Так, стоп! Не все потеряно! Несмотря ни на что, я остаюсь нечеловечески быстрым, просто надо собраться, сконцентрироваться на противнике, сыграть в покер с мячом.

Подойдя к своим, что кучковались у скамейки, я сказал:

— Мужики, вы забейте просто. А уж я постараюсь.

Ко мне подошли Карпин и Тихонов.

— Саня, ты держался молодцом! — похвалил Георгиевич. — Не сомневался в тебе ни минуту, в отличие от некоторых товарищей.

Он покосился на Тихонова, который просто молча похлопал меня по спине и посмотрел с такой надеждой, что я таки решился и направился к воротам.

— Эй, — окликнул меня Акинфеев, и я обернулся. — Удачи!

Он сжал левую руку в кулак, правая лежала на перевязи. Стало неудобно, что я не спросил о его травме. Утешился тем, что, скорее всего, никто пока ничего не знает, нужно проводить диагностику, а в столь ответственный момент Игорь не может покинуть поле, ему нужно видеть, как закончится серия пенальти.

До чего же отвратительно это бессилие, когда все зависит от другого человека, а ты ни на что не можешь повлиять! Не волнуйся, Игорь, я не подведу. Тем более, у бразильцев, кроме Неймара, нет топового бьющего игрока.

И пошли забивать. Я встал на раму, потянулся, угомонил частящее сердце, гармонизировал циркуляцию жидкого огня, посмотрел на Игоря и кивнул ему. Все-таки он большой молодец и от всей души желал, чтобы я все отбил, хотя понимал, что от моего успеха зависит его карьера.

Первыми били бразильцы. На точку вышел Неймар. Противник не стал придерживать козырь для последнего удара. Я понял, что сейчас все и решится, сосредоточился на Неймаре. Время будто бы замедлилось, второй план поплыл, остался только участок между Неймаром и воротами.

Еще недавно где был я, а где он, и вот у нас прямое противостояние. Чего ты хочешь, Неймар?

Крайняя степень сосредоточенности. Он не считает меня слабым, я для него — равный. В мыслях — мешанина непонятных слов: пеньса, хапиду, джирейта, канто, супериор, эньганар…

Без толку. Так. Сосредоточься! Ну…

Неймар медленно разбегается, разбегается, разбегается… И все так медленно и так явно. Вроде целит по центру, но, скорее всего, обманет. Еще и прищур хитрый азиатский, черта два разберешь, куда смотрит — у него же японцы, как я слышал, в предках, были. Впрочем, такому мастеру не надо смотреть, куда бить.

Доля секунды — его взгляд метнулся в правый угол. Обманывает? «Канто супериор»! И, хотя Неймар показывал, что бить будет по центру, я вместе с ударом я прыгнул вправо. И если Неймар разбегался будто бы в замедлении, то мяч развил такую скорость, что я едва успел отбить, растянулся на траве. Угадал!

Ничего себе пушка! Чуть руки не отбил.

Трибуны орут. Наши скачут, обнимаются. Вся четверка тренеров выстроилась у бровки. Неймар растерянно разводит руками, к своим оглядываясь: как же так? Это же должен быть чистый гол? Как он смог⁈

Наша очередь, а у меня есть минута, чтобы передохнуть и прийти в норму: от напряжения подрагивали руки, тело стало ватным. Наблюдая за поединком, я гонял огонь по венам, гармонизировал нервную систему.

Кто должен бить первым у нас? Конечно капитан.

Денисов разбежался и врезал практически по центру. А бразильский вратарь знал, куда придется удар, и просто стоял и ждал. Мяч — прямо в него.

Тьфу! По нолям… Ладно, ладно.

Я снова вошел в рамку. Стоял, прыгая на линии. Смотрел на второго бьющего от сборной Бразилии, того самого вихрастого паренька с фамилией Лопес. Как ни старался, не мог вспомнить его в нашей реальности. Парень рисовался, тряс кудрями, поглядывал на меня с хитрым прищуром.

В мыслях мешанина, но проскользнули знакомые слова: канто супериор. Еще четко различились искердо. Апертар. Что за канто супериор? Спросить у кого-то, что ли? Нет, это вызовет подозрения.

И снова разбег, удар! Мяч полетел по непредсказуемой траектории — вроде по центру, но, может, и налево-вверх. Я прыгнул влево, старясь занять как можно большую площадь. Вовремя опустил руки и схватил мяч, летящий ровно мне в висок.

Чуть ниже левого верхнего угла. Канто супериор — верхний угол? Размышляя, я не мгновенно понял, что лежу, скрутившись и прижав мяч к животу.

Трибуны, наши, тренеры, все орут… Но радоваться рано.

Вон, бразильский вратарь идет на раму — не идет, а крадется, как лев к жертве.

Кто второй у нас? Нападающий? Дзюба?

Дзюба разбежался и изо всех сил влупил… Выше ворот. Ну твою ж налево! Именно налево!Карпин закрыл лицо рукой. Ну, не пенальтист Артем, не пенальтист! Не первый раз такое исполняет, я бы его больше не поставил бить пенальти.

Опять по нолям. Мы не забили — это минус, но — нам ведь тоже, это плюс.

Моя очередь. Мандраж схлынул, остались сосредоточенность и уверенность. В мыслях бьющего полузащитника бразильцев — снова канто, и еще — инфериор искердо. Искердо был в первый раз, когда Неймар бил влево. Инфериор… инферно… В английском прилагательное инфериа — низший, подчиненный…

Нижний левый?

Не стоит верить в это, мало ли как бразилец собирается меня обманывать. Может, хочет, чтобы я думал, что мяч полетит в левый нижний угол. Потому — следить за его движениями, реагировать молниеносно.

Этот разбегаться не стал, ударил сильно и точно — мяч полетел над головой. Я вскинул руки, отбивая мяч. Точнее, руки сами знали, что делать, я-то в боевом режиме.

Бац! Гола нет!

Вот тебе и левый нижний угол! Я потряс отбитыми руками. Точно нельзя полагаться на догадки, можно верить только своей интуиции

Теперь наш ход. Оглядываясь на тренера, бить вышел… Андрей Хо Потоптался на месте, разбежался с таким видом, словно хочет мячом пробить ворота и вратаря навылет, но перед самым ударом чуть замедлился, и вратарь бразильцев сообразил, что к чему.

Как кошка — на игрушку кинулся на точный, но не сильный мяч, летящий чуть выше головы справа — и взял!

Денисов, выругался, вскинув руки, пнул невидимый мяч, посмотрел назад, на тренерский состав — тренеры все как один скрестили руки на груди.

Опять по нолям!

Ничего, ничего, ничего! Саня, соберись! Соберись, мать твою! За тобой — Москва! И Михайловск. И миллионы болельщиков.

Не пытаться понять, кто и чего хочет больше всего на свете. Просто превратиться в осязание и слух, напрячь органы чувств до предела. Это дуэль. Я и пенальтист.

У них, кроме Неймара, нет толковых пенальтистов!

Кто в этот раз? Каземиро? Он, конечно, хорош, очень хорош. Но в качестве пенальтиста… Сейчас посмотрим. Отпустить ситуацию, отключить мозг и довериться рефлексам.

Разбег, удар!

Я прыгнул наугад и…

…и кончиками пальцев дотянулся до летящего в «девяточку» мяча. Упал, вскочил, вскинув кулаки. А вот фиг вам! По нолям!

На бразильцев было больно смотреть. Трибуны притихли, издав разочарованный крик.

Поглядывая на тренеров, бить пошел Тюкавин. Говорили, что Костя не пенальтист. Он — нападающий в первую очередь. Ну, посмотрим. Я напрягся, будто сам бил.

Костя разбежался по дуге, ударил — вроде прямо, вратарь и прыгнул прямо, вскинул руки. Но мяч, будто радиоуправляемый дрон, изменил траекторию полета, взял левее, чиркнул по руке…

Е-е-е!

Есть! Один-ноль по пенальти в нашу пользу!

Костя сам не поверил в то, что сделал. Стоит, глазами недоуменно хлопает, когда все виснут друг на друге и орут, трибуны так и вовсе зашлись в бесновании. Наконец до него дошло, он пригладил волосы, улыбнулся… виновато, что ли.

Снова бьют бразильцы, и выходит Силва.

Еще десять минут назад меня мучил синдром самозванца: кто я и кто они? Но теперь отпустило, потому что и они когда-то были никем. Все были никем, кроме наследных принцев и принцесс. И вот наконец я понял, что мы на равных с Силвой, Каземиро… И даже Неймар, которого обычно выпускали бить пенальти под конец, мне не забил.

Давай, Тиагу, бей!

Если я и пятый раз не пропущу — уж не рекорд ли? — то дальше можно и не бить. Хоть отобьет бразилец, хоть пропустит — а все равно уже наша победа.