— Мы были бы весьма вам благодарны, ваше высокопреосвященство, — поклонился граф.

— Марсель! — позвал я хозяина, и когда тот кланяясь явился, я попросил позвать ко мне старейшин города, обсудить один важный вопрос. Тот сразу же кивнул, бросившись выполнять распоряжение лично.

Долго ждать нам не пришлось, уже через полчаса появились знакомые мне люди, которые прошлый раз, весьма вольно решили со мной поговорить.

— Ваше высокопреосвященство! — на лице одного, сначала мелькнула тень ужаса, но затем он расплылся в улыбке и кланяясь, подошёл ко мне, поцеловав перстень легата, — как мы рады видеть вас у нас снова!

— Спасибо, взаимно, — мягко улыбнулся я, понимая, что он просто надел маску, но внутри, его всего трясёт от страха, — ваш город просто рай для меня. Каждый раз когда к вам попадаю, чувствую, словно тут родился.

— Ваше высокопреосвященство, оставайтесь! — рядом произнёс кто-то из горожан, слушающих наш разговор, и его просьбу повторили остальные.

— К сожалению, из-за служения Святому престолу, я не могу принять это щедрое приглашение, — с видимым сожалением произнёс я, тем самым заставляя всех трёх глав города облегчённо вздохнуть.

— Господа, вы не могли бы мне подсказать, — перевёл я взгляд на них, — со мной путешествует наследник французского престола, в сопровождении знаменитых и родовитых вассалов своего отца, не могли бы вы устроить их в охотничьем домике, где я останавливался прошлый раз?

— Конечно ваше высокопреосвященство, — они склонили головы, — мы сразу отправили гонца к королю, когда ваш корабль появился в порту, но даже без его разрешения понимаем, что для нас будет честью приветствовать таких высоких гостей из соседнего королевства.

Я перевёл наш разговор французам, и те обрадовались, что для них будет жильё лучше того, где мы сейчас находимся.

— Тогда я сопровожу вас туда, чтобы удостовериться в гостеприимстве хозяев, — обратился я к ним, — и вернусь обратно, иначе меня не поймёт народ.

— Как вам будет угодно, ваше высокопреосвященство, — склонил голову граф Этьен.

Людовик не сильно хотел со мной расставаться, но я заверил его, что буду каждый день приезжать в гости, но по-другому не могу, поскольку пообещал жителям благословить каждого, кто помог мне в исцелении. Только с этим условием он согласился расстаться со мной и кораблём.

Нужно сказать, что французы обалдели второй раз за день, когда увидели тот «небольшой» охотничий домик, к стенам которого нас доставили главы города.

— Эм-м-м, ваше высокопреосвященство, — обратился ко мне один из дворян, — а чей это домик? Уж очень он больше похож на дворец.

— Педро Второго Арагонского, — с улыбкой ответил я, — в прошлую мою поездку, мы с его величеством даже немного подружились, так что я не думаю, что он будет сердит на меня, за это небольшое самоуправство.

Услышав имя короля, у французов моментально отпали все вопросы, а также желание доставать меня ими. Они ошеломлённо переговариваясь друг с другом, заселялись в предоставленные им комнаты, которые спешно чистились и прогревались.

— Не забудь, я приеду завтра, — простился я с принцем, который кивнул головой, уходя вслед за своим сопровождением.

На пути назад, я попросил у местных сопровождающих показать дорогу к врачу Шешету Бенвенисте. Они с гордостью показали иудейский квартал, а также весьма обширный дом знаменитого врача. Меня удивило, что несмотря на позднее время людей перед воротами дома было не мало, но завидев меня, тут же пространство освободилось и я, самостоятельно спустившись с повозки, направился к воротам. Те почти мгновенно открылись и два молодых парня, низко кланяясь, повели меня в дом. Врача пришлось ждать, поскольку он не собирался бросать пациента, даже ради прибывшего в его дом архиепископа. Сидя в большой комнате, куда мне натаскали закусок и напитков, к которым я впрочем не притронулся, иудеи извинялись за вынужденное ожидание.

Через полчаса, соседняя дверь с комнатой, в которой я находился, открылась и внутрь вошёл толстенький колобок, с весьма озабоченным лицом.

— Простите ваше высокопреосвященство, — он удивлённо посмотрел на меня, не понимая, почему видит ребёнка, но углядев перстень на руке, тут же настроился на нужный тон разговора.

— Сядьте, рядом со мной, — хозяйственным взмахом, показал я ему.

— Ваше высокопреосвященство я не понимаю, мы жертвовали церкви в этом месяце, — было видно он лихорадочно вспоминает, что могло случиться, если его посетил священник в каком высоком сане.

— Успокойтесь уважаемый Шешет, — я рукой усадил толстячка, — мне бы хотелось, чтобы вы выслушали меня, не задавая вопросов, прежде чем мы продолжим дальнейший разговор.

— Да, конечно ваше высокопреосвященство, — закивал он.

— У меня есть мечта, — начал я длинную речь, начав рассказывать, что хочу построить большую больницу, где бы работали настоящие доктора, а не те шарлатаны, которые готовы пускать кровь и ставить клизмы, загоняя людей в могилы. Хочу, чтобы детская смертность, достигающая сейчас ужасающих размеров, снизилась хотя бы до приемлемых показателей, а для этого я хочу в своей больнице организовать помещения, для родов, куда женщины будут поступать и рожать под присмотром врачей, а не дома с бабками-повитухами. И всё это пока только в одном своём родном городе, но для этого мне нужен фанат своего дела, тот, кто сможет набрать себе в помощники столько сподвижников, увлечённых общим делом, чтобы потянуть такой огромный проект.

Закончив с описанием, я взглянул на него. У иудея застыло лицо, а рука раз за разом трогала бородку, вырывая из неё волоса.

— Уважаемый? — видя, что он находится всё ещё в собственных мыслях, я позвал его.

Шешет Бенвенисте очнулся и острым взглядом посмотрел на меня.

— Каков размер средств, которые вы готовы вложить в этот, согласен, огромный проект, — поинтересовался у меня он.

— Столько, сколько для этого будет нужно, — спокойно ответил я, твёрдо выдержав его пронзительный взгляд.

— Могу я лечить того, кого посчитаю нужным, даже если он не коренной житель Венеции? — спросил он, уточнив, — ведь я правильно понял, вы предлагаете мне возглавить этот проект?

— Да, на оба ваших вопроса, — я пожал плечами, — я буду лишь контролировать все ли расходы идут на лечение и нет воровства персонала, ну и обсудим с вами некоторые методы лечения.

— Вы сведущи в медицине, ваше высокопреосвященство? — искренен удивился он.

— У меня был учитель, практикующий китайскую медицину, — подтвердил я.

— Погодите-ка, — замер он, — Чжан Юаньсу я слышал, был рабом у одного знатного венецианца, затем он отправился на родину и я очень жалел, что с ним так и не встретился. Ваше имя случайно не сеньор Витале Дандоло?

Со страхом он посмотрел на меня.

— Во всём своём великолепии, — я шутливо, слегка поклонился ему.

— Вы Венецианец! — он даже отшатнулся от меня.

— А также архиепископ Венецианский, — кивнул я, не понимая его страха, — всё в одном лице.

— И вы учились у Чжан Юаньсу? — уточнил он.

— Более того, я видел его два года назад на родине, — добавил я, — а также у меня есть некоторые китайские учебники по медицине, взял с собой почитать в дорогу.

Его глаза зажглись, не хуже сигналов маяков, он умоляюще сложил руки.

— Можно их и мне прочитать?!

— Если только вы знаете китайский, — усмехнулся я и видя его разочарование добавил, — но если вы согласитесь переехать в Венецию и возглавить мою больницу, я лично буду вам всё переводить.

— Я согласен! — тут же ответил он, — сколько у меня есть времени?

— Столько, сколько нужно, чтобы собрать всю семью, оплатить долги и спокойно прибыть ко мне, — успокоил его я, — я положу вам большое жалование, много больше того, что вы зарабатываете здесь, и дам деньги для покупки дома, который вам понравится. Всё что я требую взамен — это лечить людей. Много людей, больше, чем сейчас.