— А я боялась с вами связываться, да у меня доступ к телефону появился только недавно, попросила в палате у соседки, Андрей держал меня дома и никуда не выпускал до самых родов. А папа? Как папа?

— Да нормально, купил себе поросенка, — усмехнулся брат, а потом сжал кулаки, возмущенно прошипев в адрес Андрея: — Паскуда! Но ничего, теперь ты поедешь к Булацкому, он защитит тебя.

— Нет, я к нему не поеду, — тут же запротестовала я, одновременно улыбаясь причудам папы насчет живности. — В этой ячейке куча денег. Я хочу начать новую жизнь без всяких мужчин. Только я и Павлуша.

— Ой, ну начинается, гордая Еська! — хмыкнул брат, поглядывая на меня с интересом. — Если он отец ребенка, будете воспитывать вместе, а если нет, ну… тоже будете.

— Саша, я решила, не надо меня уговаривать, — попросила я и тут заметила, как в помещение банка ворвалась обеспокоенная Галина. Без ребенка! Взвившись с места, я подлетела к ней, схватила за руки и затрясла.

— Где Паша?!

Я уже знала, что она мне ответит.

— Он забрал его, забрал, — заголосила Галина, а я бросилась на улицу, шаря взглядом по сторонам. Прохожие смотрели на меня как на безумную и отшатывались, когда я хватала всех подряд за руку, спрашивая, не видели ли они мужчину с маленьким ребенком.

— Есения! — брат догнал меня, вылетев наружу из здания банка, и я на мгновение подивилась резкости его движений, ведь так непривычно было видеть брата уверенно стоящим на ногах. Но тут же жестокая реальность обрушилась на меня и придавила к земле. Началась истерика, я не слышала саму себя и только билась в руках брата, который пытался привести в чувство. Кажется, он вызвал скорую и потащил меня в сквер, усаживая на скамейку. Дурнота не отступала, тело тряслось как в лихорадке… Очнулась я от укола в руку. Медбрат со шприцем в руке внимательно смотрел мне в глаза.

— Сейчас подействует, — сказал он Саше, а мне к лицу поднес руку. — Сколько видите пальцев?

— Два.

— Отлично.

— Дальше мы сами, спасибо, — быстро проговорил брат, отправляя медицинского работника восвояси.

— Саш, что же делать? — я вскочила со скамьи, вцепляясь ему в предплечья. Рядом стояла Галина, вся в слезах и с виноватым видом.

— Что он сказал? — потребовала я у нее ответа, не сомневаясь, что Павлика украл Андрей. — Как он выследил нас?

— Не знаю как. Сказал, что отец ребенка и я не имею права его даже трогать. Что он пойдет в полицию, если я не отдам малыша. Я не хотела отдавать, хотела поднять крик, но рядом никого не было. Я специально выбрала тихое место, чтобы Пашенька поспал…

— Ладно, это все понятно, — оборвал причитания Саша, задумчиво хмуря брови. — Поехали, — кивнул нам с Галиной, доставая из заднего кармана джинсов телефон.

— Кому ты хочешь звонить? — забеспокоилась я, спеша за ним следом. Мы добрались до черной шикарной машины, из которой наружу вышел знакомый мне парень. Кажется, его звали Алексеем.

— Лёша, водитель, — быстро представил его брат и открыл дверцу машины, и мы вместе с Галиной без лишних слов юркнули на заднее сиденье.

— Саша, давайте его искать! Он не мог далеко уйти! Надо обратиться в полицию! — вскричала я, как только машина тронулась. — Не нужно уезжать отсюда.

— Есь, он уже давно скрылся. Бесполезно искать. Будем ждать от него звонка.

— Какого звонка? Он продаст Павлика на органы или договорился с какой-то бездетной семьей…

— Что за ерунда? Не придумывай. Сама посуди, зачем ему подвергать себя опасности и ввязываться в длинные и опасные криминальные схемы? Что он вообще говорил?

— Он грозился отдать ребенка в детдом, как только родится, — объясняла я быстро. — После того как получит результат теста ДНК. Сразу после рождения взяли его.

— Да какой детдом? Тебе нервы не дают мыслить. Куда проще потребовать выкуп от настоящего отца ребенка. Едем домой, будем ждать звонка.

Больше брат меня не слушал и в полемику не вступал, всучив мне в руки бумажные салфетки и бутылку воды. Галина тихо сидела рядом и гладила меня по плечам, порой бормотала извинения.

Я немного пришла в себя и успокоилась, смогла сконцентрироваться. Разговоры вокруг казались фоновым шумом, тяжесть в груди подсказало мне о том, что наступило время очередного кормления.

«Павлик, мой маленький! Мама обязанности тебя найдет! С тобой обязательно все будет хорошо!» — прошептав мысленно эти слова, я отбросила ненависть к Андрею, злость на него и на себя, что выпустила сына из виду, эти ненужные эмоции только мешали, и заставила себя мыслить разумно. Саша прав. Андрей в последнее время не был похож на человека со связями, у которого все схвачено. Если Сайдахов не получил пост мэра, в отличие от Кирилла, то явно не имел никакого влияния в городе и не мог, да и не стал бы помогать такой мелкой сошке, как Андрей.

Значит, тот мог полагаться только на самого себя. Честно зарабатывать деньги он не согласился бы ни за что на свете, а потребовать выкуп от отца ребенка — вполне в его духе.

Но как происходит передача денег и обмен на ребенка? Как похититель может обезопасить себя, идя на такой шаг? Если честно, я не совсем представляю. Ведь он может получить деньги на счет, но ребенка должен отдать собственными руками, и его тут же схватят.

Когда я озвучила свои мысли и сомнения, Саша начал рассуждать:

— Он может отдать Пашку кому-то третьему, няне какой-нибудь. Зачем ему возиться с плачущим ребенком? Привлекать к себе лишнее внимание и светиться. Скорее всего, он нанял какую-то женщину, чтобы кормила и присматривала за ребенком. Ему не нужно, чтобы с ним что-то случилось. В этом плане можешь быть спокойна, Есь. Ну включи мозги, сестренка!

— Ты правда так думаешь? — с надеждой спросила я, прекрасно понимая, что брат меня просто пытается успокоить и на самом деле все может оказаться не так, как он предполагает. От напряжения у меня закололо сердце и заболела голова, в глаза словно насыпали мелких осколков стекла.

— В любом случае сейчас не имеет смысла лить слезы. Скоро ты получишь обратно своего пацана. Какой он, Есь? Как прошли роды? На кого похож?

С благодарностью посмотрев на брата, я начала рассказывать ему о сыне. По мере рассказа улыбка непроизвольно расплывалась на лице. Я вспоминала ощущение незамутненного счастья, что охватывало меня в моменты, когда рядом было мое сокровище. Неважно, чей это ребенок, совершенно неважно, лишь бы был жив и здоров. Я вспоминала нежный пушок на его голове, маленькие черные глазки, круглые как пуговки, курносый носик и губки бантиком. Я готова была рассматривать его часами и сейчас ощущала острую физическую нехватку, как будто от моего тела отрубили кусок и оно кровоточит.

— Ты тоже живешь в особняке? — спросила я у брата, чтобы наконец-то отвлечься от тяжелых дум. Пыталась понять расстановку сил.

— Да, готовим Соньку к операции. Надо же вас с Киром догонять, чтобы Пашке было с кем играть.

Брат говорил о нас Кириллом как о состоявшейся паре, а у меня совсем не было уверенности в том, что он захочет меня видеть. Я могла бы расспросить у брата, что Кирилл говорил обо мне во время моего отсутствия, ведь, кажется, у них сложились дружеские отношения, но я не хотела его впутывать. Мне нужно было во всем убедиться самой, я боялась, что Саша подаст мне ложные надежды. Что Кирилл искал меня. Что он не поверил Андрею. Что он хочет со мной и нашим сынишкой настоящую семью. Но в действительности мы очень давно не виделись, а с ним в одном доме живет другая женщина.

Первое, что бросилось в глаза, когда машина остановилась возле особняка, это отсутствие многочисленной охраны. Раньше по периметру курсировало не меньше роты, а теперь прохаживалось всего лишь два человека, да и то без автоматов наперевес.

Они не кинулись нам навстречу с угрожающим видом, когда мы выбрались наружу, а спокойно ждали, пока подойдем к ним.