— Не могу больше, — еле ворочая языком, Агни перевернулась на спину и распласталась на земле, с хрипом глотая воздух.

— Попей, — просипел Хок, с трудом поднимаясь на карачки и протягивая девушке флягу. — Давай! А потом я помогу тебе встать.

— Ты сам-то встанешь? — с проскальзывающей в голосе истерикой выдохнула рыжая.

— Ты мне поможешь, — устало кивнул Хок

— Ты — мне, я — тебе… — она попыталась рассмеяться, но тут же захлебнулась собственным кашлем, наглотавшись поднятой ветром пыли.

— С хера ли вы здесь разлеглись, как на пляже? — будто гром небесный, раздалось откуда-то сверху.

Хок поднял голову, закрыл глаза и снова открыл.

— Ты его видишь? — спросил он у Агни, приставившей к глазам ладонь козырьком.

— Капитана Лероя? — сглотнула она, и Хок понял, что не бредит: стоящий в шаге от него офицер так же реален, как эта проклятая всеми пустыня. Суровый взгляд легионера замер на лице Хока, и мужчина едко обронил:

— Вам ясно было сказано на построении, что конечная цель вашего маршрута — вертолёт. Тащить в него вас никто не собирается, а время на исходе.

Мужик красноречиво постучал пальцем по циферблату своих командирских часов, развернулся и, выбивая подошвами ботинок пыль, пошагал вперёд, к возвышающейся над землёй вертушке, похожей на замершую гигантскую стрекозу.

— Хок, это не мираж! — Агни перевернулась и, опираясь о спину парня, поднялась на ноги. — Сдохнуть и не жить! Мы дошли! Вставай! — она протянула руку и устало улыбнулась: — Ты — мне, я — тебе… И так будет всегда. Клянусь!

— Лерой, падла, — рывком поднимаясь с земли, проворчал Хок. — Не мог вертолёт ближе поставить!

Агни облизала потрескавшиеся до крови губы, недобро посмотрела в спину командира, и в глазах её скакали самые настоящие черти, когда она повернула своё лицо к Хоку:

— Отомстим?

— Как два пальца, — подмигнул ей он.

Десяток метров до вертолёта почему-то оказались самыми сложными. Хок с Агни ползли до вертушки, казалось, целую вечность. А влезть внутрь вообще было чем-то из разряда «почти невозможно». Поэтому когда удалось подняться по трапу, они буквально рухнули на пол, ощущая его прохладу, как божью милость. После адского пекла она действительно казалась пределом желаемого — всего, что нужно было им в этот момент.

Потные, грязные, истощённые, но счастливые, Хок и Агни смотрели друг на друга, не в состоянии произнести хотя бы слово. Их взгляды говорили весомее, чем слова. Взгляд — как обнажённый нерв, как клятва, вечное признание в дружбе и верности друг другу.

Прошло, наверное, минут семь, прежде чем у них начало восстанавливаться дыхание, и Хок, пошарив взглядом по сторонам, обнаружил на скамье фляги с водой.

Сейчас, когда можно было больше не экономить, они с Агни осушили их залпом, не обращая внимания на то, что вода течёт по подбородку, льётся за шиворот, по груди и животу. И это ощущение освежающей измученное тело влаги казалось неземным наслаждением, сравнимым разве что с ярким оргазмом.

Состояние кратковременной эйфории улетучилось тут же, стоило услышать гавкающий голос Лероя за пределами вертолёта и, судя по его злорадствующим интонациям, до конечной точки добежал кто-то ещё из команды.

— Черепахи и те ползают быстрее, чем вы! Доходяги! Как же обмельчала Вселенная, если рождает такое ничтожество! Какого хрена вы припёрлись в Легион? Из тебя, лысая, сейчас вышла бы хорошая шлюха: дала бы целому взводу, потому что даже сопротивляться не можешь! А настоящий легионер после сорока километров по пустыне перегрызёт горло любому! Ну давай, татуированная подстилка, оближи мне ботинок, и я, может быть, помогу доползти тебе до вертолёта!

Хок с Агни замерли у открытого проёма сдвижной двери, с нарастающим чувством негодования наблюдая за капитаном Лероем, нависающим над распростёртой на земле Линджи. За ней в паре метров валялись еще двое, судя по спинам — всё те же коротышка и белобрысый. И если девушка ещё как-то пыталась ползти, то мужики тупо лежали, уткнувшись мордой в песок, и не подавали признаков жизни.

— Вот же, животное плинтусное! — ядовито выплюнула из себя Агни, когда Лерой носком ботинка приподнял подбородок Линджи.

— Пойдём, — подхватывая со скамьи еще одну флягу с водой, Хок двинулся к трапу, не без удовольствия отметив, что на этот раз Агни с его порывом оказалась согласна.

— С дороги!

Оттолкнув плечом офицера, рыжая опустилась на одно колено перед Линджи и, подхватив её под руку, рывком подняла с земли.

— Пей, — поднеся флягу к её губам, похожим на покрывшуюся коркой рану, приказала она, помогая девушке сохранять равновесие.

— Рядовая Паркер, за неуставное обращение к своему командиру по прилёту на базу пойдёшь в карцер! — гаркнул опомнившийся Лерой, и рыжая гадко ухмыльнулась:

— Слушаюсь! А теперь уйдите с дороги, капитан, потому что, как вы сами заметили, настоящий легионер способен перегрызть любое горло, а мне последние десять минут почему-то именно ваше не даёт покоя. — Двое суток карцера!

Лероя перекосило, но в сторону он предусмотрительно отошёл, на всякий случай сняв с предохранителя «Брайан» и подозвав к себе двух стрелков, всё это время безучастно наблюдавших за происходящим в тени вертолёта.

Хок, уже успевший к этому моменту поднять с земли белобрысого, метнул тревожный взгляд в спину Агни, и та, словно почувствовав его затылком, оглянулась, чтобы одной своей улыбкой дать понять парню — нарываться больше не будет.

Когда он дотащил двоих своих выдохшихся сослуживцев до борта, Линджи, благополучно доставленная туда с помощью Агни, уже выглядела намного лучше. Дышала всё еще как паровая машина, но взгляд был осознанным и ясным.

— Зачем? — с хрипом произнесла она, наблюдая за тем, как Хок роняет на скамью двоих бежавших вместе с ней парней. — Помогаете зачем?

Вместо не успевшего раскрыть рот Хока ответила Агни:

— Видишь ли, однажды из всех нас соберут расчёты. И кто знает, может, следующие пять лет мы с тобой на одном звездолёте летать будем. Дерьмовая из нас будет команда, если мы не научимся помогать друг другу!

Лысая согласно кивнула и вдруг спросила:

— Это ты нам кактус оставила?

— Он, — указала взглядом на Хока Агни.

— Спасибо, — выдохнула девушка и протянула свою руку: — Я — Линджи Райф. Мелкий — Шаен, а второй…

— Я сам в состоянии сказать, — недовольно отозвался её некогда бывший белобрысым дружок. Сейчас его волосы, слипшиеся от пота и красноватой пыли, были вообще какого-то непонятного цвета. — Его зовут Иган, и эти двое — мои младшие братья! — шокировала Хока и Агни девушка. Эти трое имели между собой такое же сходство, как фотонный ускоритель, суслик и одуванчик.

— Родные? — не поверила Агни.

— Ага, — улыбнулась Линджи. — Папашки, правда, у всех разные, но мы всё равно похожи. Разве нет?

Хок скептично посмотрел на низкорослого и узкоглазого Шаена, у которого с Линджи одинаковым был только цвет глаз, и демократично кивнул:

— Ну да, что-то есть. А чего вас всех в Легион понесло?

— А у нас в семье пятнадцать братьев и сестёр, — отозвался Итан. — Как-то выживать надо. А здесь деньги неплохие обещают…

Понятное дело, что правды белобрысый не говорил, и скорее всего эти трое у себя на планете вляпались в какую-то историю, а в Легион подались, чтобы замести следы. Но если судить по тому, что они изначально держались вместе, помогая друг другу, история о том, что они родня, не выглядела для Хока такой уж и неправдивой.

— Я Хок, а она Агни, — представился он. — И если хотите выжить в Легионе, предлагаю держаться вместе.

— Договорились! — подписалась за себя и за братьев Линджи и, внезапно, указав пальцем в открытый проём, удивлённо присвистнула:

— Смотрите-ка, остальные бегут!

Бегом, конечно, это было сложно звать. Еле переставляющие ноги люди были больше похожи на сильно потрёпанных зомби, с безвольно болтающимися головами и руками. И они совершили ту же ошибку, что и Хок с Агни, когда увидели вертолёт: попытались ринуться к нему на остатках сил.