Даня был уверен, что ему все сойдет с рук. Закон и впрямь обошел его стороной, однако судьба нанесла сыну Линды другой удар. Гораздо сильнее. И тот, кто пару месяцев назад едва не прикончил одноклассника, сейчас сам лежал в деревянном ящике на дне холодной прямоугольной ямы. А четверо хмурых субъектов в черных одеждах споро работали лопатами, закапывая могилу. Вот она, карма. Пусть не мгновенная, но… Все получилось справедливо, и сейчас, глядя как все больше мерзлых комьев земли скрывают под собой гроб, Линда чувствовала невероятную свободу.

А еще очень сильный голод до постельных утех. У женщины не было секса с тех самых пор, как исчез — и скорее всего умер — Борис. Самоудовлетворение игрушками не в счет, Линда нуждалась в мужчине. Таком, который сможет разделить ее страсть.

И Илья подходил на роль нового спутника как нельзя лучше. Он был невероятен, и не так давно Линда убедилась в этом еще один раз: узнав, что с бандой ее мужа покончено. Кто-то истребил всех этих бравых, но жутко неотесанных мужиков на корню, и женщина нисколько не сомневалась, что это дело рук Ильи.

Если он уже сейчас способен на такое, то что будет дальше? Лет через десять… Не исключено, что к тому времени у ног парня будет лежать весь мир. И хорошо бы Линде быть рядом с ним, защищенной, ни в чем не нуждающейся.

Могилу наконец-то закопали, и квартет из похоронного бюро взялся за установку памятника. Линда наблюдала за работой и мысленно торопила мужиков, поскольку ей безумно хотелось уйти. Никто бы не осудил женщину за это, она была единственным свидетелем похорон Дани.

— Ну что, хозяйка, готово, — просипел старший могильщик, пожилой и, судя по роже, полжизни проведший в местах не столь отдаленных. — Принимай работу.

— Все в порядке, я вижу, — задумчиво ответила Линда, глядя на памятник с изображением ее сына. Она ожидала, что хотя бы сейчас внутри что-то шевельнется, но нет. Впрочем, пусть… — Спасибо.

— Ага… — могильщик покивал, в нерешительности жуя губы. — Тут бы это… Товарищей отблагодарить… Все же лопатами на морозе махали…

— Сейчас, — Линда достала кошелек, вытащила пятитысячную купюру и вручила мужику. — Пожалуйста.

Могильщик принял деньги, одобрительно кивнув, хотя липкий взгляд говорил о том, что мужик был бы совсем не против получить благодарность несколько иного рода.

Впрочем, Линду это уже не волновало. Она шла к выходу с кладбища, за которым ее ждала свобода. Усевшись в машину, женщина прикрыла глаза. Перед мысленным взором возник Илья, и она закусила губу, чувствуя сильнейшее, почти мучительное возбуждение.

Ничего. Теперь она вольна делать все что пожелает. А значит, встреча с этим невероятным светловолосым юнцом произойдет очень скоро.

— Хищница выходит на охоту, — усмехнулась Линда, заводя мотор.

Московская магическая академия впечатляла. Это был целый комплекс новых, но под старину, зданий, который состоял из трех учебных корпусов, пары общежитий, спортивного зала и собственной больницы. А посреди всего этого великолепия раскинулся парк с кучей дорожек, скамеек, беседок и небольшим водоемом.

— Неплохо так маги устроились, — усмехнулся я, направляясь к корпусу, в котором располагалась приемная комиссия.

— Это верно, — согласился Огурец, все еще прибывающий в облике невероятно сексуальной женушки Орлеца. Эх-х, я бы провел с ней пару долгих бессонных ночек… — В нынешних условиях развитие новых магов очень важная задача. Потому на финансирование не скупятся…

— Ага, — перебил я, презрительно фыркнув, — и с родителей студентов состригать не забывают. Ладно аристократы, они деньгу зашибают. Но что насчет простых семей, в которых растет юное магическое дарование? — препод собирался ответить, но я вновь не дал: — Лесом они идут. Вот тебе и важная задача. Лицемерие голимое.

Внутри корпуса, как и следовало ожидать, все тоже оказалось дорого-богато-современно: серый мраморный пол, светлые стены, резные колонны, множество диванов, кадки с пышными растениями, несколько больших плазменных панелей. А еще в фойе было многолюдно, поскольку мы с Огурцом явились как раз во время перерыва между занятиями. Но так даже лучше, хоть посмотрю, что за звери здесь обитают.

Если говорить в общем и целом, то студенты производили впечатления пафосных салаг. Понятное дело, большинство из них дети аристократов, потому и держатся соответствующе: выправка, умное выражение на физиономиях. На всех студенческая форма — синий пиджак, белая сорочка с черным галстуком, черные же штаны у парней и длинные юбки у девушек. Представив, что и мне придется облачиться в подобное великолепие, решил подкачать плечи, спину и грудные мышцы. Уж где-где, а на этой «вечеринке» я точно буду королем.

Подобные учебные заведения для магов были и в моей прошлой жизни. Но сам я не попал ни в одно из них: клинок рода закаляется в индивидуальном порядке и за закрытыми дверями. С пяти лет я потел, пыхтел, а иногда и орал от боли на тренировках, медитировал, не щадил энергоканалы, отрабатывая заклинания… И всегда немного завидовал тем из ровесников, кто постигал все это не в такой жесткой форме и не в столь чудовищных объемах.

Погруженный в мысли, не заметил, как дошел до дверей приемной комиссии.

— Молодой человек? — заведующая, пожилая женщина с внешностью классической библиотекарши, взглянула на меня поверх очков. Затем заметила позади моего спутника-спутницу и неодобрительно поджала губы. — Вы по какому вопросу?

— Добрый день, — я постарался улыбнуться как можно дружелюбнее и устроился на стуле возле ее рабочего места. — Решил вот в отдаленном светлом будущем, если доживу, стать студентом вашего учебного заведения. Вы же не против?

— Я-то может быть и не против, — видно было, что моя манера говорить несколько смутила заведующую, — однако существуют определенные правила поступления.

— О них я и пришел узнать.

Ничего особенного женщина не рассказала. Нужно окончить школу, сдать экзамены, получить аттестат. Собрать кругленькую сумму денег, приехать сюда в определенные даты, а дальше начинались нюансы…

— Я чувствую в вас магическую силу, — заведующая изучала меня внимательным взглядом. — Вы самопробудившийся?

— Верно.

— В таком случае для вас процедура поступления упрощается, — откашлявшись, женщина пересказала все то, о чем я знал от Лены Светловой. Думал уже, что ничего интересного не услышу, однако… — Кроме того, если вы поступите, то сможете принять участие в одном очень интересном мероприятии.

— Что за мероприятие? — оживился я.

— Магическое соревнование для тех, кого только что зачислили. Участвуют исключительно самопробудившиеся. Вот здесь, — собеседница протянула пестрый буклет, — все подробно описано.

— Спасибо, спасибо… — задумчиво сказал я, принимая тонкую глянцевую книжечку. — Поизучаю на досуге.

На этом мы распрощались. Вслед за Огурцом я вновь оказался в запруженном студентами фойе. Окинул народ взглядом, то и дело задерживаясь на девушках. Форма хоть и выглядела строго, но не могла не подчеркивать достоинства фигурок. А уж как грациозно эти красотки двигались… Эх-х…

— Ну что, уходим? — спросил препод.

— Ага. Только еще один момент: туалет надо найти, свои будущие владения пометить.

Однако отойти я успел шагов на пять…

— Вы только зацените, какая сучка!

Остановившись, увидел говорившего — высокого кудрявого парня с благородной, прямо-таки аристократической физиономией, который щурился, пялясь на Огурца под мороком. Двое его дружков тоже не сводили взглядов с «красотки» в красном и едва ли не облизывались.

— Ага, — поддакнул один из них, пухлый и прыщавый блондинчик. — Чпокнуть бы ее. Роб, ты бы какую позу предпочел?

— Позу она выберет сама, — с самой гаденькой улыбочкой, на какую только был способен, ответил я, приближаясь к озабоченной троице. — Ваше дело — жопы подставлять.

Многие из находившихся в фойе слышали и высеры кудрявого с блондинчиком, и мой ответ. Народ почуял зарождающийся конфликт, стал собираться вокруг нас, чтобы ничего не пропустить. Огурец стоял и моргал с самым растерянным видом. Решив подбодрить его, я подмигнул и ухмыльнулся. В этот момент свой ход решил сделать третий парень, крупный, с грубо вытесанным лицом и холодным взглядом. Шагнув вперед и презрительно осмотрев меня, он процедил: