Она возвратилась к императору.

На глазах у всех, не стесняясь ни меня, ни этого места, ни предстоящего через несколько секунд события, что не просто соединит нас, оно плотно свяжет наши судьбы.

Тварь!

Вот она хватает Максимилиана за руку, но потом поворачивается, кардинально меняясь в лице.

Больше нет напускного счастья в глазах... нет больше лживой радости.

Есть настоящая она, с огромными грустными глазами…

Каждый ее шаг, моя боль и рев моего дракона. Больше всего жалко его. Знаю, что они любят один раз и на всю жизнь…

Но не ту ты выбрал, друг...

Ее фигура поравнялась со мной, она встала, едва доставая мне до плеча. Запах пробил мне легкие, я задержал дыхание, зло, намеренно причиняя ей боль, схватил ее за руку.

А руки, ее маленькие пальчики дрожали в моих... а дрожь передавалась и мне. Я весь сотрясался внутри, напряженно наблюдая, как преподобный отец начинает церемонию.

В его речь не вникал, закапывая себя внутри своего сознания.

Только когда преподобный замолчал, ожидая от меня чего? Я растерялся и, сам того не ожидая, ответил ДА!

Рука в моей ладони дрогнула. Я краем глаза посмотрел на ее натянутое тело и гордый профиль.

Холодная сука.

Давай, остался последний рывок, и я смогу наконец напиться, вычеркивая этот день к херам.

Настала ее очередь, и в самый ответственный момент она развернулась, взглядом ища... кого... императора?

Проклятье.

Я даже не хотел думать, куда именно она смотрела, находясь со мной перед алтарем.

Но когда повернулась, резко выдернула пальцы, врезаясь в меня своими синими глазами с длинными ресницами. Ее взгляд наполнился решимостью, она набрала побольше воздуха и, окуная меня в свою решительность, тихо, но очень уверенно прошептала НЕТ!

Но мне показалось, что прокричала, оглушая своим ответом.

Мое НЕТ утонуло в оглушающей тишине. Словно весь звук разом выключили и я оглохла.

Повертев головой в разные стороны, я и правда ничего не слышала, только свое частое дыхание, а еще бешеный стук сердца.

Что происходит?

Время замедлило шаг, пока не остановилось совсем, замирая в одной точке.

Всё вокруг замерло.

Все замерли, оставляя лишь меня и Бетрину в этом странном безвременье.

Внезапно сверху прямо на меня с разноцветной фрески с изображением черных и белых драконов посыпалось...

Золото?

Крошечные искрящиеся золотые песчинки. Они стремительно падали, облепляя с ног до головы, покрывая открытую кожу, платье, волосы.

Взмах руки — и брызги золота разлетелись, оседая снова, завораживающе переливаясь на солнце.

Это что-то запредельное.

Бетрина фыркнула, старательно стряхивая со своей любопытной морды раздражающие ее ноздри пылинки.

Мы обе в этой загадочной пыли, и ее становилось все больше и больше.

Я растерялась.

Неуверенно сделала шаг вперед, наблюдая, как она осыпается, стекаясь к моим ногам, точно песок в часах, собирая все песчинки воедино.

По волосам, спускаясь ниже, пробежал легкий ветерок. Он маленькой спиралью закрутился, вороша рассыпчатое золото. И поднимаясь, на уровне моих глаз остановился, превращая золото в огромное тончайшее полотно. По полотну прошлась рябь, и из него показалась драконья голова с золотыми чешуйками. Огромные изумрудные глаза с длинными по-девичьи изогнутыми ресницами и этот блеск.

Он был прекрасен!

Вернее она!

— Не бойся меня…

Я задержала дыхание…

Хрустальный, в тысячу перезвонов женский голос. Он звенел в моей голове, настраивая во мне изломанные непростой судьбой струны. И я зазвучала, исцеляясь, чувствуя, как бегут по щекам слезы…

Матерь драконов.

Ноги подкосились, я, сама того не ведая, упала на колени, высоко поднимая голову, чтобы с замиранием сердца смотреть на великую богиню, которая снизошла до обычной меня.

Бетрина тоже впечатлилась.

Ее мысли, словно она вернулась домой и сейчас находилась в колыбели матери, укутанная ее теплом, ее особым запахом…

Мы ждали. Обе. Ждали, что скажет нам богиня.

Я понимала, что это неспроста... и что то, что она скажет, определит мою судьбу.

У себя в голове я задавала множество вопросов, но главным из них был — почему я?

— Ты сомневаешься в себе? Неужели ты еще не поняла, какая ты особенная?

Замотала головой...

Что во мне особенного? Если только Бетрина, вот и вся моя заслуга. И то не моя.

На лице золотого дракона появилась улыбка.

— Неужели ты думаешь, что я, выбирая среди всех своих детей достойного для белой красавицы, выбрала не того?

Бетрине понравилось определение белая красавица. Она лизнула морду Матери, получая в ответ мягкое урчание.

А я потупила взгляд.

Не знала, что и ответить.

Еще пару дней назад я не то что считала себя достойной... наоборот, никчемной без права обрести свое счастье.

Голова Матери приблизилась, открывая моему взгляду длинную утонченную шею. Глаза ее горели, заставляя смотреть и падать в их глубину.

— Ты даже не представляешь, насколько достойна обрести то самое счастье. Только тебе под силу выдержать все и не сломаться в конце. Твой путь тернист. И легко точно не будет. Но только ты можешь спасти его…

Я вздрогнула. Спасти?

Несмотря на мои к нему чувства... не очень хорошие чувства, я не могла представить, что его больше нет... Одна только мысль, что с ним может что-то случиться, окунула в холодящий до кончиков ногтей ужас.

Матерь драконов отступила, возвращаясь на место.

— Я так и знала. И ты это знаешь.

Я отрицательно замотала головой.

Мы не пара. Совсем. Из разных миров…

А Матерь продолжила…

— И все же я дала шанс... не только вам обоим... всем вам...моим детям. Я устала наблюдать, как тщеславие и эгоизм уничтожают самое главное в вас... Любовь. Истинную... настоящую. Без которой невозможна сама жизнь.

Я в недоумении пожала плечами.

Но я не люблю его... даже больше... боюсь и…

— У тебя большое сердце. Как ни у кого другого. И я знаю, что в нужный момент ты найдешь в себе силы и дашь ему еще один шанс.

Последние слова золотого дракона прозвучали издалека... Матерь исчезла, оставляя меня сиротой…

Я поднялась.

Грудную клетку сдавило.

Как Матерь драконов может верить в меня, когда я сама в себе сомневаюсь?

Когда не могу смотреть в его бесчувственные холодные глаза, не вспоминая при этом ту девушку.

Шанс?

Шанс на что? Сделать мне еще больнее? Или растоптать еще сильнее, чтобы дышать не могла... без него.

Мне не верилось, что между нами возможны настоящие чувства... Но с богиней не поспоришь. И я не стану. Только вот что мне делать с моим НЕТ...

Подумала об этом, и снова все закрутилось... меня кидало из стороны в сторону... Время бежало, отсчитывая секунды... назад?

И снова звуки, снова его болезненное ДА... и время моего ответа...

Я вздохнула, прикрывая глаза, увековечивая в памяти слова, что произнесла Матерь драконов, и, принимая свою судьбу, тихо прошептала, навсегда обрубая концы назад, — ДА.

Я сказала ДА…

Сказала вопреки своим чувствам. И от этого стало так тоскливо. Я предавала себя... убивала в себе частичку чего-то очень настоящего, меняя саму суть.

Генерал молча кивнул, поворачиваясь обратно к служителю. Но я успела заметить промелькнувшее в его глазах удивление, которое он мгновенно скрыл за маской безразличия.

Больше за руку не брал, да и вообще старался не смотреть, сосредоточенно наблюдая за старцем, который, погасив огонь в чаше, протянул ее мне, предлагая испить ярко-красную жидкость.

Я подчинилась. Слегка дрожащими руками поднесла чашу ко рту, стараясь стойко принять свою судьбу.

Но тело не желало слушаться, сопротивляясь разуму.

Зубы заклацали об драгоценный металл, коленки дрожали.