– Хотите сказать, ее чувства не так искренни, как она думает? – уточнил я.

– Нет, она просто чуть более эмоциональна. Со временем, когда накопленная тобой сила убавится, поведение окружающих людей также нормализуется, – успокоила меня Ненависть.

– Хорошо, но что тогда со мной, почему мои чувства так реагируют на нее?

– Потому что ты их испытываешь к ней, а их насыщенность опять же следствие того, что ты переполнен энергией, – пояснил Страх.

– Полтора года я не испытывал ничего, кроме ненависти, а теперь вновь чувствую себя как обычный человек, уязвимый для всех чувств разом. Как это возможно?

– На это мы тебе ответ не дадим. Можем лишь сказать, что их активизация усилилась с того момента, как ты напитал себя энергией. И предвкушая вопрос «Почему я не теряю сознание от всего этого переизбытка чувств?», отвечаю: они не доминирующие, но каким-то образом проявившиеся в тебе, – терпеливо держала ответ Ненависть.

– Что ж, дело за малым, разобраться, как жить дальше между бывшей женой, дочерью и девушкой, к которой меня реально тянет, – произнес я зачем-то вслух. – Как же было проще, когда я был простым носителем ненависти.

Тучи затягивали небо. Ветер усилился, разогнав мошкару с полей и прижав цветы к земле. Крупные, тяжелые капли начали падать с неба, я поспешил домой.

Дождь пошел так же резко, как налетели тучи. Еще не войдя на территорию поселка, стало понятно, сухим до дома мне не добраться. Все вокруг суетились в стремлении как можно скорее оказаться под крышами. Я же просто шел, наслаждаясь этим летним ливнем, промокая все сильнее и сильнее. Последний раз я подобным занимался, когда мы только познакомились с Леной и так же попали под дождь. К сожалению, на следующий день мы оба слегли с простудой. Сейчас же мне было бояться нечего, простой носитель не подвержен болезням, что уж говорить обо мне.

Дорога до дома заняла не больше десяти минут, поднявшись на крыльцо, я сел на ступеньки в желании подышать свежим влажным воздухом. Но мое появление не прошло незаметным, дверь открылась, и на крыльцо вышла Лена.

– Не хочешь переодеться? Простынешь, – проявила она неожиданный акт заботы.

– Не простыну. Освоились?

– Да, Вера в восторге от игрушек, бардак уже навела. Меня тоже все более-менее устраивает. Кровать тебе принесли, шкаф и комод обещали завтра, – отчиталась она.

– Хорошо.

– Как прогулка? Не сильно я Юлю напугала? – от неожиданности я, видимо, слишком резко повернул голову к ней, тем самым заставив ее улыбнуться. – Люда очень интересная женщина, точно не глупая, но полностью лишенная такта и понимания психологии отношений. Когда тебе кровать приносили, я поинтересовалась, не видела ли она тебя, она честно рассказала, как видела вас уходящими гулять за забор.

– Мы встретились на улице и просто решили вместе прогуляться, – слишком быстро и четко ответил я. Никогда не бывал в таких ситуациях, чтобы научиться виртуозно, с ходу врать.

– Наверняка, – Лена продолжала снисходительно улыбаться, все больше пугая меня перепадами в своем настроении. – Елисей, успокойся, мне все равно, чем вы там занимались. Что бы ты там ни фантазировал в своей голове по поводу восстановления семьи, ее уже нет, с момента, как мы ушли от тебя, не говоря уже о твоей смерти. Более того, у меня есть, теперь, наверно, уже был, постоянный мужчина.

– Почему ты мне сразу не сказала? – данная новость задела мое самолюбие, оставив неприятное ощущение, которое я не мог идентифицировать ни одним чувством.

– Во-первых, не хотела задевать твое и так больное эго, во-вторых, не особо много удобных моментов за последние дни было для признания, – она села рядом со мной на ступеньки.

– Ты удивительно спокойна, учитывая, что было вчера, сегодня днем, да и вообще в целом, – решился я озвучить свое недоумение.

– Пока ты гулял, у меня тоже было время подумать и осмыслить все.

– И что надумала?

– Неважно. Могу лишь успокоить, истерик ты моих больше не увидишь. Постараюсь найти себе занятие и насладиться десятилетним непредвиденным отпуском.

– Это радует, – я не знал, как реагировать на ее слова, потому что не до конца верил, что она сможет так просто контролировать свои эмоции.

– Иди все-таки переоденься и давай за стол, я пельмени сварила, – сказала она и встала со ступенек.

– Да мне и переодеться-то не во что.

– В нашей… – запнулась она, – моей спальне в комоде лежит мужская одежда, что-то мне подсказывает, что размер твой. Уж не знаю, что за ребята тебя укрывают, но они знатно подготовились к твоему появлению.

Я поднялся с лестницы и вошел в дом следом за Леной.

Остаток вечера был посвящен общению с Верой в жалкой попытке хоть как-то наверстать все то время, которое она росла без меня. Мы бегали по дому, кричали, бросались игрушками, прятались, дрались подушками. Все это продолжалось до ночи, пока ребенок не сказал: «Сейчас я отдохну, и мы снова побежим», – и присев на диван, тут же уснул. Пробравшись через раскиданные по полу игрушки с дочкой на руках, я уложил ее в кровать.

Лена еще до начала наших игр ушла к себе в спальню и с тех пор не появлялась. День выдался насыщенным на всевозможные события и разговоры, физически я не устал, а вот эмоционально сильно, потому тоже пошел спать.

Впервые за последнюю неделю мне снились самые обычные сны, не навязанные чувствами, не являющиеся наваждением, а просто смесь моих мыслей и раздумий. Мне снилось, как мы гуляем всей семьей, но вместо Лены была Юля, и распускающееся во мне, давно забытое счастье, от которого я плакал.

Резкий хлопок прервал мой сон. Открыв глаза, мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, где я и что происходит. Тем временем на улице послышались выстрелы и крики, а в окне виднелось зарево пожаров по всему поселку.

– Они пришли, – услышал я голос Ненависти.

– Кто? – все еще в полудреме, не понимая, что происходит, спросил я.

– Комиссары. Они нас нашли.

И тут я уже сам почувствовал присутствие огромного количества носителей.

Выбежав из комнаты, я видел Лену со спящей Верой на руках, выходящую из детской.

– Что это? – испуганным голосом спросила она.

– Пока не знаю.

Выглянув в окно, я увидел едущий по нашей улице военный джип с пулеметом на крыше, расстреливающий все дома без разбору. Следом за ним ехали два черных микроавтобуса. Их сопровождали около двадцати вооруженных бойцов, которые добивали совершенных, пытавшихся выбежать из своих домов.

Около нашего дома вся эта процессия остановилась. Дверь микроавтобуса открылась, оттуда вышел Сава, в его руках был громкоговоритель.

– Елисей! Пора с этим заканчивать, – сказал он в мегафон. – Эта неделя была для всех очень напряженной, для кого-то даже смертельной, очень прошу не усугублять.

Имея в запасе большое количество сил, я не очень испугался его слов, понимая, что в этот раз точно его убью, потому что он был самым настоящим паразитом, портящим мне жизнь.

– Зачем мне это делать? – открыв окно, крикнул я в ответ. – Моя семья со мной, сил у меня тоже достаточно.

– Мы нашли тебя у совершенных, спасибо, кстати, за точные координаты, – на фоне Савиных слов раздался еще один взрыв. С другой стороны поселка взвился огонь, поджигающий один дом за другим. – Неужели ты думаешь, мы пришли неподготовленные?

Гнев вперемешку с ненавистью забурлил во мне. Недолго думая я дал стасиз, используя всю свою энергию в надежде, что он захватит большую часть деревни и обездвижит даже совершенных. Все вокруг замерло. Кроме Савы.

– Совсем меня не слушаешь, – он щелкнул пальцами, и стазис разом ослаб, освободив всех носителей. – Совершенные тоже могут накачаться силой, мой мальчик. Особенно когда под рукой есть прекрасные батарейки.

С водительского места второго микроавтобуса вышла Нежность, та самая, которая сидела в конторе перед спуском к комиссарам, и та самая, которую я избил перед моим освобождением потерянными. Но теперь было ясно, что она не носитель, а совершенная, так же как и Сава. Больше она не маскировалась. Молча она подошла к задним дверям микроавтобуса, открыла их и вывела голого мужчину, который постоянно трясся и бормотал что-то себе под нос. Подвела его к Саве. Он, приложив руки к голове и груди несчастного, высосал всю его энергию. Мужчина мертвым упал на землю.