуть ноги. Поняла? А теперь убирайся, пока я не сделал то, о чем пожалею.

Она выскользнула в коридор, а он остался наедине со своим стояком, наблюдая, как по повязке расползается кровь. Но внутри жгло не от физической боли, а от того отпечатка, что оставил в душе ее полный ужаса, ненависти и немого укора прощальный взгляд.

Я выскочила из кабинета, улепетывая оттуда, словно трусливый заяц, чудом вырвавшийся из лап голодного волка. Но по-прежнему ощущала на себе рваные раны от его острых когтей. Булацкий меня унизил, не пожалел, даже не подумал о моем состоянии. Бездушному монстру надоело цацкаться со своей жертвой, и он показал свое истинное лицо.

Я пронеслась мимо арки в гостиную, где пировали победу люди Булацкого. Услышала звон бокалов, пьяный смех и громкие возгласы, понимая, что оказалась в самом настоящем вертепе.

Чудес не бывает. Когда ты живешь вместе с бандитом, не следует ждать от него джентльменского поведения.

Шла и стягивала на груди ворот свитера, слезы обжигали пунцовые щеки, нестерпимо хотелось спрятаться в своей комнате, чтобы отключить все чувства и уснуть, но, вопреки всем переживаниям, я вдруг ощутила голод и решила завернуть на кухню. Конечно, существовала опасность, что именно сюда заявятся бандиты, но я понадеялась на удачу. В конце концов, вряд ли Булацкий захочет делиться своей невестой с другими, тогда как сам еще не распробовал лакомое блюдо.

Я в очередной раз поразилась вывертам собственной психики, заставляющей меня радоваться тем малым радостям, что выпадали сегодня, — не изнасиловал, не отдал своим людям, и я уже счастлива, даже в какой-то степени благодарна.

Кухня показалась огромной, но иного я не ожидала. Глянцевые поверхности белого цвета сияли чистотой, а холодильников здесь было аж два. В центре находился стол, окруженный несколькими стульями, но я предпочла устроиться на небольшом островке возле окна, обнаружив открывшийся вид на идиллическое место в саду с деревянной беседкой, мангалом и небольшим прудом рядом.

Перед глазами пронеслась картинка, как я гуляю с малышом по мягкой траве, но воображение не смогло пририсовать образ Кирилла Булацкого к фантазии счастливого будущего. Казалось, стоит ему ворваться туда, и свет померкнет, придавая всему мрачные тона. Но я действительно хочу этого ребенка, и то, что его могут отобрать, делает желание еще сильнее.

Стакан с водой дрогнул в руке, когда я осознала власть надо мной Булацкого и то, что своим поведением злю его и очень при этом рискую. Но прогнуться полностью не получается, я просто физически не могу этого сделать. И пока не вижу выхода из ситуации, в которую попала по трагическому стечению обстоятельств…

В кухню вошла степенная женщина среднего возраста. Остановилась, заметив, что не одна в помещении, и подошла ближе.

— Вы, наверное, Есения? — поинтересовалась она спокойным голосом, в котором мне почудилась капелька надменности.

— Да, здравствуйте.

Я сползла со стула и неловко потерла ладони друг о друга, чувствуя себя неспособной на простое общение в тот момент, когда эмоции разрывали на части. Но строгая женщина в черно-белой униформе странным образом расположила к себе, предложив поужинать.

— Я Марта Рафаиловна, в этом доме служу уже много лет, еще при старом хозяине работала, Кирилла Святославовича знаю с пеленок, — рассказывала она, накладывая в красивую зеленую тарелку котлеты и пюре, быстро нарезала овощной салат и заправила оливковым маслом. Незамысловатая возня домработницы немного уняла нервозность, и я даже робко улыбнулась, желая выглядеть вежливой гостьей.

— Спасибо, — искренне поблагодарила женщину, с наслаждением принимаясь за трапезу.

— Как будет время, напишите мне ваши любимые блюда, чтобы я их в меню включила. От вашего брата тоже хотелось бы увидеть список. Никак не могу добиться, а всё, что готовлю, он не ест, — проворчала Марта Рафаиловна, а я удивленно на нее посмотрела.

— Саша обычно неприхотлив в еде.

«Ест все, что не приколочено», — вспомнила я слова отца и нахмурилась, не понимая, чего хочет добиться братец своим демонстративным поведением.

— Повлияйте на него тогда. Пусть перестанет вести себя по-детски. Я уж думала, может, вегетарианец или сыроедением увлекается. Мне же несложно готовить всем разное. Сонечка, это Кирилла сестра, предпочитает диетическое. Боится поправиться из-за малоподвижного образа жизни. Вам, как девушке в положении, я тоже буду нежирное готовить. Котлеты на пару, кстати.

— Очень вкусно, — поспешила я похвалить блюдо, чувствуя себя неловко. Не привыкла, чтобы мне подавали еду на стол, да еще и отдельно приготовленную. Но, с другой стороны, если у Булацкого в доме все так устроено, не присоединяться же мне к бунту брата и устраивать голодовку. — Саша вообще не ест? — удивилась я, ощущая в себе желание притащить братика сюда за шкирку и заставить извиниться за глупое поведение. Мало мне своих проблем, так еще думать об этом упрямце приходится.

— Ест, ест, не переживайте, — усмехнулась Марта Рафаиловна, с хитрецой поглядывая на холодильники. — Я же знаю, сколько у меня где продуктов. Исподтишка там-сям подворовывает, а то, что ему в комнату приносят, оставляет нетронутым.

— Извините его, пожалуйста, — попросила я, краснея до корней волос.

— Ой, ерунда, — отмахнулась женщина, — мальчишки — они такие. Лишь бы хорохориться. Надо за продуктами в подвал сходить, — пробормотала она, поглядывая в сторону гостиной, откуда раздавался слабый шум. — Не ожидала сегодня столько гостей.

— Может быть, вам помочь с готовкой? — предложила я, чем привела в изумление домработницу.

— Да что вы? Вам отдыхать надо.

— Я бы лучше побыла с вами тут, занялась чем-то полезным. В комнате одной тоскливо, — призналась я в странном порыве отчаяния.

— Что ж, от помощи не откажусь, — женщина поправила идеально завитые короткие кудряшки и улыбнулась. — Сходите переоденьтесь, я буду ждать вас тут через полчаса.

— Договорились. И, если можно, зовите меня на «ты», просто Есения.

Марта Рафаиловна кивнула и отправилась в подвал, а я поднялась в свою комнату, с удивлением обнаруживая там составленные в рядок коробки из моей квартиры, а в шкафу — собственную одежду. С трепетом провела рукой по висящим на вешалках вещам, подивилась тому, что Кирилл в плотном графике изыскал возможность позаботиться о моих нуждах. А я уже себе представила, что придется довольствоваться тем, что на мне надето и имеется в сумке.

Унизительная сцена, случившаяся в кабинете, снова пронеслась перед глазами, но я, сглотнув слезы и обиду, затолкала ее подальше в себя, решив заняться насущными проблемами. Переоделась в простую домашнюю тунику и теплые лосины, надела любимые домашние угги, почувствовав себя намного лучше в домашней одежде.

Из зеркала на меня смотрела измученная бледная тень, и я, горестно вздохнув, поразилась, что ко мне такой Булацкий испытывал сегодня желание. Приподняла тунику и погладила плоский живот, обхватила ладонью набухшие груди, которым уже едва хватало места в старом бюстгальтере. Грудь была единственной частью моего худого тела, которая выглядела более-менее соблазнительно. Ну, на мой придирчивый взгляд неуверенной в себе женщины…

Так что же понравилось во мне Булацкому? Может быть, мое сопротивление подстегивает его желание? Это для него вызов, препятствие, которое во что бы то ни стало необходимо преодолеть? Мне не хотелось быть добычей и играть с ним в игры. По возможности я предпочла бы прожить эти пару лет так, чтобы Кирилл занимался своими делами, а я — своими. Горькая усмешка коснулась губ, когда я поняла, что мысленно уже примеряю привычную модель семейной жизни на своего нового мужа. Будущего мужа. Вопрос о замужестве я считаю решенным. Глупо думать иначе. Он запросто развел меня с Андреем. Наверное, так же запросто отвезет в ЗАГС. Или же поженит нас заочно. Такой вариант меня бы устроил полностью.