«Мрачный» драться не стал. Вместо этого он вырвал перо из прокрученной дырки и принялся выводить по дорогому сукну позорное слово: «ДОЛЖНИК».

— Где де-э-э-эньги?! — ревел он, глядя на ростовщика налившимися кровью глазами.

— Кажется, метен, он немного выходит из себя! — с должным сочувствием заметил «ибериец» — Давайте-ка мы вас потренируем перед более близким знакомством с нашим другом!

— Ай!.. А!.. Прекратите! — взвизгнул ростовщик от новых затрещин.

— Да это просто грабёж! — наконец, не выдержал мэр.

— Во Славу Божию! И, к счастью благословенного Дефромаг-града, вы понимаете это, метен мэр! — немедленно отозвался «ибериец». — Потому как в гордыне своей власть имущие и богачи думают, что никогда не попадут в такую ситуацию! Но вы!.. Благодетель обездоленных и страдающих!.. Уверен! Вы обязательно простите всех тех несчастных, кто досадно ошибся, получив в долг!..

— Где?! Мои?! Де-э-э-эньги?! — продолжал реветь «мрачный», ставя в конце слова «ДОЛЖНИК» жирную точку.

— Я не… — пролепетал мэр, вовсе не готовый отказываться от такой статьи дохода, как процент с ростовщичества.

— А-а-а-а!.. — закричал ростовщик, которого в этот момент «западный франк» прихватил пальцами за сосок и принялся с выражением мрачной решимости его крутить.

— Тайнички-тайнички-тайнички! — «ибериец» немедленно вернулся к ростовщику и принялся шептать ему на ухо, под конец почти пропев. Кстати, весьма недурным голосом. — Зана-а-а-а-ачка!

— Последний шанс, пузо! — радостно крикнул «западный франк», хватаясь за второй сосок.

— А-а-а-а! — завизжал ростовщик.

— Иначе мы спустим с цепи этого!.. — «ибериец» указал на «мрачного», который как раз завязывал в узелок писчее перо.

— Долги! Надо! Возвращать! — сообщил ростовщику «мрачный».

И тут Жульен Хундерстюк вдруг понял, что совершенно не готов сегодня получать по морде. Вот совершенно! Морду он свою любил — и так долго откармливал, что рассчитывать на промах ему никак не приходилось. Кулаки мрачного касадора и так были большими, а тут и пуля — снаряд, и мишень — полнебосвода.

— Меня ограбили! — возопил он, мигом переводя стрелки. — Меня ограбил метен мэр! Все деньги выдаются через него!

— Рив? Посодействуете? — поинтересовался «ибериец», повернувшись к Дону Рантье.

— Проконтролирую! — мстительно сообщил рив, припомнив все соответствующие случаю законы. — Действуйте!

«Мрачный» повернулся к мэру, осклабившись в добродушной улыбке, и растерянность градоправителя как рукой сняло.

— Помогите!!! — заорал мэр, кидаясь к двери, но забыв, что она открывается внутрь.

Всё, что он сумел сделать — это выбить одну из секций стекла собственным лбом. А потом упал на спину и закрыл глаза, пытаясь убедить себя, что всё это лишь страшный сон… Он сосчитал до десяти, наслаждаясь тишиной, а затем снова открыл глаза, готовый приступить к своим обязанностям…

— Где?! Мои?! Де-э-э-эньги?! Ворюга?! — проревел ему прямо в лицо «мрачный» касадор.

— Метен Рантье! — заверещал мэр, цепляясь за последний оплот законности в Дефромаг-граде. И параллельно пытаясь отползти от мрачного касадора спиной вперёд.

— Да, метен Уху? — осведомился рив. — Приказать ребятам вернуть на место сейф?

И в этот момент — уже на Шарля Уху! — неожиданно снизошло озарение. Он понял, что самый очевидный выход из создавшейся ситуации — вернуть всё, как было. Отдать сейф обратно ростовщику, право собирать долги — Церкви, а право решать, что законно, а что нет — риву. И всё вернётся на круги своя!.. А деньги на восстановление промышленности? Да найдёт он, где взять деньги на восстановление этой проклятой промышленности! Не так уж её тут и много…

— Возвращайте, метен Рантье! — благодарно выдохнул мэр, опускаясь спиной на пол.

— Пьер, Люп! Сейф ещё не выгрузили с телеги? — уточнил рив у подчинённых.

— Нет, босс! — бодро отрапортовал Пьер, и рив с благодарностью взглянул на него, подумав, что всё-таки хорошо, что его не сожрали хаблы, и он успел предупредить начальство…

— Быстро всё назад! — приказал он. — А вы, метены, прекратите пугать метена Уху и метена Хундерс… тюка!

«Мрачный» занёс над мэром кулак и вопросительно посмотрел на рива.

— И бить тоже не надо! — с сожалением попросил слуга закона.

Через пару минут после того, как возвращённый сейф был вскрыт, а долг выдан касадорам в полном объёме, в салун, выходивший фасадом на Большой Рынок, влетели Дан, Мигель и хромающий Иоганн. И, надо сказать, до смерти перепугали посетителей, в том числе Леопольда и его сёстер.

— Живей! Надо сваливать! — крикнул Дан этим троим таким тоном, будто только что ограбил банк. — Поедете на наших воллах!

— А что случилось?! — воскликнул Леопольд, выбегая на площадь и краем глаза замечая какое-то нездоровое оживление на другой стороне, где располагалась контора ростовщика.

— Мы закрыли твой вклад! — сообщил Дан, как будто это что-то да объясняло.

Впрочем, глянув на оживление у конторы ростовщика, Леопольд подумал, что, возможно, слова Старгана действительно многое объясняют… Просто он сам, Леопольд Пастор, не может всего этого пока понять. И слава Богу!..

Вадсомад Старган, окрестности Гетрокнет-града, Марчелика. 29 апреля 1936 года М.Х.

— Дан Старган! Что вы опять натворили?! — от тёти Луизы не укрылось поспешное прибытие Дана, Иоганна, Мигеля и ещё трёх незнакомых человек.

А потому приготовление обеда было брошено на произвол Анны и Кристины, а женщина, подобрав юбку, с решительным видом устремилась за главой вадсомада.

— Мы просто работали, тётя Луиза! Собирали долги! — Дан делал вид, что ничего не происходит, но его распоряжения доказывали совершенно обратное: касадоры собирались бежать. — Метены, сворачиваем лагерь! После зенита уходим. Кстати, познакомьтесь! Это Леопольд и его сёстры, Патриция и Белла. Они едут с нами.

— Дан Старган!.. Здравствуйте, метен и милые мешо. Меня зовут Луиза, и я очень рада с вами познакомиться! — проходя мимо пастуха с сёстрами, тётя Луиза не забыла о правилах приличия. — Дан!.. К чему такая спешка?! Вы не справились с заданием ростовщика?

— Нет! — уклончиво ответил Дан, высматривая пути отступления, на которых не будет потеряно ни собственное достоинство, ни уважение окружающих. — Долг мы собрали…

— Дан, тогда почему мы уезжаем? У нас есть раненые, надо бы отдохнуть день-два! — возмутилась Луиза. — И где продукты, которые вы собирались купить?!

— Пожалуй, мы купим их в другом городе… — сообщил Дан.

— Дан, что вы не поделили с ростовщиком?! — преградив главе вадсомада путь, возмущённая женщина упёрла руки в бока и всем видом показывала, что никуда отсюда не сдвинется, пока не услышит объяснений.

— С ростовщиком всё в порядке. Долг собран! — снова попытался успокоить её Дан.

— Дан, а ну-ка покажи мне глаза твои бесстыжие! — потребовала женщина, заметив, что Старган старательно отводит взгляд.

— Это зачем? — спросил глава вадсомада, старательно оглядывая хозяйство, вверенное ему суровой судьбой.

— Хочу увидеть в них причину, по которой ты опять куда-то гонишь людей! — сообщила женщина.

Поскольку в Марчелике развлечений немного, а все, что есть — весьма однообразные, вокруг бесплатного представления уже начал собираться народ. Подтянулся даже гостивший в лагерь Марко Дельсудо с племянниками.

— Мы просто меняем месторасположение лагеря! — уверенно ответил Дан.

— В глаза!.. — напомнила женщина о своём требовании. — Как так получилось, что мы меняем расположение лагеря сразу после того, как вы долг собрали?

— Просто у должника были влиятельные друзья! — признался Дан, понимая, что дальше увиливать будет бесполезно.

— И ростовщик вас не предупредил? — в ужасе всплеснула руками тётя Луиза.

— А он и был должником, — ничуть не смутившись, наконец, объяснил Дан. — Пришлось выбивать долг в присутствии рива и мэра… Мэр там, кстати, тоже был… Пособником…