— Как выглядит человек, который заказывал эти номера?

— Вы же видели его. Он едва не сгорел. Других я не видел. В тот момент уезжали спортсмены и у меня было много работы.

— Однако ты нашел время заполнить карточки за других?!

— Я получаю за это чаевые. Это наш хлеб, шериф.

— Вы ничего не добьетесь от него, Уэбстер. Его купили с потрохами, — со злобой произнес Халстон. — Но на один вопрос вы можете ответить. Ключи от остальных номеров остались невостребованными. Это значит, что друзья погорельца здесь не ночевали?

— Как мне кажется, они все уехали после ужина.

— Зачем же ему одному столько номеров?

— Есть люди, у которых много денег, и они не любят соседей.

— Возможно и есть. Но в данном случае, мне думается, что соседей ждали. И мы не можем исключить того, что они сюда вернутся. Идемте, шериф.

Когда Халстон и Уэбстер сели в машину, заместители окружного прокурора сказал:

— Практически никто не знает, что мы взяли Дэйтлона. Сообщники проводят ночь где-то рядом. Они не знают об аресте, иначе уже побывали бы в участке. Скоро они вернутся в отель. Там необходимо устроить облаву, а пока пошлите одного человечка в штатском наблюдать за портье. Он или связан с ними, или должен кого-то предупредить.

— Это сделать нетрудно.

— И еще. Меня интересует Хитч. Он первый обнаружил Дэйтлона, его заявление должно фигурировать в деле. Как я слышал, он еще ночью отправился к вам.

— У меня нет его заявления, он решил принести его утром, а сам пошел спать.

— У него дежурство до девяти утра, как у всех. Мы можем заехать к нему домой, но я думаю, что мы его не застанем, шериф. Такие, как Хитч, люди дисциплинированные, и из участка он бы вернулся на дежурство.

— Я понимаю, сэр. Мне пришлось его задержать.

— Не сомневался в этом, шериф. Но так дела не делаются. Есть более тонкие и умные способы получать премии за других. Я постараюсь это устроить за пятьдесят процентов. Мне кажется, пять тысяч вам не повредят. Это лучше, чем десять в кармане Хитча.

— Конечно, мистер Халстон.

Теперь Уэбстер понял, за что заместитель окружного прокурора рвет жилы. Пять кусков за день работы стоят того!

Дверь распахнулась. На площадку вышла девица с размазанной помадой на губах, растрепанными волосами и порванной бретелькой на ночной рубашке. Маленькая грудь вызывающе торчала наружу.

— Что тебе надо, котик? — спросила она, едва не свалившись с лестницы. Ее сильно качнуло к перилам. Феннер удержал ее за руку.

— Тебя зовут Гленда?

— Да, котик, но я не одна. Правда, Тедди уже отрубился, если хочешь, то давай на кухне.

— Давай.

Она развернулась и с определенным трудом вписалась в дверь квартиры, Феннер вошел следом. Здесь все пропахло алкоголем. Кругом была грязь и пустые бутылки, задвинутые занавески на окнах не пропускали ни света, ни воздуха.

— Мы с Тедди отмечали мой день рождения, — сказала хозяйка и почему-то хихикнула.

Феннер зашел в комнату. Он узнал парня, который их вчера обслуживал в ресторане. Тот валялся на полу голый, уткнувшись носом в ботинок.

— Ему что на кровати места не хватает?

— Нет. Просто он все время с нее падает. Я уже устала его затаскивать обратно.

— Крепко спит.

— Можешь наступить на него, он не почувствует и не проснется.

— Зато ты в полной форме.

— Я всегда в форме. Как ты думаешь, сколько мне стукнуло?

— Не знаю.

— И я не скажу! Как говорят французы: «Женщине столько, на сколько она выглядит!»

— Не ври, столько не живут!

— Ну, раз кровать свободна, мы можем ее использовать.

— Ладно. Но дай мне сначала выпить.

— Сколько хочешь. Но ты не такой, надеюсь? — она указала на бесчувственное тело на полу.

— Немного покрепче.

Кухня находилась рядом за занавеской, куда и качнуло хозяйку. Крохотная комната и тут же ванна, кошке и той здесь было бы тесно.

Девица вернулась с полной бутылкой джина.

— И как это она сохранилась?! — выразила свое удивление Гленда.

Феннеру необходимо было выпить. Последние сутки прошли хуже, чем самый страшный день бегства от Чарли.

Блондинистая кукла маячила у него перед глазами и никак не могла открыть бутылку.

Феннер взял эту работу на себя. Он выбил пробку, достал два чистых стакана из шкафа и разлил напиток.

— Ты думаешь, я выпью столько?

— Попробуй.

Феннер выпил залпом все содержимое. Женщине удалось сделать три глотка, и она уронила стакан на пол.

— У, черт!

Феннер размахнулся и разбил бутылку о голову блондинки. Впервые в жизни ему пришлось доставить физическую боль женщине.

Гленда упала на пол рядом с Тедди и больше не шевелилась.

Феннер отодвинул занавеску, отгораживающую кухню, и подошел к газовой плите. Впервые в жизни он шел на умышленное убийство. Этого требовали общие интересы, а не его личные. Возможно, ради себя он и не стал бы этого делать. Но этот болтун опишет всех, кого он видел вчера. Он видел Чико, его описание появится в газетах, и он тут же попадет в категорию прокаженных.

Феннер открыл все газовые конфорки и услышал смертоносное шипенье. Он подошел к двери, вынул ключ, вышел на лестничную площадку и запер дверь, повернув ключ на два оборота.

Копы появятся здесь через полчаса, соседи учуют газ раньше, и пожарники вновь опередят полицию.

Феннер вышел на улицу и сел в машину. По дороге в больницу он встретил три патрульных автомобиля. Такого в этом городе еще не было. Зашевелились лодыри.

Феннер заметил, что он не испытывает ни страха, ни напряжения. Его беспокоил только один вопрос: где Крис и что с ним.

Машина выскочила из-за поворота так неожиданно, что Кейси едва успел затормозить. Сидящий рядом с Брэдом банкир едва не выбил лбом ветровое стекло, второй банкир, сидевший на заднем сиденье, вскрикнул.

Устраивать скандалы в центре города не входило в планы известного гангстера. Он сдал назад, решив объехать лихача сзади, но тот выскочил из машины и замахал руками.

Брэду показалось, что он уже видел этого типа раньше. К тому же лихач не проявлял никакой агрессивности.

— Извините, господа. В наших делах случаются неожиданности, — сказал Кейси и вышел из машины.

Феннер купил себе замшевую куртку, кепку в мелкую клетку и сумку, которую можно таскать через плечо, как это делают репортеры.

В таком виде он появился в больнице. В вестибюле его встретила дежурная сестра, пожилая дама, похожая на сову в дневные часы. Она смотрела в лицо, но ничего не видела. Ее глаза походили на тарелки, а нос у нее торчал, как маленький клювик.

— Что-то случилось с вами, молодой человек?

— Благодарю, мэм, но я здоров. Я из газеты. Мне дали секретную информацию, что здесь находится погорелец из «Конгресс-отеля».

Феннер вложил в улыбку все свое обаяние.

— Мне всегда казалось, что газетчики знают все наперед, но вижу, что заблуждалась.

— Неужели мой нюх подвел меня?

— Его ночью забрали полицейские. Вам следует обратиться к шерифу Уэбстеру.

Улыбка слетела с лица Феннера, он побледнел.

— Что с вами, молодой человек? Вам нехорошо?

— А как это случилось?

— Не знаю. Я сменила Роллу утром.

— Кого?

— Мисс Роллу О'Майел. Она дежурила ночью.

— А где я могу увидеть мисс О'Майел?

— Спуститесь по тропинке к реке. За ворота и сразу налево. Выйдите к пристани. Третий дом справа с красной черепичной крышей. Она живет с матерью.

— Благодарю вас.

Феннер вышел из ворот и повернул к тропинке, о которой говорила медсестра. Он надеялся, что копы не посмеют забрать Криса из клиники, он был уверен, что сумеет прощупать почву, и они с Брэдом смогут вытащить Криса отсюда. Но его насторожило то, что возле больницы не оказалось полицейских. Медсестра подтвердила его опасения. Если то же самое скажет кукла, дежурившая ночью, то придется устраивать налет на полицейский участок. А как? У него даже перочинного ножа в кармане нет. Все оружие в чемоданах, которые остались в номерах отеля. Теперь оно недосягаемо. Идти на штурм без автоматов бессмысленно.