— Да объясни ты толком! От начала!

— Я просто, однажды увидела Вадима пьянющим в нашей кофешке открытой. Ну, той. Возле ДК. Помнишь ее?

— Помню, дальше что?

— Он на ногах не стоял, по стенкам шарашился. Я его первый раз таким видела. Подошла, ты чего, говорю.

— Устал я, Вик. Устал любить я эту суку! Понимаешь? Забыть хочу! Забыть! Из сердца к херам выдрать! Да ни как! Всю душу вымотала, Тварь! Никого, кроме своего Игорёчка, в упор не видит!

— Игорь очень честолюбивый, Вадь. Единственное, что он ей не простит — это измену и то, только если своими глазами ее увидит.

— Я ж те говорю — она кроме своего Игорёчка и знать никого не желает!

— А ее согласия спрашивать и не обязательно, Вадь.

— Ты чё? Я не могу так с ней! Да и Смирнов меня просто порвет!

— Ну, ты же умный мальчик! Придумай, что-нибудь! Обыграй!

— Это все, что было, Ариш! Клянусь, все! Он был настолько пьян, что я и не думала, что он вообще вспомнит, что видел меня! Ни то, что действовать начнет.

— Черт! Черт! — я с досады вцепилась руками себе в волосы.

На ту беду, Вадим все запомнил и принял разговор с Викой, Руководством к действию.

— Больше я ни в чем не учувствовала, Арин! Клянусь! Ну, прости меня! Прости! Ляпнула, не подумав. А оно все видишь, как… Помоги мне, Арина! Помоги! Умоляю! Дай моей девочке шанс!

Не хватает воздуха. Сдавливает горло! Как же невыносимо жарко стало! Так резко! Так остро!

Сорвала с шеи платок. Ненавижу эти чертовы шейные платки! Висят на шее, не давая вздохнуть свободно, словно удавка, но без них мне уже много лет никак! Мои непроходящие синяки, уже давно ни одним тональником не замажешь!

Сорвала пиджак встала и пошла поближе к реке, вдохнуть ее освежающей прохлады.

Шагала и чувствовала, как меня ведет.

Перед глазами уже плыли черные пятна. Горло сдавливает все больше.

Как же страшно! Как же я боюсь однажды задохнуться на смерть и оставить свою Надюшку одну! Я ведь прекрасно понимаю, что без меня она не будет нужна ни Вадиму, ни тем более, его родителям.

Я пыталась вздохнуть как можно глубже, но в голове все время звучали отрывистые фразы, мешающие сосредоточится:

Это так ты счастлива?! Так?! Он мстит тебе каждую ночь, синяками на теле!

Ты моя! Моя! Получай! Получай! Дай шанс моей девочке! Умоляю!

От отчаянья, хотелось закричать во все горло, но перед тем, как провалиться в холодную тьму, я смогла лишь сдавленно прохрипеть имя дочери.

— Надя! Наденька! Надюша!

Имя дочери, я всегда шептала бессознательно, когда мне плохо. Как молитву. Как единственную причину жить.

— Все хорошо, Ариш! Ты меня слышишь? Все хорошо. Дыши. Просто дыши! Приступ сняли.

Открыв глаза, увидела над собой лицо Игоря и так и подскочила на больничной постели.

— Ты что здесь делаешь?

Привез тебя в больницу, точнее, на руках донес. Здесь же рядом. Успокойся, не нервничай. Тебе нельзя, — хотел поправить мои волосы, но я отпрянула.

— Ты, что за углом ждал? Попросить за дочь вместе с женой, духу не хватило?

Игорь провел рукой по волосам. Он всегда так делал, когда нервничал.

— Просто подумал, что двум матерям, договориться будет проще.

— Где Вика?

— Ждет Вадима. Она сама с ним поговорит. Если без него никак, то тебя мы вообще и не будем якобы вмешивать. Я почему-то уверен, что он не откажет. Но тебе, скорее всего, даже и не расскажет. — Игорь поправил мне подушку и придвинулся ближе. — Как получилось так, что ты лишена родительских прав? — спросил очень тихо. — Ты уже пыталась от него уйти, и он воспользовался твоей попыткой самоубийства, чтобы доказать твою материнскую несостоятельность и удержать тебя этим рядом с собой?!

— Это хорошо. Хорошо, если Вадим внемлет Вике! Я буду очень рада. Правда. — зачастила я, чтобы отвлечь не в меру догадливого мужчину. — Но, что делать, если и Надя не подойдет?

— Будем проводить лучевую терапию, искать донора и молиться о чуде, — Игорь отвернулся от меня, чтобы украдкой смахнуть слезинки.

— Я тоже буду молиться. Правда.

Само как-то вышло, что я взяла его за руку, хотелось хоть как-то поддержать, согреть. Утешить. Но когда Игорь посмотрел мне в глаза, я отдернула руку, чтобы не воспринял как нечто большее.

— Ты у Веры спросил? Она рассказала?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍- Не я спросил, Вика.

— Что еще вам рассказала Вера? — я встревожилась не на шутку! Импульсивная подруга много чего наговорить могла, причем в излишне ярких красках.

— Ничего, просто, что Надя от меня. Это видно всем и сразу. Фотку скинула.

— Почему ко мне ты пришел, а не сразу Вика?

— Не хочешь меня видеть? — спросил Игорь с искренней печалью.

— Не хочу! — кивнула, глядя прямо в глаза бывшего. — Я буду молиться за твою дочь. Я не против забора крови, пусть Вика мне потом сообщит, подошла она или нет, но тебя больше видеть не хочу! Ты исчезнешь из нашей жизни и никогда больше в ней не появишься. У тебя есть, о ком заботится.

Игорь упрямо покачал головой:

— Я не могу, Арин. Не могу. Синяки на твоем теле и боль в твоих глазах, не позволяют мне оставить все как есть. Больше я своей ошибки не повторю!

Игорь схватил меня за руку.

— Не оставлю тебя с ним больше!

Я лежала не в палате, а просто на кровати за ширмой, в приемном отделение. И когда эта ширма отдернулась, и я увидела мужа с самым его разъярённым взглядом, сердце мое чуть не выпрыгнуло из груди, но Игорь лишь сильнее сжал мою руку, глядя на мужа не менее “ласково”.

— Вика тебя ждет, — сказал муж спокойно, но угрожающим тоном и сквозь зубы.

Игорь даже не шелохнулся, словно и не слышал его. И руки моей тоже не выпустил.

— К жене иди! — более требовательно повторил муж. Прожигая бывшего друга взглядом полным ненависти.

Еще секунда промедления и порох, уже давно рассыпанный вокруг них, вспыхнет, синим пламенем, и взорвется, разметав все вокруг.

Игорь, не отпуская моей руки, позволяет себе повернуться ко мне и посмотреть мне прямо в глаза. Он ждет позволения к действию.

— Уходи! Помни про дочь, — шепчу одними губами.

Мы еще в пятом классе специально учились читать по губам, чтобы можно было спокойно и при всех обмениваться нежностями и всякими секретиками.

— Я вернусь очень скоро! — выговаривают его губы. — Будь готова.

Игорь, наконец, выпускает мою руку, встает и выходит за ширму молча, но обменявшись красноречивыми взглядами с Вадимом.

На миг мне показалось, что вот сейчас он не удержится и мой хрупкий мир, в очередной раз, разрушится на мелкие осколки, возможно, где-то, мне этого даже и хотелось сейчас. Но нет. Все обошлось. Вадим, не обращая никакого внимания на Игоря, быстро прошел ко мне.

— Как ты, зай? — спрашивает вроде бы и ласково, но я-то прекрасно чувствую в его голосе напряжение. Не волнение за меня, или от неожиданной встречи с Игорем, а именно напряжение. Недовольство.

Но мне плевать, что он сделает со мной! Лишь бы разрешение на забор крови подписал.

Как он так быстро здесь оказался? Кто ему рассказал, что я в больнице? Неужели снова Вика подставила? Она, что сумасшедшая совсем?

— Хорошо, все хорошо. Где Надя? — говорю охрипшим от волнения голосом и зачем-то прячу руки под простынь. Чувствую, как горят мои щеки, словно муж нас за непотребством каким застукал.

— Я отвез ее к маме. Хотел провести этот вечер с тобой вдвоем, — муж улыбается ласково, подносит мою руку к своим губам, а мне сейчас противно как никогда, почему-то. Но я безумно благодарна Вадиму, что он очень кстати отвез дочь к бабушке, и они с Игорем не столкнуться сейчас в коридоре.

— Хорошо. Очень хорошо. Пойдем отсюда. Я уже в порядке.

— Пойдем, моя золотая, — муж обнял меня за плечи, прижал к себе и бережно повел по больнице. Я старалась не смотреть по сторонам, чтобы не наткнуться взглядом на Игоря и Вику. — Ты почему ингалятором не воспользовалась?