Ее взгляд бегал как сумасшедший по толпе гульбанящих мужиков, среди которых она оказалась единственной женщиной, если не считать Марту Рафаиловну, обслуживающую своих «мальчиков». Но Нелли так и не увидела Кирилла.

С упавшим сердцем поняла, что он предпочел общество этой своей Есении компании подчиненных. Внимание людей Булацкого осточертело быстро, вместо того чтобы поднять самооценку и подбодрить. Она знала, что выглядит достойно для своего возраста, и даже деловой костюм не старил, а, наоборот, искусно подчеркивал сексуальную фигуру.

Ей было достаточно поманить пальцем, чтобы поймать кого-то в свои сети на пару ночей. Но она все еще надеялась заполучить крупную рыбу. Воспользовавшись всеобщей суматохой, Нелли незаметно прошмыгнула на второй этаж, чтобы убедиться в своих догадках. Кирилла не было ни в его комнате, ни в кабинете, ни в кухне.

Лишь из кинотеатра доносилась приглушенная спокойная музыка.

Кто там ее включил вместо фильма, не очень хотелось думать, Нелли просто дернула ручку и с досадой обнаружила, что та заперта.

Ее осенила догадка, вонзившаяся в сердце острой иглой.

Кирилл там с этой…

До сих пор Нелли еще сомневалась, обращаться ли к гадалке, которая явно промышляла черной магией. Нелли боялась рикошета в свою сторону, она верила в карму. А она известная сука.

Но что-то в тот момент помутилось в голове, наложились друг на друга ревность, злость, отчаяние и безысходность. Она нашла гостевую комнату и вошла в нее.

Да, раньше здесь ночевала она, а теперь расположилась будущая жена Булацкого. Нелли горько усмехнулась, осматривая мрачноватое помещение. Тварь заняла ее место так быстро, что Нелли и опомниться не успела.

Если захочет переночевать в особняке, придется идти к Марте на поклон и спрашивать, куда ей кинуть свои усталые кости. Это было унизительно. То, что Кирилл не посоветовался с ней и инсценировал свою гибель. То, что он не видел в ней женщину.

Она прошлась по комнате, заглянула в шкаф, где уже были развешаны вещи Есении. Пренебрежительно поморщившись, Нелли прошла в ванную и увидела расческу. К счастью, на ней было несколько волосков, которые она осторожно выудила и сложила в салфетку.

Ей было страшно, хотя она пока еще ничего не сделала, всего лишь взяла пару волосков. Нужен был также какой-то личный предмет Есении, и Нелли, покопавшись в маленькой шкатулке в ванной, выбрала тонкий золотой браслет, спутанный с цепочкой. Наверняка его обладательница и не заметит отсутствия.

Спустившись вниз, Нелли достала из бара в кабинете Кирилла бутылку «Бейлис», плеснула себе в бокал и уселась в кресло. Неожиданно вернулся Кирилл, и по его виду сразу стало ясно, чем он занимался…

После их короткой беседы, когда Кирилл ушел спать, Нелли, откинувшись на спинку кресла, пыталась успокоиться. Потом взяла телефон и поглядела на страничку гадалки в соцсети, надеясь найти там какие-то отзывы, истории женщин, похожие на ее. Может, что-то, что ей подскажет, как быть.

Она удивилась, заметив, что в такой поздний час, а было уже полчетвертого, гадалка не спала. Значок «онлайн» заставил сердце забиться чаще. Это знак? Или просто совпадение?

Она быстро набрала:

«Здравствуйте. Это насчет…»

Слово «порча» вертелось на языке, но Нелли все никак не могла решиться переступить черту. Она очень рисковала, вступая в переписку. Ведь в случае чего ее можно будет использовать как доказательство.

Вдруг пришло сообщение от самой Лейлы:

«У тебя уже есть волосы, фото и личный предмет? Заговор нужно сделать как можно быстрее. Я раскинула карты. Тебе предстоит дорога, опасность. Карты очень плохие. Надо торопиться. Или она, или ты. Другого не дано».

От экрана повеяло могильным холодом, будто сама Смерть вздохнула рядом и коснулась Нелли костлявой ледяной рукой.

Разумная часть говорила, что гадалка ее просто разводит, но, с другой стороны, она сказала ей про истинные ее чувства, скрытые ото всех. Хоть и видела впервые.

Она представила, что будет дальше. Профессия научила всегда видеть на перспективу. Есения не первая подстилка Булацкого, были и другие. Ее ценность — лишь в ребенке. Если она наведет порчу на невинную душу, то вовек не отмолит этот грех и попадет в ад.

Только она в жизни не видела ничего хорошего, ничего ей свыше не было дано, только отбиралось. Муж, возможность стать матерью, теперь вот Кирилл. Всегда приходилось все брать в свои руки и бороться за то, что ей принадлежит.

Она ничего так не хотела, как Кирилла, и сделает все, чтобы его заполучить. Не будет сидеть как жалкая овца и ждать. Решительно встав, она написала гадалке:

«Встретимся на том же месте».

Спустя полтора часа они уже расположились в машине на заднем сиденье.

— Ты правильно сделала, что приехала, — приговаривала гадалка, зыркая по дорогому салону черными глазищами. На пальцах блестели кольца, звенели золотые браслеты.

«Сейчас начнет разводить на деньги…» — мелькнула у Нелли мысль, а цыганка словно их подслушала:

— Тебе деньги не приносят счастья. А мне пригодятся. Я хочу отсюда уехать, мать жизни не дает, дар мой в землю закапывает, всех клиентов себе забирает. Не бойся, ты получишь больше, чем мне отдашь. И за душу не бойся, я все на себя возьму. Но это будет дороже. Зато ты спать спокойно будешь…

— Что станет с той, на которую порчу наведешь? — перебила Нелли, нервно сцепляя и расцепляя пальцы, пока цыганка в какой-то грязной плошке резала волос Есении маленькими ножницами.

— То, что ей на роду написано. Короткая у нее жизнь, она слабая и семя мужское удержать долго не может, бесплодная, гость на земле недолгий. Мы лишь немного ускорим процесс.

Они приехали в небольшой подлесок, где могли скрыться от людских глаз. Занимался рассвет, и уже были видны очертания деревьев. Нелли испуганно озиралась, только сейчас сообразив об опасности. Она совсем не знает эту страшную цыганку, та может ее попросту убить.

— Я хочу, чтобы ты уехала как можно быстрее, Лейла. И не вздумай меня шантажировать, я буду все отрицать, а тебе не поздоровится, — пригрозила Нелли и тут же отшатнулась, когда цепкие пальцы цыганки схватили ее запястье.

— Мне не нужны проблемы, я просто должна использовать свой дар, иначе худо мне становится. — Перевернула руку Нелли и впилась в нее глазами, прошлась пальцами по линиям на ладони. — Тяжело ему будет второго ребенка потерять, а ты рядом будь. Бойся мужчины с золотым зубом. Меня больше не увидишь. Даже если будешь искать, не найдешь. Я все сказала!

Кинула мятую черную визитку, молча давая понять, что Нелли должна ее взять. Она, обрадовавшись, что ее наконец отпустила молодая цыганка, взяла в руку визитку и расправила ее, пробегаясь глазами по ряду цифр. Счет, на который нужно будет перевести деньги. Она не представляла, сколько стоит услуга, но вспомнила расценки на странице гадалки, удвоила цену на самую высокую и добавила сверху еще десять тысяч. Это показалось ей достаточным.

Пока она перечисляла деньги, цыганка на небольшой полянке присела на землю и вырыла ямку, бросила туда плошку с фото и вещами Есении. А дальше запахло паленым волосом, потом цыганка взяла браслет Есении, подержала в руках, что-то прошептала, потом достала веревку и стала завязывать на ней узелки, прикрыла глаза и начала приговаривать:

— Уши Есении связываю, завязываю. Глаза Есении закрываю, забиваю. Рот Есении зашиваю, залепляю. Нос Есении закручиваю, затыкаю.

Голос Есении обрываю, зарываю. Руки Есении ломаю, скрепляю. Ноги Есении срубаю, сжигаю. Члены Есении спутываю, запутываю, не развязать, не отвязать. Тело Есении закапываю, замуровываю.

После того как завязала все узлы, прочитала над веревкой заклятие:

— Абарой Есению колю! Абарой Есению режу! Абарой Есению убью! Гори, Есения!

Веревка полетела в огонь, вспыхнувший с потусторонней силой. Быстро занялась и прекратилась в пепел. Цыганка сидела на коленях, а Нелли стояла ни жива ни мертва, страшно перепуганная и с тяжестью на душе. И молилась о том, чтобы все побыстрее закончилось. Вот только она однозначно потеряла право молиться кому бы то ни было. Ну и к черту! Или она, или это жалкое подобие женщины Есения.