Марион Саваж вошла с Валентином Дювалем, а следом за ними внесли блюда под крышками, и вошёл хозяин дома. Отпустил оставшуюся прислугу, позвал всех к столу и сам принялся разделывать большой кусок мяса. Разливать вино взялся Луи де Роган – наверное, сам его и притащил. Игристая разновидность белого лимейского давно стала признаком роскоши в массовом сознании, но при том не делалась хуже – де ла Мотт в принципе понимал это массовое сознание и был с ним согласен, редкий случай.
- Друзья и коллеги, - важно начала Саваж, - я решительно поздравляю всех нас с тем, что мы победили. Очень бы хотелось, конечно, уже обходиться без такого рода побед. Но что поделаешь, мы все такие, какими сотворил нас господь. Поэтому нас нет-нет, да и подгрызают, а мы защищаемся. За нас, друзья. И за то, чтобы нашим детям и внукам не нужно было отбиваться и защищаться. В мире много других задач, которые по силам только магам, вот пусть их и решают.
- За нас и за магическое сообщество.
- За посрамление дураков и предателей!
- За всех тех, кто помог и поспособствовал!
Дальше каждому было, что сказать. Каждому преподавателю, конечно. Усмехалась Марион, Клодетт улыбалась Луи де Рогану и что-то ему негромко говорила, молодёжь пересказывала самые острые моменты проверки – громче всех Маргарита, потому что она столкнулась с таким делом впервые.
Марион постучала краем ножа по бокалу.
- Валентин, расскажите, что в итоге вышло. Нам-то разве что вручили все итоговые акты в новой версии, и там, слава богу и разумным людям, всё в порядке. Куда вы дели Регину Каудель, и прочих, которые были настроены смести нас с лица земли?
- Они попытались, - проворчал Валентин. – Попытка засчитана, как я понимаю. Насколько я успел понять госпожу Каудель, она тот чиновник от образования, который не любит выскочек. Есть нормы и правила? Все должны им соответствовать. А всё, что не попадает в понятные ей рамки, должно устыдиться, построиться и мгновенно туда попасть. Потому что проще работать с теми, чей образ мыслей понятен. И от кого не ждёшь ни финта ушами, ни шалости с непонятными последствиями, ни стихийного магического выброса. До того Каудель показывала хорошие результаты в организации процесса образования в профильных колледжах – она много лет курировала среднее профессиональное образование. Методические разработки, новые образовательные технологии и что там ещё бывает. Плюс воспитательная работа, конечно же. Оказалось, что она уже один раз попыталась попасть в состав комиссии по лицензированию Академии, восемь лет назад, но не преуспела. И увы, не всё, что работает в обычном случае, сгодится для магов, - поджал губы Дюваль.
В этом месте Саваж ухмыльнулся – да-да, восемь лет назад он был ректором, и встречал такого рода гостей с самой ласковой улыбкой, на какую был способен. Те гости, которые не умели этой улыбки расшифровать, и принимались потом пакостить, получали неприятности. Правда, спустя несколько лет находились новые, но…
- В этот раз мы отбили нападение, - говорила Марион де Саваж. – Я надеюсь, что и дальше справимся. Валентин, продолжайте.
Валентин продолжил – и рассказал, что, оказывается, идеи госпожи Каудель пришлись весьма по душе кое-кому из его собственного министерства, в тех краях, где курируют вопросы образования и воспитания, особенно – патриотического воспитания. Ну глупости же. Маги всегда стояли за государство – за короля, а потом не за короля, но за тот институт, который занял его место. Разумные нормальные маги, конечно же. Служили на благо государства, работали, вели бизнес, и всё это всегда в плюс не только самим магам, но и стране тоже. Маги – ценный государственный ресурс, потому что дополнительные возможности. И дурак тот, кто этого не понимает. Или тот, кто сам не имеет таких возможностей, и завидует.
В итоге в отставке оказались госпожа Каудель и глава комитета по воспитательной и патриотической работе господин Осси, и им предъявлены обвинения, проверка их деятельности ещё продолжается. Те сотрудники, которые творили откровенные глупости по приказу Регины Каудель, тоже проверяются – действовали они по принуждению или по личному убеждению. И тех, кто по убеждению – будут увольнять, потому что глупости – всегда глупости, и нечего их творить в процессе выполнения служебных обязанностей, когда являешься сотрудником министерства образования или внутренних дел.
- Я говорил с президентом, - негромко сказал Луи де Роган. – Он отнёсся к нашей позиции с пониманием, и согласен с тем, что маги – ценный ресурс государства. Но напомнил, что большинство граждан страны – магически не одарённые. И они так или иначе будут недоумевать, не понимать, завидовать и как-то ещё относиться к текущему положению вещей и к магам. И нам остаётся только принимать это текущее положение вещей.
- Или пытаться работать с массовым сознанием, - живо откликнулся Саваж. – Понимаете, Луи, я верю в молодых людей вроде Рене Кариньяна. Они понимают проблему и готовы с ней работать.
- Ваш Кариньян делает что-то странное, - нахмурился принц. – Какие-то публичные шоу и что-то ещё.
- Он делает, что может, и что приходит ему в голову. Он вырос вне магической среды, в отличие, например, от наших с Марион внуков, и от ваших детей, Луи, тоже, что уж говорить. И он немного больше нас знает о том, как живут магически неодарённые. Поэтому я готов помогать ему – людьми, мозгами и финансами.
- Скажите ему, пусть пришлёт мне свой проект, - кивнул Роган.
Саваж просиял улыбкой.
- Непременно скажу. Они с супругой – очень упорядоченные люди, сделают всё быстро и хорошо.
- Как их младенцы, оба? – спросила Клодетт.
- Насколько я знаю – всё в порядке.
- А… родители девочки?
Де ла Моттам рассказали историю о матери крошки Иви Кариньян, и лично Жак был рад, что девочка в итоге прямо с рождения оказалась в хорошей магической семье.
- Пока не давали о себе знать никак. Думаю, боятся соваться к некромантам. И это к лучшему, как мне кажется, - заключил Саваж.
Вот так, да, в самой странной ситуации ищем лучшее.
- Так, хорошо, с итогами лицензирования разобрались, - сказала Арианна Гобер. – А теперь давайте, скажите мне, что всё будет хорошо.
- Дорогая Арианна, у вас всегда всё хорошо, - улыбнулся ей Саваж.
Просто улыбнулся, без подтекста.
- У меня всегда непростые участники, студенты-балбесы, а теперь вот ещё и, ну, сами знаете что, - Арианна шумно вздохнула всей своей немалой грудью.
О да, Жак несколько дней назад узнал о неких необыкновенных участниках грядущего фестиваля, живущих даже и не на краю света, а немного подальше, которых приманили гениальные студенты Академии. И вместе с Саважем принимал участие в поиске для них доступных путей прибытия на фестиваль. Ничего, пусть приедут, а там посмотрим.
- Вы справитесь, Арианна, - сказал Жак. – А мы вам поможем.
А дальше уже просто общий шум и все говорят со всеми.
- Валентин, как ваша девочка? Будет участвовать в конкурсной программе?
- Да, - вздыхает Валентин. – Я поговорил с тем парнем, он, вроде бы, не так уж и плох. Целеустремлённый.
- Ничего, наши тоже пошли, - смеётся Клодетт. – Мы пойдём их поддерживать, обязательно. Луи, вы пойдёте поддерживать ваших?
Принц вздыхает и молчит.
- Ваша Анриетта с подружками и с вашим младшим – претенденты на первое место, между прочим, - говорит Арианна. – У нас есть и другие сильные участники, но я ставлю на них.
Неужели Жиль де Роган и там засветился? Пары прогуливает, а репетировать успевает? Но, очевидно, для его отца участие в «Феерии», и даже победа в престижной номинации – не то, чего он ждёт от детей. Он внимательно слушает Арианну и хмурится.
Жак де ла Мотт крепко подозревал, что переписку Регины Каудель взломал именно Жиль. Талантище, но каков же балбес! Ладно, это потом. А пока он поднял бокал.
- Друзья, я надеюсь, что в следующий раз мы соберёмся в нашем доме в Лиме уже совсем скоро, - сказал он. – И там предметно пожелаем удачи и Арианне, и нашей талантливой молодёжи.
