— Мика выздоровеет?

— Не знаю. Часть нейронов все-таки погибла. Они восстанавливаются очень медленно. Я запустила процесс восстановления, но до конца его не довела — ты видел почему.

— То есть, смерти мозга нет? — улыбнулся я. — Значит, Мика выживет?

— Да, но все же из-за гипоксии мозг поврежден. Вопрос, в каком состоянии Мика выйдет из комы и сможет ли восстановиться полностью. Мне нужно еще хотя бы пару раз прийти к нему. Когда очнется, намекни ему, что неплохо бы со мной объясниться, ладно?

— Понял! — радостно ответил я.

Вечером позвонил Тирликас и сказал, что Мика пришел в себя, он все помнит и соображает. Парня, который на меня покушался, отправили на медосвидетельствование в психдиспансер, а потом его ждет суд, и влиятельные родственники не помогут. И сразу же СМИ растиражировали радостную весть. А еще меня очень радовало, что у Мики, как и у Микроба, произошло воссоединение семьи.

17 июля 2026 г, Михайловск, стадион «Титан»

Сегодня в пять вечера мы принимаем давних недругов из Шотландии, «Рейнджеров». По новому стадиону мы, конечно, побегали, но серьезная игра на нем состоится впервые, и суеты было больше, чем перед открытием.

Сограждане, конечно же, видели нашу предыдущую игру с «Рейнджерс» и, конечно же, помнили судейский беспредел, а потому готовились к встрече, хотели принять гостей, как когда-то нас принимали болельщики лиловского «Динамо». Чтобы избежать эксцессов, которые могут привести к тому, что нам все время придется играть на пустом стадионе, мы дважды проводили пресс-конференцию, пытались донести, что это не просто игра, а Лига Европы. Если болельщики позволят себе лишнее, нам придется играть на пустом стадионе, а михайловцы приобретут славу дикарей.

Но фэнье — народ специфический, слова понимающий слабо, потому с самого утра в Михайловск нагнали ОМОН и ментов. Тирликас сказал, что произведено несколько арестов — особенно активные болельщики напились, полезли в фонтан и стали задирать прохожих.

Еще он просветил нас, что горожане планируют встречать гостей с транспарантами, где написано единственное английское слово: «Позор», а когда подъедет автобус с «Рейнджерс», все как один повернутся к нему спиной, демонстрируя свое презрение.

Еще полгода назад, не видя свой потенциал, и «Титаны», и игроки нашей национальной сборной пасовали перед хвалеными европейцами и бразильцами с аргентинцами. Но после победы в чемпионате мира мы обрели уверенность, и сейчас, ожидая в раздевалке свой выход на стадион, «титаны» ощущали себя, как лев, который, сидя в яме, терпел оскорбления зайца и, вот, вылез, готовый сожрать обидчика.

— Только попробуйте продуть! — стращал нас Димидко. — Это боевое крещение стадиона! Оно должно закончиться разгромом врага! Только опозорьтесь мне!

Мы не собирались позориться, мы жаждали крови наших обидчиков.

— Время, — напомнил Тирликас, и мы побежали на поле, цокая бутсами по плитке.

У выхода стоял Саныч и каждому давал «пять»: мне, Колесу, Лабичу, Круминьшу, Думченко, Бураку, Микробу, Левашову, Клыкову, Бекханову, Рябову. Погосян, который тоже мог бы поиграть, если бы не ранение, смотрел игру по телевизору.

О, как ревел стадион, приветствуя нас! Полные трибуны — у нас так всегда. Весь город болеет за своих героев, билеты, бывает, спрашивают чуть ли не с центральной площади, от администрации.

И как болельщики освистывали гостей! Наверное, это самый нетеплый прием в истории их команды.

Я огляделся, вдохнул воздух полной грудью, попытался запечатлеть памятью, как оживает мое детище, ведь если бы не я, не было бы ни «Титана», ни стадиона. Да-да, стадион оживает, лишь наполняясь людьми, каждый всплеск оваций — как биение его сердца. Каждый многоголосый вопль — вдох и выдох

Один из лучших стадионов в СССР, зеленая трава, прекрасный крепкий газон — клочья не летят во все стороны при торможении или в подкате. А воздух!

Я встал на раму, разжигая внутренний огонь. «Рейнджеры» злы, а злость дает силы, и они могут преподнести сюрпризы, а я не собирался пропустить ни одного мяча.

Прошло два года, а мы стали совсем другими. Уверенными, слегка вальяжными, улыбчивыми. Одним словом — победители! Да и состав не сильно менялся от матча к матчу, так что некоторые схемы и связки стали уже на уровне рефлексов, что ли. Я не смотрел на поле, когда кидал рукой налево — там всегда мяч подхватит Микроб и в стиле Марадоны на скорости обыграет пару соперников. Или, когда я, не поднимая головы, с руки выбивал далеко вперед — там есть кому подхватить. Даже здоровенный и на вид тяжелый Сэм оказывался точно в правильном месте, принимал, убирал под себя, скидывал или сам прорывался через частокол ног — и не падал, даже если было больно! Линию нападения у нас все считали лучшей в стране — ну так она и по факту была лучшей.

А еще сегодня у нас один из старейших шотландских клубов, да еще и «Рейнджеры» — типичные представители так называемого «английского» футбола: сила, натиск, скорость, игра головой на стандартах. В прошлый раз им судьи помогали, теперь же — пластичность против дуболомства, никаких поддавак.

— Не надо биться, — говорил тренер еще вчера. — Не надо трудиться. Просто поиграйте, как вы умеете. Просто покажите, что вы умеете.

И наши как побежали!

Опа! Уже не побежали. Это, наверное, новый рекорд Лиги Европы по скорости первого гола.

Как обычно разыгрывают мяч с центра? Нападающий отдает назад в полузащиту, там рассыпаются в стороны, как бы приглашая противника атаковать, и передают круглого еще дальше назад — в защиту. А защитники аккуратно — вратарю. Пока мяч катается, все занимают позицию, присматриваются к противнику, перемигиваются, готовятся… Потому такое катание мяча может длиться и три, и пять минут, пока вдруг он не выскочит, не полетит вперед, на разгоняющуюся атаку…

Ничего подобного в этот раз не было. Рябов катнул мяч левее, тут же выбегая вперед — а в параллель несся Самат. Слева без остановки в касание мяч был послан к линии штрафной. Рябов сделал движение к нему — и пропустил между ног, уносясь вперед и уводя защитника. А чуть правее по удобно накатившемуся мячу врезал Сэм. Дальние удары — это его фишка, он так может кого угодно пробить. А тут-то, в первые секунды, когда никто еще не готов… Вратарь только проводил взглядом мяч, влетающий в правую «девятку».

Гол! Есть!

От рева стадиона я чуть не оглох.

Бывает такое, когда удается всё или почти всё. И даже если промахнулся по воротам, даже если мяч, казалось бы, верный, взял вратарь — бежишь, смеешься, перемигиваешься с друзьями, перекрикиваешься: сейчас, сейчас… Не в этот раз, так в следующий. Все равно забьем. Все равно у нас сегодня все получается!

И пошла волна за волной, волна за волной. Не бывает, что всегда атакует одна команда. А наши просто атаковали, а потом оттягивались назад. С мячом! И там, за центральной линией, распасовавшись, вдруг снова рвались вперед.

Наши были явно сильнее и быстрее. Так бывает, когда одна команда физически подготовлена лучше, и бегать игрокам в удовольствие. Да и просто они любят играть в футбол.

Кто-то из шотландцев от расстройства, наверное, попытался закинуть мне мяч за шиворот чуть не от центра поля. А я сделал два шага назад и спокойно принял в вытянутые руки. И тут же, как в баскетболе, двумя руками — налево на ход Микробу. А он как полетел, как понесся — и сбили. В центре — сбили. И даже приостановились в ожидании свистка арбитра. Только свисток молчал. Мяч-то был у нас! Микроб, уже скошенный, в падении послал длинную диагональ направо, Бураку. И оттуда в одно касание мяч тут же вернули в штрафную. Рябов прыгнул рыбкой, и самым темечком — бах!

Гол! Чисто! 2:0, не хотите ли? Как покажем вам «Аргентину — Ямайку!»

Розыгрыш с центра — наш перехват, отличился сместившийся в центр Колесо. Тут же пас вперед под удар. Удар Левашова с ходу, без обработки — по воротам: мяч чиркнул по перекладине и улетел на трибуны. Димон схватился за голову, а нападающие махали руками: мол, давай еще таких пасов, давай! Мы забьем! Не в этот раз, так в следующий — забьем!