— Я не справился…

— Прекрати, — зло отрезал Тёмный Лорд. — Мы оба совершили ошибку. Мне надо было заранее отозвать разрешение на экскурсию, а тебе — подумать о том, насколько это может быть опасно. Но если бы Анжелик оказалась за пределами поместья в компании кого-то другого, нападение бы тоже произошло. Уверен, что тогда всё закончилось бы хуже.

Я не до конца понимала, почему Теодоро так оправдывал Теренса, но осознавала, что не имею ни малейшего права допытываться. У него наверняка есть какие-то свои причины, а мне остаётся только их принять. Главное ведь, что всё хорошо закончилось.

Раньери больше не стал тратить время на пустые разговоры. Взмах руки — и Теренс растворился в портале, а лорд Теодоро оказался рядом со мной.

— Теренс не самый приятный собеседник, — спокойно промолвил он, — и не самый смелый человек на свете, но защитная магия у него на высшем уровне. Я был уверен, что Анжелик рядом с ним в относительной безопасности, и не успел отменить все разрешения на выезд. Но теперь, боюсь, поместье покидать нельзя.

— Даже в саду погулять? — опечалилась Анжелик.

— Даже в саду. Только со мной, — покачал головой Теодоро. — Мы с Теренсом когда-то немало работали вместе, и я поставил на него достаточно заклинаний, чтобы через них было трудно прорваться даже самым сильным из врагов. Он никогда не стал бы меня предавать, но даже тут нашли слабое место. Но, Анжелик, это всё временно. Я со всем разберусь, а потом ты сможешь гулять где угодно. А теперь нам пора домой.

Он подхватил девочку, усаживая её на правую руку, левой обнял меня, а я вцепилась в мягкую шерсть Дамьяно — как раз вовремя, потому что Теодоро пробормотал какое-то заклинание, и все мы растворились в портале, перемещаясь в безопасное поместье.

Ну, по крайней мере, я позволила себе поверить, что оно безопасное.

После перемещения в поместье прошло уже несколько часов. Теодоро кое-как успокоил Анжелик, а теперь выпытывал подробности, пытаясь понять, что именно произошло.

— …А вместо одежды было вот это, — закончила Анастейша, раздраженно указывая ладонью на скомканные тряпки, в которых с трудом угадывались прежние платья. — К счастью, Дамьяно притащил мне твою одежду — прости, что использовала, но спрашивать было некогда. Я не могла отпустить Анжелик одну с учителем Теренсом, он на тот момент совершенно не вызывал у меня доверия, пришлось рисковать. Даже если это выглядит немного неприлично.

Она смущенно повела плечом и, кажется, едва заметно покраснела, а потом, словно пытаясь оправдаться, произнесла:

— В моём мире женщины носят брюки, и это не вызывает никаких проблем, но я понимаю, что могу выглядеть несколько шокирующе…

— Ты выглядишь прекрасно, — оборвал её Теодоро. — В самом деле прекрасно. А ещё благодаря твоему поступку Анжелик цела и находится дома, а не в лапах теней. Тебе не за что оправдываться, Анастейша, я боюсь даже представить, что бы могло произойти, если б не твоё своевременное вмешательство.

Он не лукавил. Если б Анастейша не сориентировалась и не сделала всё возможное, чтобы успеть всё-таки с учителем Теренсом и Анжелик, неизвестно, чем бы всё закончилось. Смог бы Теренс сопротивляться влиянию Теней?

Не хотелось признавать, но враг подобрался слишком близко. Настолько, что Теодоро скоро не сможет закрывать глаза на всё происходящее, ему придется действовать максимально активно. Как бы ему ни хотелось поскорее забыть о прошлом…

Прошлое следовало за ним по пятам.

Он устало взглянул на ком, в который превратились испорченные платья, и брезгливо скривился. Всё это следовало отмыть, и он подозревал, что мебель, на которую попали капли неизвестного вещества, тоже безнадежно испорчена.

— Но не стоит тратить на это время, — промолвила Анастейша, привлекая к себе его внимание. — Нет смысла. Я понимаю, что обитатели поместья меня недолюбливают… Это нормально. Я кажусь им странной, выскочкой. В конце концов, мы с ними почти не общались…

Теодоро едва не зарычал от раздражения. Ему хотелось остановить поток её слов и ясно дать понять Анастейше, что ему лучше знать, что считать нормальным поведением, а что — не очень. А ещё — объяснить, что защищать себя — не самое ненужное на свете.

Впрочем, Раньери её понимал. В определенный момент он сам забыл о себе. Зачем помнить о человеке, которого почти что нет? Долгое время после того, как Теодоро потерял жену, он жил исключительно ради дочери — и ради воспоминаний, бередивших душу. Было ли просто? Отнюдь! Он страдал, с трудом переползал из дня в день, старался посвящать больше времени Анжелик и вездесущей работе. Её становилось огромное количество благодаря обретённой должности Тёмного Лорда, и Теодоро упивался возможностью сбежать от разъедающего его волнения.

Он долго отбрасывал свои проблемы как то, что не имеет никакого значения, и привык так думать о себе, но жизнь показывала: так не получится. Ему рано или поздно придется понять, что он с дочерью являет единую систему, и то, что угрожает ему, может и по ней ударить.

Сейчас — пыталось.

У Теодоро были догадки — и совершенно отсутствовали доказательства. Он не мог решить вопрос, пожертвовав собой, потому что это всё равно не спасло бы Анжелик, и не мог исправить всё своей силой, хоть та и росла с возрастом, набирала мощь.

Анастейша казалась Теодоро такой же.

Она была прекрасным человеком, добрая, отзывчивая, всегда готова броситься на помощь. Но при этом она совершенно не заботилась о себе. Абсолютно! Умела ли она это делать? Кажется, нет. Что-то подсказывало Теодоро, что Анастейша утонула в беспокойстве о сестре, а теперь и об Анжелик, а для себя в этом круговороте событий искать время совершенно не собиралась.

Ещё и удивлялась, когда ей об этом напоминали. Мол, зачем, кого интересуют такие глупости? Это же просто испорченная одежда, просто слуги…

Теодоро отметил, что в нём вспыхнуло жуткое желание защитить эту девушку. Он давно уже не испытывал подобных чувств по отношению к кому-либо, помимо Анжелик. А теперь смотрел на Анастейшу и думал, что и её хочет попытаться оградить от всего дурного.

И плевать, если она пока не позволяет ему этого сделать.

Наконец-то аргументы, которые могли бы переубедить Анастейшу, нашлись, и он с полной серьезностью промолвил:

— Послушай. Во-первых, обитателей в доме всего двое — это я и Анжелик, и нам с ней ты очень нравишься. Остальные — это всего лишь слуги. Во-вторых, своей выходкой они поставили под угрозу твоё присутствие рядом с моей дочерью, а значит — и её безопасность. Просто потому, что решили досадить и таким образом лишить тебя возможности находиться с Анжелик на экскурсии. Это вопиющее нарушение всех тех требований, которые я ставлю перед ними. Потому сейчас я разберусь с людьми, которые виноваты в этом, — он кивнул в направлении шкафа. — И больше не позволю никому, кто из-за своего нежелания принимать тебя готов на подобные пакости, даже приблизиться к поместью или столице. С меня довольно. Я плачу деньги не за то, чтобы меня предавали.

Анастейша встретила его взгляд с неожиданной смелостью.

— Значит, ты считаешь предательством подобную шалость?

— Да, — твёрдо промолвил Теодоро, не задумываясь о том, что моя неожиданная горячность может её испугать. — Я считаю это предательством.

Тьма, которую Раньери старательно запихивал внутрь, одобрительно вспыхнула вокруг. Он очень надеялся, что Анастейша не заметила этого крохотного всплеска силы.

Теодоро всегда старался ограждать близких от свидетельств отсутствия контроля над собственной магией. Впрочем, нет, он контролировал её, она никому не могла причинить вреда, но видимые проявления Тьмы характерны для Тёмных Лордов, естественны в такой же мере, как и дыхание.

И в моменты сильных чувств он довольно плохо держал в узде визуальные образы, вызываемые его магией.

Но если не напомнит себе о том, что надо быть сдержанным, скоро станет блуждать по дому как явная иллюстрация Грани Раскола, весь обмотанный магическими лентами.