— Ты совсем охренел? Если не успокоишься, ты вынудишь меня дать тебе свободу. Но тогда истинная умрет. Ей сможет помочь только человек.

Он протестующе зарычал.

— Я обещаю тебе, что сделаю все, чтобы сохранить ей жизнь... Только успокойся!

Дракон затряс головой, приходя в себя. Чешуя прошлась по телу волной, он ощетинился и лег, всем своим видом показывая, что спокоен.

— Вот и отлично. А теперь на улицу, мне нужно дать ей свою кровь.

Я выбежал, раздражаясь из-за окружающих, что от любопытства путались под ногами, замедляя мне ход.

— Все вон!

Рык помог.

Драконы отошли, очищая небольшой коридор, ведущий к выходу.

Я выбежал на улицу.

Вокруг одни постройки.

— Вылезай... нужна вода.

Долго уговаривать не пришлось, дракон взмыл вверх, бережно держа серую в лапах.

До нужного места долетели быстро.

Поляна и река.

Чтобы вывести из крови частички кристалла, прежде чем дать свою кровь, нужно погрузить ее в воду. Так вместе с потом довольно токсичный яд смоется водой, растворяясь в ее соединении.

Уже человеком, я быстро спустился к водной заводи и уложил ее в воду, оставляя на поверхности одну лишь голову.

Длинные пепельные волосы в полете растрепались и теперь окутывали тело как белый саван. Да и лицом она поразительно смахивала на покойницу. Прозрачные руки безвольно колыхались под водой, но сердце стучало, давая надежду, что мы все-таки успели.

Я достал кинжал, сверкая лезвием, резанул им по запястью.

Резкая боль, и кровь потекла наружу.

Поднеся запястье к ее рту, капнул на бледные губы пару капель, проследив, чтобы они затекли прямо в рот.

Секунда, две...

Она сделала вздох, выгибаясь всем телом.

Белая дымка, как молоко в горячем кофе, окрасила воду возле ее тела и унеслась вперед, смытая ленивым течением.

На наших с драконом глазах тело приобретало нормальный окрас, пока совсем не пришло в норму.

Дракон от облегчения заскулил, погружая и меня в состояние радости.

Несмотря на то что я противился нашей связи, смерти ее не хотел. Ну или не настолько сильно хотел, чтобы дать вот так умереть. Тем более что, скорее всего, ее пытались убить из-за меня. Но в этом еще предстояло разобраться.

— Домой. Ее. Немедленно!

Дракон протестующе зарычал.

— Не к нам домой. И не спорь... Это тебе так нужна эта чертова истинность... Мне она как кость в горле. Все! И не спорь со мной…

Дракон обиженно проворчал, но послушно полетел, сопя всю дорогу. Он переживал, за нее... что там без него она не сможет поправиться.

— Прекрати! Все с ней будет в порядке!

До ее гнезда добрались быстро. Нас сразу заметили, выбегая встречать на улицу.

Мать Дары и слуги — все стояли и смотрели на наше приземление.

Я перевернулся, бегом занося ее в дом.

Мать что-то спрашивала, раздражая своей настырностью... но мне было совершенно не интересно.

— Вызовите целителя, расходы я оплачу... срочно!

Она закивала и громко позвала слуг.

Мое присутствие здесь больше не требовалось, я поспешил уйти, быстро объяснив ее родным, что произошло. В подробности не вдавался, не хотел еще дольше оставаться здесь, слушая их возмущение.

Мне срочно нужно выяснить... по какой причине я не помню последние два дня, зачем, а главное, кто хотел отравить Дару и кто, что такой дракон существовал, это даже не обсуждалось, за этим всем стоит.

Уже вечерело. До темноты часа два, но домой еще рано. Нужно срочно пройтись по горячим следам. Иначе уже к восходу солнца замучаешься искать концы.

Добравшись до знакомого салона, я первым делом нашел друзей.

Вернее, одного друга, который, как обычно, в это время тискал очередную шлюху.

Зайдя внутрь знакомого помещения, вдыхая запах беспечности и доступной любви... я поймал себя на мысли, что не хочу здесь находиться.

Дракон тоже не любил, когда я сюда приходил.

— Ну что, добился, пернатый?

Меня подташнивало от запаха перегара... я словно задыхался от желания скорее выбраться на улицу и вздохнуть полной грудью.

Но мне нужно найти Грина.

Грин — оборотень-полукровка. В нем отлично уживались, я честно даже и представить не мог, как у него это получалось, дракон и волк.

Такие эксперименты строго запрещались в нашем государстве. Но в том месте, откуда он родом, всем было плевать, кто кем там являлся... и тем более с кем ты планировал трахаться. А случайный ребенок, как итог такой связи, никого не шокировал. К тому же таких как он называли Кхэны — сильные. У каждого хищника своя богиня и свой характер. И лишь то, насколько человек способен приручить зверя, влияло на их плодотворную связь. Грин в этом настолько преуспел, что в критические моменты пользовался силой двоих одновременно. Это завораживающее и устрашающее зрелище. И не всякий, кому приходилось с ними сталкиваться, оставался после этого психически здоровым.

Но с ним в принципе старались не пересекаться, и понятно почему.

Он являлся старшим следователем в разыскной группе особого отдела внутренних войск.

Его основной задачей было и есть решать головоломки для поимки преступников, а еще лучше пресекать на корню само желание перейти черту.

С пресечением на корню я, конечно, опоздал. Но вот следы... они могли рассказать моему другу о многом.

Так и есть, Грина я нашел в одной из комнат. На нем, громко шлепая своей немаленькой задницей, крича от удовольствия, прыгала красноволосая прелестница.

Я для приличия постучал, но на меня не обратили внимания, продолжая во всю прыть сношаться и дальше.

Тогда я подошел к бару и, налив бокал драконьего пойла, удобно присел на диван.

Ни меня, ни их совершенно не смущало мое присутствие. И я, попивая черный напиток, не без удовольствия следил за их телодвижениями.

Минут через пятнадцать Грин с гортанным стоном кончил и, снимая с себя недовольную красноволосую, натянул штаны. Чтобы, не обращая внимания на неудовлетворенное ворчание девушки, выпроводить ее за дверь.

— То есть подождать за пределами этой комнаты, пока я тут выпускаю пар, у тебя не хватило такта?

Я улыбнулся и встал, направляясь к бару, чтобы сделать себе еще одну порцию.

— А нужно было?

Грин, подняв с пола белоснежную рубашку, быстро ее надел, застегивая стройный ряд пуговиц. И закатав по старой привычке рукава, спросил:

— Дело, я так понимаю, срочное?

Я кивнул и принялся подробно обрисовывать ситуацию.

Грин не перебивал, только все больше хмурился.

Я никому из друзей не рассказал о наличии серой истинной.

Друг только в одном месте перебил, задавая несвоевременный, но справедливый вопрос. Когда речь зашла о предстоящей свадьбе.

— И когда ты собирался сообщить?

Я тряхнул головой.

— Все потом... так что думаешь?

Он скривился, недовольно щурясь. Потом резко схватил пиджак со спинки кресла и направился к выходу.

— Пошли, горе-женишок. Узнаем, кто в этом всем замешан.

До ресторана добрались быстро.

Заходить внутрь не стали.

Грин замер, принюхиваясь к пространству, потом, высоко задрав голову вверх, завыл, переворачиваясь в волка.

Волк пробежал вокруг меня и, взглянув куда-то в подворотню, сорвался, устремляясь в темноту.

Не было его около получаса.

Дракон спал, а я ходил из стороны в сторону, думая... Думая о серой.

Перед глазами стоял ее образ. Эти огромные и, самое главное, чистые глаза, не тронутые светским ядом. Волосы, белоснежные, шелковые. Я зверел... как хотелось пустить их сквозь пальцы, ощутить их гладкость и шелковистость. А от вида ее тела в намокшем облегающем платье... Она выглядела, она пахла моей... проклятье, самкой.

Дракон поднял голову.

— Спи ты уже... не буду о ней думать.

Вскоре вернулся Грин. Но оборачиваться не стал. Мы так и шли, я да волк, пешком до моего дома. Незаметно, стараясь сильно не шуметь, прошмыгнули в мой кабинет, где и договорились обо всем поговорить.