- В таком случае, надлежит оставить хороших там, где они есть, и обратить внимание на лучших, - усмехнулась темнота.

Жанно знал этот прикол, о том, что хороших девочек не берут служить в Легион, потому что там служат только лучшие. Повернулся к Пазетт.

- А Тея нас не убьёт? – усмехнулся он. – Она мне строго-настрого запретила плохо себя вести и грязно приставать к встреченным дамам.

- А мы ей не скажем, - темнота уже не усмехалась, темнота смеялась от всей души.

Он на ощупь взял Пазетт за руку… за живую и тёплую руку. Что, вот так сразу, что ли?

- Танцуем?

- Конечно. И может быть, ещё и пьём.

- Отличный план. Мои апартаменты на третьем этаже сгодятся?

- Сгодятся, - тихо рассмеялась темнота. – Ты не боишься волшебных ящериц?

- В целом нет, но предпочитаю неагрессивных. Ящерицы Теи меня знают.

- Тогда познакомься, это Лиа, - над плечом Пазетт знакомо зажглись два зелёных глаза.

Жанно почесал Лию, позволил изучить свою ладонь, перебраться на плечо и вообще обследовать свою особу. Ящерица была точно такая же, как те, что живут у Теи.

- Лиа, поняла? Опасности нет.

Лиа поняла – она сверкнула глазами и исчезла.

Жанно потянул Пазетт за руку в зал. Отчего бы не пройтись с убойно красивой взрослой дамой? Тем более, что Пазетт умела и вальс, и современное, и бог знает, что ещё.

А потом они исчезли через другие двери и взлетели наверх, на третий этаж. Дети давно угомонились, стояла тишина, но они всё равно прокрались в его крыло на цыпочках. Закрыли за собой дверь, навесили на неё и на стены кучу заклинаний… и Жанно поцеловал свою неожиданную гостью.

Ну хоть кого-то поцеловать за весь этот очень долгий вечер! Не только поцеловать, конечно же, но… для начала поцеловать. И спасибо Пазетт за этот необыкновенно щедрый подарок.

* * *

Жан-Александр де Саваж распрощался с последними покидающими дом гостями и посмотрел на Марион. Очень устала, но держится, как на поле битвы – с прямой спиной и с улыбкой.

- Всё хорошо, звёздочка моя Марион. Мы снова справились.

- Да, похоже на то, - согласилась она.

Дети уже ушли спать, внуки, точнее, тот внук, что был на празднике, тоже исчез. Наверное, поймал себе какую-то даму. Саваж в его возрасте то и дело ловил какую-нибудь даму, и поэтому внука он отлично понимал.

- Что ты скажешь о том, чтобы сейчас не смотреть за тем, как специальные люди борются с разгромом и хаосом, а просто уйти отсюда и наконец-то перевести дух?

- Думаешь, сейчас получится?

Спальни Жана и Марион располагались на втором этаже. Хоть в них никто и не заходил сегодня, и там всё в порядке, но от звуков уборки залов никуда не спрятаться. А если навесить звукоизоляцию, то будет мешать неотвязное чувство контроля за происходящим. Знаем, не раз уже проходили.

- Я предлагаю отправиться на улицу Лиловых Гиацинтов.

На этой улице находилась квартира Саважа, в которой он жил до свадьбы, и потом ещё первые годы после свадьбы уже вместе с Марион. И вообще, когда-то Марион оказалась первой женщиной, которой он не просто позволил там остаться, но очень захотел, чтобы она осталась. Она и осталась, правда, не сразу.

Сейчас квартира стояла под консервирующим заклятьем, именно для того, чтобы можно было туда попасть в любой момент, и чтобы там всё было в порядке.

- Я сейчас попрошу Маро доставить туда еды, - сказал Саваж.

Ришар Маро прорву лет служил управляющим Саважа. Точнее, сначала он вовсе не хотел быть управляющим, но со временем понял, что места лучше ему не найти. Конечно, пришлось освоить премудрость управления домом, сначала – той самой квартирой, а потом и особняком на улице Сент-Антуан, но Маро талантливый.

Саваж отдал распоряжения, оглядел дом магическим зрением и убедился, что всё в порядке. Да, можно отбывать.

Подал Марион руку, та подала свою в ответ. Традиционным образом, традиционным жестом.

Квартира на шестом этаже встретила тишиной. Благословенной тишиной, в которую так хочется окунуться после удачного мероприятия. Саваж сбросил лаковые туфли и смокинг, прошёл босиком в гостиную и растянулся на диване. Марион педантично мыла руки, что-то ещё делала, и пришла уже без парадного платья, но в банном халате. Села рядом, вытянула ноги и прикрыла глаза.

- Всё хорошо, да? – спросил Саваж.

- Отлично. Удалось решить кое-какие вопросы, связанные со служебными делами и с трудоустройством выпускников. И подговорить кое-кого, чтобы пнули министра образования – чтобы не творил чушь. Я не хочу, чтобы весной на нас снова сваливалось незнамо что и хотело от нас какой-то ерунды. А ты?

- А я восхищался своей молодёжью. Кажется, они перезнакомились со всеми некромантами, случившимися в зале. Молодцы.

- Твой мальчик очень серьёзно воспринимает все твои рекомендации, - усмехнулась Марион. – Ты же сказал ему – завязывать связи, вот он и отправился исполнять.

- Госпожа Грейс ему неплохо помогла. А как твои?

- О, мои прекрасны. Наши, я бы сказала. Молодёжь такая милая.

- Кто надоумил Жанно пригласить Тину? Я ожидал увидеть какую-нибудь более экзотическую деву.

- Ты сомневался в том, что у него хороший вкус?

- В целом нет, но в юности все мы делаем разные изумительные вещи.

- Он унаследовал лучшее от нас и глупостей не делает. Кажется.

- Соглашусь, пожалуй, - усмехнулся Саваж. – А что ещё в сухом остатке?

- Две новых базы практики. Для первого курса и для третьего.

- А для тебя самой? – Саваж улыбнулся лукаво.

- А для меня самой – один из лучших рождественских приёмов в городе, - улыбнулась Марион.

- Это так, да, - согласился он.

- Молодёжь наделала глупостей. Девочка-водница приревновала Мизуки. Даже не к Жанно, как я понимаю, а вообще. Просто потому, что мы с ней возимся. А у девочки - трое младших братьев, родители-простецы и воз ожиданий от тех самых родителей. И тотальный контроль за всеми её действиями, - вздохнула Марион. – И девочка просто не умеет иначе. И тоже пытается или контролировать, или подчинить. А Мизуки не вдруг подчинишь – за неё вся группа.

- Зато какая прелестная дочка у де Котеля, - улыбнулся Саваж.

- Ела глазами Жанно, - вздохнула Марион.

- Она же пришла с его громадным рыжим другом? – не понял он.

- Друг встречается с девушкой-пандой, - Марион усмехнулась тоже. – Но она уехала куда-то с родными. И нашему Флинну пришлось искать кого-то другого, и он не прогадал.

- Пандой? – не поверил Саваж. – Вот прямо пандой?

- Я так понимаю, что у девушки кто-то из родителей – из Старших. И она получила прекрасную наследственность в этом плане.

- Почему она не на твоём факультете?

- Потому что панды неагрессивны и травоядны.

- И что, девушка вот прямо ест бамбук? – изумлялся Саваж.

Он в жизни не встречал ни одной панды-оборотня.

- В зверином обличье, наверное, да. А в человеческом – это очень милая задорная и позитивная девушка.

- И что, родня Флинна примет эту задорную и позитивную девушку?

Марион вздохнула.

- Я думаю, родня Флинна и не такое видела. Он уже сказал, что летом приедет поступать его младшая сестрёнка, и её бы тоже на боевой. Зовут Молли, - улыбнулась она.

- Тоже рыжая и шкодная?

- Наверное.

- Хорошо, что наши дети и внуки разумны и не делают больших глупостей. Это бывает забавно, правда, только когда смотришь со стороны.

- Наши дети и внуки лучше всех.

- Не сомневаюсь. У нас не могло быть других.

- Вот, то-то же.

- И не только потому, что мы их любим, они просто сами по себе лучше всех. Потому что мы тоже хороши. А они – наша плоть и кровь.

- Именно так.

В новой жизни и каникулы тоже – новые.

Последние года три Жиль проводил каникулы в сети. Что-нибудь искал – и находил, играл в развесистые стратегии – и выигрывал, конечно же. Сейчас оказалось, что искать и выигрывать в реальной жизни намного интереснее. Острее, занимательнее. И внезапно он это может, и может неплохо.