***

— Ущерба, говоришь? — мой голос, дрогнув, перетекает в нервный хохот. — Сука!

Оттягиваю ворот рубашки, вдыхая поглубже.

Наверное, я рехнулся, раз ещё не отдал приказ грохнуть мерзавку. Хоть за такие вольности её убить мало. Боюсь представить, что сделаю с ней, попадись она мне в руки этой ночью.

— Возмещу, Дан, как только вернусь домой, всё сполна возмещу. Кузов хоть пожалела?

— Да вроде цел. Заверила, если ближе подойдём, отрихтует крышу. Пока только стёкла ебашит.

— Хрен с ними. Не трогайте её. Пусть пар спустит, если ей от этого легче станет. Смотри, чтобы не поранилась. Если совсем распоясается — наручниками вяжи. Вторая тачка где?

— Рома отогнал от греха подальше. Он как раз её из гаража выкатил, чтобы на техосмотр отправить, а бестия твоя воспользовалась моментом.

— Я скоро вернусь. Ей об этом знать необязательно. Вымотается, спать уйдёт. Дан, замок в гостевой сломай по-умному, чтобы не заперлась до моего прихода, не то дверь придётся вышибать. Пугать не хочу.

— Понял. Сделаю.

— Она ужинала?

— Павловна сказала, почти ничего не ела. Так, поклевала самую малость. В основном греческий салат.

— Ладно. Девочка взрослая. Не кормить же её с ложечки. Смотрите в оба за ней, чтобы в итоге не искать снегурку вокруг дома по сугробам, — отключаюсь. Откидываюсь на спинку дивана, пытаясь посадить на цепь взбунтовавшуюся злость. Клокочет в груди, словно магма в жерле вулкана. Того и смотри, к горлу подступит.

Закрываю глаза и делаю ещё один медленный вдох.

— Сссука… — обречённо выдыхаю, переводя усталый взгляд на Громова. — Спорткар расхерячила. Не знает, чем ещё меня раздраконить. Да я уже готов плеваться огнём!

— Это знак, — с невозмутимой уверенностью заявляет Денис.

Прыскаю от неожиданности, округляя глаза.

— Какой, нахуй, знак? Ебанутая она на всю голову. Хоть ты не еби мне мозг, дружище.

— Судьба твоя, — добавив, Громов начинает ржать. Да так заливисто, что хочется его откровенно послать. — Покладистые не твой конёк. Да и ты что-то не особо спешишь убивать вандалку за любимую тачку. Так что, крепись, Рус. Я хочу с ней познакомиться.

— Не сейчас, Деня. Научу мерзавку хорошим манерам, тогда увидитесь.

Руслан

Мой водитель тормозит у цветочного бутика. Наперёд знаю, что могу отхватить букетом по морде, но покупаю самый шикарный. С бархатными, ярко-красными и бордовыми бутонами роз, пионов и ещё каких-то очень трудно доставаемых в это время года цветов.

— Жена будет в восторге, — заверяет мужик, доводя букет до совершенства. Третья попытка вручить Маше цветы либо станет триумфальной, либо последней.

Отстегнув приличные чаевые, сажусь в тачку, ощущая, как в венах мгновенно закипает кровь. Стремительно разлетается по разным уголкам тела. Распаляет настойчивое желание поскорее добраться домой и всыпать мерзавке ремнём по её охренительной заднице.

— Что-то ты рано сегодня, — подъебывает Дан, прикрывая кулаком дурацкую улыбку.

Меня всего лихорадит. Оценив в гараже моральный и материальный ущерб, до сих пор нахожусь под убийственным впечатлением.

Трахать заразу буду долго, пока молить не начнёт о пощаде. За каждое окно ответит. За все царапины, мать её! За тонну сгоревших нервных клеток.

— Спит? — интересуюсь, как только вхожу в холл.

В доме звенит мертвая тишина. Время перевалило за два часа ночи.

— Не уверен. Делала перестановку в спальне минут тридцать назад. Недавно только притихла.

Перед лестницей я останавливаюсь и, прежде, чем уйти наверх, в очередной раз оглядываюсь на Галецкого.

— По пьяни, что ли, мебель таскала? — ощущение подвоха неприятно скребется в желудке.

— После второго бокала коллекционного французского? — Дан удивлённо вскидывает бровь. — Нет. Думаю, по фэншуй. Цветы хоть без шипов, Рус? — срывается на приглушённый хохот, комедиант хренов. — Если что, сегодня я у себя. Замок испортил, но дверь, по всей видимости, заблокирована изнутри. Желаю тебе удачи в предстоящем сражении. Спокойной ночи, Царь…

Чертыхнувшись, двигаю на второй этаж.

Дойдя до гостевой спальни, дёргаю ручку.

Поддавшись толчку, дверь со стуком ударяет, видимо, в комод и тут же стопориться. Будь она неладна.

«Хрена с два, Машенька!» — пульсирует раскалённое сознание. — «Если ты думаешь, что я тебя не достану, ты глубоко ошибаешься, паршивка».

Усилив давление плеча на дверное полотно, вынуждаю комод коротко скрипнуть и заскользить по полу.

***

Спустя секунду врываюсь внутрь. Комната пуста. Кровать застелена. На покрывале разбросаны новые вещи, будто после примерки. Среди них замечаю пару своих футболок и чистую рубашку. Выбрала для себя из тех, которые чаще ношу.

— Фетишистка, млять… — ворча, сдёргиваю на пол покрывало вместе с одеждой, опускаю на подушки букет и принимаюсь стягивать с плеч кашемировое пальто.

Закончив, нервно срываю с себя пиджак и рубашку. Разуваюсь, снимаю носки. Остаюсь только в брюках.

В гостевой спальня и ванная комната разделены кирпичной стеной с дверью, явно запертой на ключ с обратной стороны.

Как я мог протупить насчёт этой двери, ума не приложу. Лучше бы дал команду приковать вандалку наручниками к изголовью кровати. Облегчил бы себе задачу. Сейчас наверняка дверь придётся вышибать. Запираться от меня в моём же доме не позволю. Это против правил, которые девочка должна уяснить.

Дергаю за ручку. Как и предполагал — заперто на ключ. Ладно…

— Мария, открой, — надавив интонацией, выжидаю несколько секунд. Затем до меня доносятся звуки шорохов и всплесков воды.

Заноза явно решила расслабиться в горячей ванне.

— Смыть с себя следы порока можешь в своей ванной. Эта моя! — красноречиво выдаёт и притихает.

Охренев от такого заявления, несколько секунд нахожусь в ступоре. Моя логика начинает хромать на обе ноги.

Интересно…

Замуж за меня не хочет, пусть даже в роли фиктивной жены, но и делить меня тоже ни с кем не желает. Судя по всему, фиктивным в браке будет лишь договор. Бумага, заверенная подписями. Всё. Остальное, как у всех, очень даже настоящее. То, чего она так яростно добивается: симпатия, регулярный секс, ревность, забота, желание быть ближе…

Это, блядь, не то, на что я с ней рассчитывал и во что, я собственно, влип!

— Это что? Очередная ревность? — спрашиваю после некоторых умозаключений. — Ты меня только что снова приревновала? К чему бы это?

— Ты спятил? С чего ты взял?

— С того, что тебе не всё равно, где я был до этой поры и с кем проводил время. И чтобы привлечь моё внимание и вытащить из приятной компании, ты эффектно изувечила мою тачку, навела хаос в доме, и продолжаешь дальше делать мне нервы. Этого недостаточно?

— Этого достаточно, чтобы сделать о тебе правильные выводы! Донжуан хренов, — заключает чуть тише и снова заводится: — Все вы, мужики, одинаковые. Абсолютно все! Как только керосином запахнет, так сразу в кусты… к бабам… уроды похотливые…

Сцепив зубы, на миг прикрываю глаза. Злость, вскипевшая в результате химической реакции на её беспочвенные обвинения и словесные выпады, подходит к горлу. Сглатываю, делая медленный и глубокий вдох.

— Открой дверь, иначе вынесу её к чертям собачьим, — информирую жёстко. Терпение вот-вот лопнет. — В третий раз повторять не стану, Маша.

— Если тебе нечем больше заняться, делай, что хочешь… — лепечет, понизив тон.

Пока она в ванне, принимаю оперативные меры. Одним ударом ноги выбиваю дверь. Запах лаванды и грейпфрута моментально забивается в ноздри, притупляя мою злость. Оглушённый женским визгом на несколько секунд застываю в проёме, анализируя ситуацию. Испугалась, дурочка упрямая. То, чего я боялся, но если не преподать урок ей сейчас, завтра сядет мне на шею.

— Ты… Ты н-ненормальный! Псих! — забившись в угол джакузи и поджав колени к груди, Маша сжимает пальцами бокал, дышит надрывно, словно загнанный в ловушку кролик.