Крис не раз просил его так не обращаться к нему. Он не терпел всякого рода субординации и пытался расположить Слима к себе и сбросить с него маску прислуги. Но Слима переделать не удалось. Он был упрям во всем.

— Для тебя есть дело, Слим. Ты знаешь, где находится тюрьма в Краун-Пойнте?

— Я найду, сэр.

— В двенадцать часов выпускают тех, кто отбыл свой срок. Встретишь двоих и привезешь их сюда.

— Они знают об этом?

— Даже не догадываются, Назовешь им мое имя, этого достаточно. Будь осторожен, возможна слежка. Предварительно подготовь себе маршрут для отхода. Мне нужны эти люди, Слим.

— Я все понял, сэр.

— Отлично. Возьми из письменном столе вырезку из газеты, там помещены их портреты, и карту города. Выезжай завтра в семь утра на «паккарде». Дорога не близкая.

— "Паккард" сломан.

— Пусть Джо вставит провод высокого напряжения на место. Машина в полном порядке.

Слим взял с письменного стола бумаги и вышел. Дэйтлон допил джин, встал с кресла и приблизился к Тэй. Положив руки ей на плечи, он прижал ее к своей груди и провел щекой по пышным волосам.

— Все будет хорошо, малыш. Фортуна не отворачивается от человека дважды.

В глазах Тэй застыли слезы. Она молчала. Он не должен был видеть ее слабости.

— Ты немного устала. Нервишки шалят. Даже в самом прочном материале есть свои слабые места. Мы их защитим.

— Цветы распускаются, — прошептала она. — Как тихо и красиво. Весна.

Крис поднял ее на руки и понес в соседнюю комнату. Его острый и расчетливый ум становился самым стандартным, когда он думал, что женщине достаточно только ласки, и все преграды будут сметены.

Красивая, умная, женственная, чуткая Тэй думала иначе.

— Получите свое барахлишко, мальчики. — Надзиратель открыл металлические дверцы шкафа и достал два небольших чемоданчика, обшитые фанерой и перевязанные веревками. — Проверьте, все ли на месте, и распишитесь.

Он поставил поклажу на перегородку.

— Ну? Что уставились?

Двое парней переглянулись и пожали плечами. Все они делали синхронно, как братья Блу из мюзикла. Того и гляди отобьют чечетку.

Кличка «братья» прилипла к ним задолго до тюрьмы. В чем им везло, как они считали, так это в том, что даже тюрьма не смогла их разлучить.

— Брось, Солл, — сказал тот, что повыше, — Не смеши людей. Разве мы можем помнить, что клали в эти сундуки шесть лет назад?! Оставь их у себя.

— Мы не надолго, — вступил второй. — Через пару дней вернемся.

— Да, Джакобо прав. Глупо таскать эту рухлядь за собой.

Тот, что повыше, подтянул штаны и погрозил пальцем.

— Не забудь, Солл, через сорок восемь часов поставить нас на довольствие. Мы вернемся голодными. — Джакобо улыбнулся, выставляя напоказ щербатые зубы.

— Да, да, Солл, а то в прошлый раз мы так и не поужинали, Не забудь еще вычистить нашу камеру и проветрить ее.

— Ну, хватит болтать. Не теряйте времени, у вас его немного. Распишитесь за вещи и проваливайте.

— До свободы еще три минуты. Успеем. Поставь-ка, Чез, свою подпись банкира на вонючем листке.

Поочередно расписавшись в учетной книге, бывшие заключенные схватили свои пожитки и в один голос весело крикнули: «Чао!»

— До скорого, мальчики. Желаю весело провести время на свободе. Постарайтесь не цеплять заразу, здесь вас лечить не будут.

— Отличная идея, Чез! Подхватить сифилис и через полгода сыграть в ящик. Никто уже не вернет трупы обратно в камеру.

Солл смотрел с тоской на веселых парней, в жилах которых бурлила неаполитанская кровь. Редкая возможность увидеть их чистыми и бритыми. Солл хорошо относился к ним и даже сочувствовал. Многие гниды выходили за стены тюрьмы, хотя им бы надлежало сидеть в ней с цепью на шее, а эти безродные макаронники обречены на вечное прозябание в клетке, сжигая свою молодость и пыл.

— Плоские шутки, Джакобо. Проваливайте! — рявкнул Солл.

— Этот тип думает, что он очень страшен и грозен. А? Как думаешь, Чез?

— Я весь дрожу. Пора сваливать.

Появился сопровождающий со связкой ключей. Сначала они шли по узкому длинному коридору, затем спустились на два этажа, перебрасываясь остротами с заключенными, чьи обросшие рожи торчали из-за решеток, потом новый коридор, десяток дверей, стук каблуков, звон ключей, серые стены и, наконец, ворота.

Охранник у последней двери проверил пропуска и взглянул на часы.

— Опаздываете. Сорок секунд свободы уже съели.

Он отодвинул засов и открыл стальную калитку. Узники переступили порог и услышали, как за спиной хлопнула дверь.

Яркий солнечный свет ослепил их, и они замерли на месте, щуря глаза.

Чезаре оглянулся.

— Как приятно не видеть за своей спиной надзирательские рожи!

— Дыши поной грудью, Чез, и забудь о них. Давай решать, в какую сторону нам идти. Что-то я не вижу указателей.

— А небо-то без клетки. Как тебе это нравится? Чистенькое! Кто-то его простирнул к нашему выходу. Голубое, как над Неаполем.

— Может, еще стихами заговоришь? Совсем рехнулся на радостях!

— О, нет! Вернется на землю. Есть идея смыться.

— Идея принимается каждый раз, как выдвигается, но результат всегда остается прежним. И погулять не дадут и смыться не удастся. Когда на двоих шесть долларов, великие планы не сбываются.

— Зато за шесть долларов можно здорово напиться. Для любого бара это деньги.

— Идея принимается, эта уж наверняка осуществится.

Слим сидел за рулем «паккарда» и наблюдал за тем, как двое здоровенных парней, похожие на тех, чьи портреты он видел, вышли из ворот тюрьмы. Он ждал, когда отойдут в сторону, но эти идиоты поставили чемоданы на землю и разинули рты. Слиму надоело ждать, он повернул ключ зажигания, и мотор тихо заурчал.

Машина плавно подкатила к зевакам и остановилась у обочины. Приоткрыв заднюю дверцу, Слим коротко бросил:

— Садитесь в машину.

Джакобо, стоявший ближе, наклонился над дверцей и заглянул в салон.

— Ты это нам, дружок?

— Поговорим, когда откатим подальше.

Джакобо оглянулся. Через смотровое окошко за ними наблюдал охранник.

— Ты прав. Чез, в машину!

Они впрыгнули на заднее сиденье и не успели еще захлопнуть дверцу, как машина сорвалась с места.

— Кому мы обязаны столь пышной встречей?

— Меня прислал Дэйтлон.

Итальянцы переглянулись.

— Черт бы его подрал! Ты хочешь сказать, что Дэйтлон стал большим человеком, боссом?

— Тебя что-то не устраивает? — огрызнулся Слим.

— Нет, все в порядке, — сказал Чезаре. — Крис — отличный парень, немного фантазер, но вот уж не думал, что он захочет нас увидеть…

— Не только он, — оборвал его Слим, глядя в зеркало заднего обзора. — Вы остались кому-то должны на свободе?

— Нет. С кем надо, мы рассчитались. Кое-кто нам должен, но не мы.

Джакобо оглянулся. В трехстах ярдах на той же скорости шел черный «бьюик».

— Это ловкачи прицепились к нам, как только мы отъехали. Поджидали в переулке. Кто-то на вас имеет зуб?

— Нет, парень, это обычные копы из отдела по надзору за «бывшими». Они не представляют собой большой опасности. Их задача — ходить за нами по пятам. Через сорок восемь часов приволочь в суд, а затем водворить обратно в камеру.

— Это не входит в планы Дэйтлона. Уйти от них можно, но от этого положение наше не улучшится. Лишний день на свободе. Суета того не стоит.

— Посмотрим, — сказал Слим.

— Ну, как там Крис, дружок? Ты на него работаешь?

Слим молчал. Он снизил скорость и начал петлять по городу. Машина не отставала. По его расчетам, отрыв должен начаться с тридцатой авеню. Когда «паккард» свернул на нее, Слим выжал педаль газа. Гонки начались. За окнами мелькали улицы, перекрестки, дома. Фигура Слима оставалась неподвижной. Он крепко сжимал руль и перебирал ногами педали. Визг тормозов то и дело разрезал воздух. Канал, мост, поворот… Машина преследователей догоняла.